В западне - Стивен Кунтс

Хупер промолчал. Если военная бюрократическая машина хотя бы наполовину такая же, как в ФБР, дальнейшие вопросы задавать бессмысленно. Он взглянул на часы.

– У меня есть около получаса. После этого я должен предстать перед президентской комиссией, или комиссией Лонгстрита, как они теперь себя называют с тех пор, как Председатель Верховного Суда Лонгстрит сам стал жертвой.

Без лишних слов он перешел к делу:

– Как вам известно, вертолет Президента был сбит двумя ракетами "Стингер" американского производства. Сейчас мы проверяем все склады, все сообщения о кражах, но пока ничего заслуживающего внимания не получили. Мы побеседовали с каждым в радиусе десяти миль от той рощи, откуда были пущены ракеты, но также никакой зацепки.

Самой удачной ниточкой оказались винтовки, оставленные на месте после выстрелов в Генерального прокурора и Председателя Верховного Суда. Они одинаковы – "винчестер" семидесятой модели затворного типа, калибр 30.06. Мы попробовали проследить путь обеих, и нам повезло. Десять лет назад винтовка, из которой стреляли в Генерального прокурора, была продана в одном оружейном магазине дантисту из Питтсбурга. Менее полутора месяцев тому назад он продал ее по газетному объявлению. Ему позвонил какой-то человек, через час явился, осмотрел винтовку и заплатил наличными. Не торгуясь и не называя имени.

Однако нам снова повезло. Иногда такое случается. Дантист описал того человека, на предплечье у него была татуировка. Мы пропустили его через компьютер. Этот тип – Мелвин Дойл, которого по счастливому стечению обстоятельств три дня назад арестовали в Сомерсете, штат Пенсильвания, он избил до полусмерти свою старуху. До этого отбывал сроки за воровство, подлог и прочие мелкие преступления. – Хупер протянул Джейку компьютерную распечатку досье Дойла. Джейк взглянул и передал Тоуду, тот в свою очередь быстро прочел и положил Хуперу на стол.

– Вчера ночью наши агенты беседовали с Дойлом. Ему пригрозили обвинением в заговоре с целью убийства общественного деятеля, и он заговорил. Он рассказал, что приобрел три винтовки семидесятой модели для парня, которого он знал как Тони Пикла. – Он бросил на стол фотографию. – Это Тони Пикл – Паскуале Пиккали, известный также как Энтони Тассоун. Вырос на рэкете, перебрался в Даллас в середине семидесятых. Участвовал в финансовых аферах в Техасе. Позже проживал в Вегасе. – Он сел и посмотрел на Джейка.

– И, – подсказал капитан.

– И все, – сказал Хупер. – Это все, что мы имеем.

– А вторая винтовка? Она одна из трех?

– Не знаю. Дойл не записывал серийные номера.

– Дойл еще что-нибудь доставал для Тассоуна?

– Он отрицает. Но мы проверяем.

– О'кей, а теперь скажите, что вы обо всем этом думаете?

– Наше техасское отделение серьезно интересуется Тони Пиклом. Похоже, что он улаживал кое-какие делишки для теневых дельцов из кредитно-финансовой сферы; большинство из них сейчас находятся под следствием или под судом. Похоже, что двое или трое из них вышли за рамки обычного банковского мошенничества, подтасовки, подделки бухгалтерских книг и махинаций с мелкими кредитами. Все говорит за то, что они занимались отмыванием денег. Чрезвычайно доходное дело. Подходящее для учреждения, если через него проходят тонны кредитно-сберегательных бумаг.

– А что говорит Тассоун обо всем этом?

– Не знаю. Мы его ищем. Пока не нашли.

– Для кого, – подал голос Тоуд, – отмывались эти деньги?

Спецагент Томас Хупер испытующе посмотрел на молодого офицера.

– Для крупных импортеров коки, из Кали или Медельина. Во всяком случае попахивает этим. Большие деньги замешаны. – Он на секунду скривил губы. – Много денег, – повторил он, глядя на фотографию Энтони Тассоуна.

– Извините за наше невежество, – снова вмешался Джейк Графтон, – но сколько денег для ФБР укладывается в понятие "много"?

– Свыше миллиарда. Примерно так.

– Это много, – согласился Тоуд Таркингтон. – Даже для Пентагона много.

Не потратив без пользы ни минуты из отведенного им Хупером получаса, Джейк и Графтон покинули здание ФБР примерно в то же время, когда помощник шерифа Уиллард Граймс подогнал свою заляпанную грязью патрульную машину к заправочной станции при магазинчике, в котором продавалась всякая всячина, в Апач-Кроссроудз, штат Нью-Мексико. Пока бензин заливался в бак, помощник выбрался на пронизывающий ветер и протер ветровое стекло.

Повесив заправочный пистолет на крючок, Уиллард Граймс направился в здание.

Порыв ветра ворвался следом за ним внутрь, и он с трудом притворил дверь. – Когда же потеплеет, – пробурчал он.

