Скупые звезды - Константин Мзареулов

Редль долго раздумывал, уставясь в пустоту немигающим взглядом, и наконец принял решение:

— Согласен. Я прикажу Катридису немедленно взять курс на Рубин.

«А теперь надо наконец поговорить с Лингой и разобраться, кто она такая» , — решил Эдуард. Он сел рядом с клоном бывшей жены, выпил стопку для храбрости, немного подкрепился под череду тостов и совсем собрался задать главный вопрос, однако тут к нему обратился командир крейсера.

— Мы выступаем к звезде Рубина, — сообщил капитан 1-го ранга. — Поэтому решено отправить пленного на «Пентакль». Он хочет поговорить с вами.

Вместе с Эдуардом кинулись к выходу Хайме, Мишель, Линга и Вальтер, однако Катридис повторил, что рептилогуманоид просил о беседе с глазу на глаз.

Рептилогуманоид лежал в лечебном саркофаге, накрытый прозрачной крышкой. Потомок расы грон-гыч (Эдуард с ходу придумал для этой расы название — ныгронцы) был обвешан датчиками, капельницы вводили какие-то препараты в его артерии.

Увидев Эдуарда, бывший Серо-Зеленый протелепатировал:

— Не надо лишних вопросов. Я чувствую себя лучше, ваши лекари считают, что завтра можно будет начать физические упражнения.

— Рад за тебя. Что ты собирался сказать?

— Ты по-прежнему ненавидишь меня. Так было задумано — нам требовался контрольный экземпляр… Помнишь, давно на Кураре я прикоснулся к твоему затылку… — Телепатический усилитель не справился с переводом, и ныгронец использовал другое понятие: — Силовой манипулятор вписал в твой мозг ненависть к Высшим.

— Чувства к вам были сильны и без такой коррекции.

— Повзрослев, ты мог изменить детские оценки, ведь объективно Высшие не питали враждебности к людям и другим Старшим. А ты должен был яростно искать способ отомстить за Кураре.

— Мятеж курариков был необходим, чтобы Старшие поверили, будто в джунглях скрыт важный артефакт?

— Там есть важный артефакт, ты нашел его, на нашу беду… — Серо-Зеленый сделал паузу. — Теперь Высших нет, и несколько следующих тысячелетий Старшие смогут жить без прессинга. Потом, конечно, вас остановят Суперы. Постарайтесь учесть наши ошибки. Возможно, наш путь не был идеальным. Та информация, которую вы получили…

— Суперы затерли все файлы.

Опираясь на локти, ныгронец приподнял верхнюю часть тела. С полминуты большие красно-желтые глаза пристально таращились на человека, потом жалкий остаток Высшего бессильно упал на подушки. Его речь возобновилась после продолжительного перерыва.

— Конечно, такой всплеск информационного поля должен быть виден издалека… К сожалению, я лишился почти всей памяти и не уверен, предусмотрел ли подобную ситуацию. Должен был предусмотреть.

— Ты мог бы надиктовать все, что помнишь.

— Немного я помню, к тому же знания гуманитария не помогут построить машины, создающие Всемогущество. Я никогда не знал, как работают эти устройства. Никто, наверное, не знал этого.

В палату вошли врач и капитан космической пехоты. Десантник показал на часы: мол, пора.

— Последние вопросы, буквально две минуты, — взмолился Эдуард и торопливо спросил Серо-Зеленого: — Куда девался корабль, который доставил тебя на  «Зиккурат»?

— Корабль? — удивился ныгронец, — Мы не использовали корабли на коротких дистанциях. Силовая оболочка перемещала нас в пределах… не помню точно…

— Что случилось с твоими органами, создававшими эффект Всемогущества? Они исчезли или просто отключены?

— Ты опять не понимаешь. Всемогущество создавалось внешними устройствами многомерной конструкции. Мы носили их, как одежду. Кажется, силовые коконы выкачивали энергию с разных уровней гиперпространства.

Офицер-десантник занервничал и сказал, что катер ждет. Напомнив еще раз о приказе адмирала, он нажал кнопку на саркофаге. Неуклюжее сооружение медленно полетело к выходу. Вяло взмахнув рукой, Серо-Зеленый протелепатировал на прощание:

— Забудьте свою ненависть к нам. Мы не желали вам зла. Мы запретили Старшим лишь те исследования, которые были опасны для ваших цивилизаций. Теперь, без нашей опеки, вы безусловно возобновите эти работы — будьте хотя бы осторожны и осмотрительны.

— Эти качества не входят в число наших достоинств, — сказал Эдуард в закрывшийся люк.

