Двойная звезда - Илья Петрович Павлов

и какую песню пел. Сенсорная депривация... а что вы хотели. Это не... опять слово забыл... когда все время льется на тебя информация со всех сторон, здесь же и сейчас с новыми байками и развлечениями было тяжело, всем хотелось чего-нибудь нового в смысле «загрузить мозги», хоть чем-нибудь.

— Ваша светлость, — это заход начался хитрый, — а такие башни дозорные кто придумал делать?

— Одни умные люди... выстоять и спрятаться это не самое важное...

— А что важно, ваша светлость?

— Сигнал передать дальше, чтобы замок узнал, что здесь неприятель и успел подготовиться.

— Так доскакать можно...

— Можно и доскакать. Но враг тоже скачет, и ты, даже на самом быстром скакуне и налегке, все равно сильно не обгонишь. А свет или дым почти сразу видно. Ты поджег, следующая башня увидела и свой подожгла, потом еще и еще, и вот в замке уже увидели и тревогу сыграли. Насколько быстрее?

— Намного, ваша светлость.

— Вот, и так со всем, если немножко поработать головой, то можно придумать как решить проблему по-новому. И успешно.

— А в битве? Победили же без придумок...

— Как без придумок? — это за меня Луц вступился, — корабли подожгли, засаду сделали, вот и победили.

— Победили, — я все еще переживал за людей, — а сколько потеряли... это плохо...

От героев былых времен

Не осталось порой имен

Те, кто приняли смертный бой

Стали просто землей, травой...

Подправил текст на ходу, конечно, и не коряво, всем зашло. Кто-то смотрел вверх на звезды, кто-то в костер, шепча слова, запоминая мотив.

— Ладно, не переживайте, я вам сейчас веселую спою... и спать...

Ой, да не вечер, да не вечер.

Мне малым мало спалось.

Мне малым мало спалось,

Ой да во сне привиделось...

Блин, и здесь сны... а я их уже боюсь...

Глава 42

Пятилетку за три года.

«Мы наш, мы новый мир...»

Автор песни «Пустой желудок».

— Ваша светлость, сигнал!

— Да, слышу я, — в замке, в городе на площади и у ворот, на мосту с обеих сторон и в Мельничной слободе на той стороне реки, повесили здоровенные железные чушки и отработали сигналы. Частые и быстрые сигналы, значит пожар, все бегут с ведрами и прочим, равномерные и мерные — боевая тревога, все по местам, ворота закрыть и так далее, двойной с паузой, значит что-то случилось, не срочное, но, если есть время, можно подъехать, или сейчас гонец прискачет. По звуку было даже понятно по какому «рельсу» бьют. Я попросил сделать колокол для часов, чтобы отбивать хотя бы примерное время в городе, построить часовую башню... со временем, в проекте... У меня этого «в проекте» было вагон и... не тележка, а еще пара десятков вагонов, на такой хороший состав. Вот, что такое железная дорога понимаю, и что такое паровоз, но понятно, что сейчас даже близко это невозможно сделать, совсем... А вот трактор бы пригодился, и так распахали все возможные поля, и поблизости, и по всем деревням, и народу прибавилось, и я хотел сделать запасы, большие запасы... я не жадный, я... очень жадный.

Внутри нового контура предполагаемых кирпичных стен города отводились места под амбары, зернохранилища и прочее. Все это строилось в районе пристани, там же приказал сделать будущий морозильник. Пригодился подходящий овраг, воду отвели в сторону, собрали стены и крышу, а теперь, выравнивая площадки и выкапывая фундаменты, сюда свозили всю ненужную землю, засыпая сверху будущие владения деда Мороза.

— Нет, Рут, двери нужны такие, чтобы телега спокойно заходила.

— А вы говорите, что там лед будет, ваша светлость, дверь большая, так все растает.

— А дверей будет три, ты же оценил наши двойные двери в замке для тепла, для холода это также работает. А чтобы это лучше работало, и чтобы лишнее тепло внутрь не пускать, открывать их по очереди, одну закрыли, вторую открыли и так далее.

— А лед?

— Зимой напилим, если речка не встанет, то с севера в телегах привезем.

— Лед? В телегах?

— А что тебя смущает? Накроем да привезем. Думаешь не получится?

— У вас все получится, ваша светлость, вон...

— Что опять?

Рут махнул рукой в небо, где парило несколько воздушных змеев. Это я перед Орхой выпендривался, мол и нырять могу, и в небо... Еще и людей попугал, когда полгорода сбежалось посмотреть, что это парит над замком.

— Вот, — говорю, — теперь всех буду сверху видеть, кто чем занимается.

Пошутил на свою голову, но все теперь поднимали голову, где парили в синеве несколько ухмыляющихся змеев с нарисованными глазами и улыбками.

— Липп, за речкой ударили?