Божественные "кошмары", или живая легенда (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна

— Прекрасной ночи, Элия, — поздоровался Нрэн, остановившись в нескольких метрах от дивана с кузиной и коленопреклоненного Лейма.

Неодобрительный взгляд с некоторой примесью ревнивой снисходительности коснулся младшего брата, ясно давая понять заключенное в нем пожелание старшего: 'убирайся отсюда и поскорее'.

Лейм ответил сопернику не менее красноречивым взглядом: 'Да пошел ты! Ни за что!'.

— И тебе прекрасной ночи, дорогой, — благосклонно кивнула хмурому любовнику принцесса без малейшего намека на чувство вины за фактически компрометирующее положение, в котором ее застали. — Полагаю, непокорные миры в очередной раз устрашились и смиренно пали к твоим ногам, моля о пощаде.

— Да, — спокойно согласился Нрэн, признавая сей неоспоримый факт не как комплимент, а как данность. Умея почти все, лишь в воинском искусстве бог считал себя истинным профессионалом, заслуживающим уважения. — И я пришел к тебе… 'а тут этот сопляк мешается под ногами' — мысленно закончил воитель.

— Сожалею, кузен, твое возвращение и визит стали для меня неожиданностью, — пожала плечами богиня и продолжила максимально откровенно, так чтобы прямой Нрэн понял ее однозначно, — эта ночь уже обещана Лейму. Если желаешь, можешь присоединиться к нам.

— Решила пожалеть малыша? — в сердцах выпалил разъяренный Бог Войны, только сейчас уяснивший совершенно точно, что все происходящее — не обыкновенные посиделки мальчишки-брата у ног обожаемой кузины, а нежная прелюдия к любовной игре.

— Напротив, перестала жалеть, — спокойно, как только она одна могла оставаться спокойной пред яростью Великого Воителя, с достоинством возразила принцесса. Богиня не отняла своих рук у Лейма, взиравшего на соперника без трепета, но внимательно. Так смотрят на хищное животное, непредсказуемое в своем поведении. — Тебе же сделано приглашение, ты волен принять его или отвергнуть, а не беситься попросту.

— Я не нуждаюсь в подачках, Элия, и уж тем более не намерен делить тебя с кем бы то ни было. Коль будешь расположена принять меня одного, позовешь, — процедил Нрэн и, резко развернулся. Волосы, забранные сзади золотой заколкой, стилизованной под кинжал, взметнулись и хлопнули по спине, как хвост леопарда, принц вышел из гостиной. Дверью, впрочем, хлопать не стал, сознательно или же рефлекторно оставляя путь к примирению.

Проводив кузена ироничным взглядом, женщина выждала несколько секунд, чтобы тот удалился на достаточное расстояние, и заливисто захохотала.

— Он был так забавен, по-твоему? — задумчиво уточнил Лейм, не понимая причины столь странной реакции возлюбленной.

— Шкатулка! — сквозь смех простонала Элия. — Ты видел, он унес шкатулку с собой! Нет секса — нет подарка, ну Нрэн, ну затейник!

— А ведь ты могла бы оскорбиться, — отметил молодой бог.

— Могла бы, — когда первый взрыв веселья прошел, согласилась Богиня Любви, откинувшись на спинку дивана и нежно поглаживая волосы Лейма, — но уж больно комично у него это получилось. Не хочется злиться, Нрэн и так наказал себя сам. Теперь будет несколько семидневок сидеть в Лоуленде, при каждой случайной встрече убивать тебя взглядом, на меня смотреть как больной пес, вздыхать, заниматься моральным самоистязанием и растравлением всех застарелых ран.

— Ты так была уверена, любимая, в моем согласии с любым твоим предложением? — вопросил принц.

— Разве не ты говорил о том, что готов исполнить любое мое желание? — коварно улыбнулась Элия. Острый каблучок изящной туфельки ткнулся в бедро мужчины и слегка надавил.

— Да, любое, — пылко заверил принцессу Лейм, завороженно следя, как поднимается вторая ножка, чтобы занять место рядом с первой. — За то, чтобы быть с тобой, не жаль ничего, а Нрэн — дурак, отказаться от счастья из-за оскорбленного самолюбия! Богиня Любви не может быть ничьей собственностью!