«Вот она, цена мессианства Высших, — печально подумал человек, оставшись один. — Они непреклонно ломились к своей цели и тащили нас за собой. Этот поход за «счастьем для всех» погубил сверхцивилизацию, а Старших привел на край гибели. Теперь мы должны исправлять ошибки Сверхразума…»

Полупогружной движок продолжал творить чудеса. В глубоком гипере квазискорость космолета выросла многократно. Путь до Рубина «Зиккурат» преодолел за часы, а не за сутки, как «Тамбовский рейдер».

За эти часы у Эдуарда свободной минуты не было. Пришлось составлять отчет о последней беседе с ныгронцем, отвечать на вопросы Редля, Линги, Вальтера и Хайме, а также — изложить собственное мнение о сложившейся ситуации.

Примерно на полпути Катридис пересказал личному составу и пассажирам шифровку Главного Штаба. Корабли-убийцы пытались атаковать несколько десятков обитаемых миров всех держав Большого Квартета. Суперы уничтожили карателей во всех пунктах, ни одна колонизированная планета не пострадала. После уничтожения кораблей противника Большая Волна прокатилась по системе Зета — Фаркуана, — видимо, Суперы уничтожали замаскированные объекты Высших на Джуманджи, Теоле и Мистерии. По неподтвержденным данным, один из Высших пытался передать дзорхам важные сведения неизвестного характера, но Большая Волна стерла перебежчика и всю информацию. В сражениях с карателями сверхцивилизации получили повреждения многие корабли новых типов. Старшим удалось захватить кое-какие трофеи, которые будут изучаться.

— Мне грустно, — признался Ришар.

— Да, мы остались без работы, — согласилась Линга. — Напишем последние книги, а потом займемся мемуарами.

Похоже, ученая братия была настроена долго жаловаться на судьбу, но до начала торможения оставалось чуть больше часа. Форсируя события, Эдуард напомнил клону бывшей супруги:

— Кстати о мемуарах. Нам с тобой не помешало бы поделиться воспоминаниями.

Удобное место, где никто не помешает, нашлось совсем рядом — соседняя по коридору дверь открылась в крохотный отсек, где хранились всевозможные инструменты и запасы. Присев на пластиковый ящик, Линга заговорила:

— Когда Гелла подцепила некропис, никто не верил в ее выздоровление. Какую-то светлую генеральскую голову посетила гениальная мысль — спасти для науки бесценный интеллект. Была выполнена полная запись ее мозга — вплоть до атомного уровня. Затем родился следующий замысел — клонировать доктора Корунд-Ахваз из образцов крови и тканей, которые хранились в клинике, где она проходила регулярные обследования.

— Помню эти ежегодные процедуры. Но ведь Высшие вскоре вылечили Геллу…

— К этому времени эксперимент уже был запущен. Клона выращивали на военной базе в системе Проксимы. Ты, наверное, знаешь от тети Эмили, что клонированные организмы развиваются очень быстро. Лет шесть назад у меня было тело двадцатилетней девушки и мозг трехлетнего ребенка. Тогда-то мне и записали память Геллы. Процесс, прямо скажем, очень длительный и очень неприятный, но через год я стала полноценной личностью.

— Ты стала копией, но не слишком точной. Так?

— Клоны никогда не бывают идеальной копией оригинала. В моем случае получились небольшие отличия в пигменте и пропорциях. Память скопировалась с небольшими пробелами. Вдобавок у меня другой характер — все-таки в гарнизоне воспитывалась, привыкла жить по уставу… А Геллу после болезни потянуло на эротические подвиги. Она стала неразборчивой в связях, как в молодости.

— О да! — Эдуард хохотнул. — Пять любовников до меня и четыре после.

— Гелла сказала? — Линга тоже засмеялась. — Она скромничает. До тебя было не меньше дюжины, а также групповухи с неизвестным количеством участников… Мне даже неприятно вспоминать этот период.

— А как твоя личная жизнь?

— Никак. — Линга вздохнула. — Я помнила тебя, надеялась на встречу. Другие мужчины меня не интересовали.

— Льстит самолюбию. — Эдуард чувствовал себя, как на первом свидании, безуспешно пытаясь укротить бешеный стук сердца. — Может, нам удастся начать заново, без глупых ошибок?

Ответом стали ее засиявшие глаза. Поцелуи получились яростными, но нежными. К прискорбию, сопутствующий процесс взаимного раздевания был грубо прерван голосом из динамиков, возвестившим, что «Зиккурат» приближается к Верите.

— Вселенная не только скупа, но и безжалостна! — вырвалось у Корунда.

— Не ворчи. — Линга сделала строгие глаза. — Звезды вернули мне тебя.

Он не стал спорить, однако подумал, что звезды тут совершенно ни при чем. Их встреча была неизбежна — иначе катись к чертям такая Вселенная!