– Привет, Уиллард, – оторвав взгляд от утренней газеты, поприветствовал его хозяин. – Сколько сегодня галлонов?

– Шестнадцать и шесть, – ответил Уиллард, наливая горячий дымящийся кофе в пластиковый стаканчик.

Человек, стоявший за стойкой, сделал пометку в маленьком зеленом блокноте и пододвинул его Уилларду, чтобы тот расписался. Уиллард росчерком нацарапал свое имя. После этого положил на стойку двадцать шесть центов за кофе.

– Как поживают преступники? – снова спросил хозяин.

– А, так себе, – ответил Уиллард. – Гонялся сегодня за нарушителями по шоссе. Шериф велел мне набрать как минимум пять чужаков из других штатов. Проклятые уполномоченные из округа опять наезжают на него, требуют все больше денег за штрафы.

– Ты знаешь, – сказал хозяин, – что мне здесь больше всего нравится, так это отсутствие серьезных преступлений. Не то что в больших городах. И он махнул рукой в сторону газеты из Санта-Фе, лежавшей на стойке.

Граймс взглянул на газету. Прямо под названием он увидел рисунок. Чье-то лицо.

– Это тот парень, что пытался убить вице-президента?

– Да. Президента, вице-президента и половину правительства. Косит в Вашингтоне всех подряд. Это он. По сравнению с ним Ли Харви Освальд – золотая рыбка. И знаешь, что самое смешное? Когда я вчера впервые увидел эту картинку по телевизору, я сказал жене, я сказал ей: "Дарн, а не похож ли он на Генри Чарона, что живет в районе Твин-Баттис?" Черт, чего только не придет в голову, когда начитаешься такого!

– Да, – произнес Уиллард Граймс, отхлебывая кофе и глядя в окно на низкое небо, нависшее над прямой, как стрела, дорогой, убегавшей за горизонт. Он вынул сигарету и прикурил, не забывая про кофе.

О, да. Теперь он вспомнил. Чарон. Среднего роста с безликой внешностью. Сухощавый. Молчун. Ездит на "форде-пикапе".

Граймс поспешил обратно к стойке и вперился взглядом в рисунок, напечатанный на первой странице газеты. Он прищурился. Та-а-ак.

– Конечно, это не он, – не умолкал хозяин. – Кто поедет отсюда в такую даль, как Вашингтон, чтобы стрелять там в политиков. Не похоже. Неужели они сами не в состоянии это сделать? Парень, который все это натворил, наверняка какой-нибудь шизанутый коммуняка, вроде того идиота Освальда. Но Генри Чарон? Он регулярно покупает у меня бензин и продукты.

– Не может быть, чтобы он, – согласился помощник шерифа Граймс.

– Если бы парню так досадили политиканы, – продолжал хозяин начатую тему, – так тех, кого стоило бы перестрелять, и здесь полно, гораздо ближе к дому. Помнишь, в Альбукерке...

Прошло минут пять. Граймс, налив себе еще одну чашку кофе, уже готов был уйти, чтобы снова отправиться на трассу, как к заправке подъехал зеленый грузовик местного егеря. Егерь припарковал машину и вошел внутрь. Уиллард задержался, чтобы поздороваться с ним.

Поглощая пончики и обмениваясь шутками с хозяином, егерь вдруг обратил внимание на газету.

– Разрази меня гром, – воскликнул он, – если это не Генри Чарон, в противном случае я съем свою шляпу!

– Кто? – переспросил Уиллард Граймс.

– Генри Чарон, – повторил егерь. – У него небольшое ранчо, два на четыре, возле Твин-Баттис. Я гонялся за этим сукиным сыном по всему северу Нью-Мексико. Он же отпетый браконьер, но нам никогда не удавалось его поймать. Это точно он.

– Так чего же ты не сказал об этом вчера? – спросил Уиллард Граймс, нахмурив брови. – Эту картинку наверняка сотни раз показывали по телевидению!

– Мой телевизор сломался еще месяц назад. Я впервые вижу эту картинку. Но я готов поставить свое недельное жалованье, что это Генри Чарон.

Конверт с результатами экспертизы по делу Сэнитэри Бэйкери пролежал в корзине для входящей корреспонденции около четырех часов, прежде чем спецагент Фрэдди Мюррей нашел время открыть его.

Он прочел документы раз, затем устроился поудобнее, чтобы внимательно их изучить. Пододвинул к себе поближе блокнот и стал делать заметки.

Труп некоего Тони Ансельмо, белого мужчины, возраст около сорока пяти лет, имевшего фрагментарный зубной мост, был обнаружен в запертой комнате Харрисона Рональда Форда в общежитии ФБР на базе морской пехоты в Куантико. Передняя часть черепа разбита. Смерть наступила мгновенно. Эксперты, исследуя тело в одиннадцать часов вечера в среду, установили, что Ансельмо умер между полуночью и четырьмя часами утра.