— Вот поэтому я и смеюсь, — насмешливая улыбка принцессы стала по-змеиному мудрой…

Глава 30. Утренние известия и приглашения

Утро нового дня вступило в свои права слишком рано по мнению многих. Среди этого множества был кое-кто из принцев, страдающих похмельем после ночной гулянки, и Лейм, вместе с Элией выходящий из ее апартаментов. Сама богиня к времени суток претензий не имела. Прекрасная женщина в серо-голубом закрытом платье, расшитом жемчугом и сапфирами, была свежа, как роза в росе, и деятельна.

К примеру, на первую половину дня у ее высочества было намечено целых четыре визита, не предусматривающих компании принца. Вообще-то, у Лейма самого было достаточно важных дел, отложенных из-за разгоревшейся катавасии с поисками Плетущего. Теперь хочешь, не хочешь, молодой бог должен был к ним вернуться.

В нескольких метрах от двери в свои апартаменты Элия остановилась перед странным элементом декора. Прямо на уровне глаз в белоснежной, искрящейся серебряными крупинками стене имелось несколько изрядных вмятинах.

— Нрэн был очень расстроен, — невозмутимо высказался Лейм, потирая подбородок.

Безжалостная расправа с камнем ничуть не устрашила принца. Пусть старший брат обладал мускулами, способными дробить камень, но теперь и сам молодой бог не был беззащитным барашком для заклания. Вздумай Нрэн сводить с родичем счеты, еще неизвестно, от кого остались бы вмятины на стене и какой глубины.

— Вандал, — согласилась прекрасная причина разрушений и погладила стену.

Камень едва заметно дрогнул под пальцами женщины и стал выпрямляться, залечивая нанесенный Богом Войны ущерб. Пусть Элия не являлась Колебательницей Земли и властью над твердью не обладала, зато кровной связи с Королевским Замком Лоуленда было достаточно для простейших манипуляций с камнем, за тысячи лет насквозь пропитавшимся магией Мира Узла. Он бы и сам избавился от последствий, не будь их творцом Нрэн.

— Он тебя любит, — почти пожалел брата Лейм. Как счастливый соперник, он мог позволить себе такую роскошь.

— Это еще не причина стенки ломать, — весьма логично парировала Элия и, подарив на прощанье кузену нежный поцелуй, упорхнула в соседний коридор. Следовало нанести визит его величеству, пока он, погрязши в рутине королевских обязанностей, не запамятовал об обещанной беседе насчет Разрушителя. По пути принцесса рассчитывала еще заскочить к младшей кузине.

Там-то ее и ждала сделанная по всем правилам засада. Из ниши с возмутительно мягким, зато стоящим так, чтобы его невозможно было рассмотреть из коридора, диваном, выдвинулся Нрэн.

— Прекрасное утро, Элия, — мрачно, будто пытался тактично сообщить о скоропостижной насильственной кончине по крайней мере трех-четырех членов семьи выдавил принц.

— И тебе того же, — прохладно, но без враждебности ответила богиня, спокойно ожидая продолжения.

— Я должен поговорить насчет Бэль, — весьма предсказуемо для великого стратега и тактика начал Нрэн.

Всегда, когда при натянутых отношениях он не мог найти достаточно веского основания для визита к кузине, принц приходил 'советоваться' с возлюбленной насчет какого-нибудь очередного фортеля, выкинутого непоседливой сестричкой. Честно сказать, временами юная особа и впрямь ставила великого воителя в тупик своими невозможными выходками или абсурдными заявлениями, но если б не жажда видеть Элию, Нрэн справлялся бы с педагогическими проблемами старым дедовским способом — шлепками по мягкому месту вплоть до полного выбивания из головы дурных идей.

— Чем она успела допечь тебя на сей раз? — иронично полюбопытствовала принцесса, не хуже кузена знакомая с его уловками.

— С Бэль все хорошо, — неожиданно заявил Нрэн и тут же поправился: — Насколько это возможно, конечно. Я о няне сестры. Где она? Замковая горничная сказала, что Нэни пять дней назад вызвала принцесса Элия по какой-то срочной надобности.

— Я подыскала ей новую работу, — привела женщина на диво солидный аргумент, — а Бэль уже достаточно взрослая, чтобы иметь не няню, а постоянную горничную. Как раз сегодня я намерена заняться ее подбором. Ты против?