Отчаянная и другие рассказы - Сергей Аникин

– Ну, если так, то можно, – улыбнувшись и демонстрируя белые зубы, сказал Геннадий.

Они обменялись рукопожатием, и Геннадий вышел из его кабинета. На улице его уже ждал сын в синей куртке. Геннадий подошёл к нему, похлопал по плечу.

– Ну, как дела, чемпион? – с улыбкой поинтересовался отец.

– Всё отлично, – улыбнувшись, ответил сын.

Геннадий сел за руль, а Леонид – на передние сиденье. Автомобиль тронулся и поехал.

– Сейчас едем домой? – взяв с заднего сиденья бутылку минеральной воды, спросил сын.

– Нет, нужно заехать в банк и оплатить электроэнергию, – сворачивая вправо, ответил отец.

Сын открыл минеральную воду и глотнул воды, а отец проехал ещё сто метров и припарковал машину на дороге около тротуара, перед старым зеленого цвета «Москвичом-412».

– Посидишь в машине, я мигом?

– Нет, мне скучно, я с тобой пойду.

Они вышли из машины и зашли в банк. В банке была небольшая очередь.

– Кто последний? – осведомился Геннадий.

– Я, – прохрипела в сером пальто, с седыми волосами и с палочкой в правой руке, старушка семидесяти лет.

– За вами буду, – ответил Геннадий.

К банку подъехал весь покрытый ржавчиной автомобиль марки БМВ. С правой стороны не было бокового стекла, вместо него окно было залеплено прозрачным скотчем. Лобовое стекло было треснуто. Передний бампер серого цвета был изогнут. Задних фар не было, а передние фары были разбиты. Одним словом, машина была как будто только после аварии.

В салоне этой развалюхе за рулём сидел в старой, ободранной, кожаной, пропахшей машинным маслом, куртке Владимир Петров. Он был высокого роста, могучий, налитый силой, словно бык. Его пышная чёрная копна курчавых волос была зачесана, прилизана и уложена гелем назад. Лицо его почему-то напоминало маску Посейдона. Второй – младший брат Александр Петров, сидевший сзади, – откинул в сторону капюшон своей синего цвета куртки. Он был немного похож на первого: тот же шлем курчавых волос лежал на правый бок, у него был шрам на левой щеке ближе к носу. Третий же брат, Константин Петров, сидевший сзади около Александра, был самым младшим, в чёрном кожаном плаще. Плащ был распахнут. У него был очень скверный и грубый характер. Он не был похож ни на одного из братьев. Он впрямь мог нагнать страх на самого чёрта – приземистый, широкоплечий, с массивным черепом.

Он носил на лице, как печать, свою зверскую свирепость. Карий цвет его глаз таил в себе бульдожью волю и стальную хватку. От его властного голоса кровь стыла в жилах.

Каждый из них натягивает на голову, как презерватив, чёрные тряпочные маски. Их лица не видны, лишь разгневанные глаза, и прорезано отверстие под рот.

Владимир дернул на себя пыльную дверку бардачка. Она скрипнула и отвалилась. Он достал оттуда два черных пистолета. Александр взял с пола автомат Калашникова и передернул затвор. Прозвучал щелчок затвора, похожий на звук, когда ключ скрежещет в замочной скважине.

– Так, без жертв. Дербаним бабло и сматываем удочки! – подчеркнул Владимир, перезарядив оба пистолета.

– Да, ты прав, нужно все сделать быстро, – добавил Александр, поправив маску на своем лице.

– Жертвы будут, – грубо заметил Константин. – Нужно быть реалистами! – взяв чёрную огромную сумку в руки и положив туда дробовик, добавил он.

Владимир сунул пистолеты под ремень чёрных засаленных, пропахших бензином, джинсов, а Александр кинул в сумку автомат. Они выходят из машины и вбегают в банк.

– Так, никому не двигаться, это ограбление! – вытащив из-за джинсов пистолеты, закричал Владимир.

– Всем на пол мордой вниз! – вытащив из сумки автомат Калашникова и дав очередь в воздух, сорвался на крик Александр.

Кто-то из толпы завизжал. Люди начали ложиться на пол. Константин проходит по залу вперед и подходит к бронированной серого цвета двери. На двери надпись: «Служебное помещение». Заходит внутрь. Внутри двое мужчин в чёрных пиджаках лежат на жёлтого цвета линолеуме лицом вниз. В этой небольшой комнате в правом углу стоит шкаф из красного дерева, а левую часть комнаты занимают три стола. На столах стоят компьютеры, и рядом – чёрные крутящиеся компьютерные стулья. За одним из столов сидит, как вкопанная, блондинка в синем рабочем пиджаке. Её зелёные глаза вылезают из орбит, руки подняты вверх, и они трясутся. Слёзы текут из глаз по щекам.

– Тебе что, сука, нужно особое приглашение? – схватив со стола клавиатуру и ударив ею блондинку по голове, закричал Константин.

Блондинка упала на колени и легла на пол лицом вниз.

– Я бы с тобой повеселился! – нагнувшись на корточки и ударив её ладонью по попке, улыбаясь и демонстрируя свои жёлтые прокуренные лошадиными дозами никотина зубы, произнёс Константин. И тут же добавил: – Но мне некогда!

– Так, у кого, вашу мать, есть ключи от хранилища? – передёрнув затвор дробовика и выстрелив в монитор компьютера, за столом которого сидела пять минут назад блондинка, закричал Константин.

Монитор с грохотом упал на пол. Один мужчина поднимает голову. Он в чёрном пиджаке, ему за сорок. На нём круглые оптические очки в прямой оправе. На голове – лысина.

– Ну, давай, быстрей вставай, – поймав его испуганный взгляд, скомандовал Константин.

Мужчина приподнимается с пола. С его лба пот по щекам течет градом и попадает даже в глаза. Стёкла очков потеют. Константин его хватает за рукав пиджака и тянет на себя, чтобы тот встал. Мужчина встает на ноги и испуганно смотрит на Константина, но из-за запотевших стекол видит всё как будто в тумане. Константин подставляет к его носу дуло дробовика.

– Давай, топай!

Мужчина идет вперёд и выходит из служебного помещения. Константин идёт за ним. Они идут по залу банка, в котором царит могильная тишина. Владимир и Александр наблюдают за заложниками. Они идут по коридору и, повернув направо, подходят к серебристого цвета бронированной двери. Посредине двери был руль. Около руля – циферблат и замочная скважина.

– Так, тебя как зовут? – ткнув ему дробовиком в нос, осведомился Константин.

– К-кир-и-л-л, – заикаясь, ответил мужик.

– Так, Кирилл, у тебя есть семья? – поинтересовался Константин.

– Д-да, ж-же-н-на и д-две до-очк-ки, – дрожащим, заикающимся голосом ответил Кирилл.

– Семьянин, значит! – ехидно улыбнувшись, сказал Константин и добавил: – Ты же не хочешь, чтобы семья росла без отца?

– Нет, – уже смело ответил Кирилл.

– Так вот тебе сумка, наполни её пятитысячными купюрами, – грубо сказал Константин. – Ты меня понял?

– Да, я понял, – взяв сумку в руки, ответил Кирилл.

Кирилл повернулся к нему спиной, на циферблате набрал код и повернул руль по часовой стрелке. Дверь открылась, и он зашёл внутрь.

В зале банка на полу лежал Геннадий, рядом – его сын Леонид. И рядом с Леонидом лежал толстый, с кудрявыми