Новейшая оптография и призрак Ухокусай - Игорь Мерцалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Давно это было, давно.
Однажды в долине Курасиво, что славится красотой осенних трав, крестьяне нашли тело путника — совсем еще юного мальчика лет двенадцати, очень красивого лицом. Никто не знал, кто он, откуда, куда шел и отчего вдруг умер. Пожалели крестьяне мальчика и похоронили около дороги.
И с тех пор стало неспокойно в долине. Путники говорили, что лунными ночами является там призрак этого мальчика, стонет и плачет.
— «О стыд, о горе!» — кричит он, — говорили те, кому довелось ночной порой пройти долиной Курасиво.
И все твердит такие слова: «В небе луна одна, но капли росы приютили тысячи маленьких лун…» А потом снова: «О горе мне, горе! О стыд!»
Не понимали люди призрака, боялись его и решили изгнать.
Как раз прошел слух, что в окрестностях странствует некий священник, старый и мудрый. Пришли к нему крестьяне и позвали в долину Курасиво.
Священник послушал их рассказы и тяжко вздохнул:
— Мое это горе и мой стыд. Знаю я этого мальчика. Звали его Самсебэ, он жил при храме Насекино, где я служу настоятелем. С раннего детства он умел складывать изумительные пятистишия — танка. И больше всего на свете мечтал уехать в столицу, чтобы там обучиться искусству поэзии. Я не пускал его, говорил: «Подожди, пока не подрастешь». Однако мальчик не выдержал и сбежал. Я отправился вслед за ним, но, видимо, он сбился с дороги и зашел сюда, в долину Курасиво. Расскажите-ка мне еще раз, какие слова произносит его призрак.
Крестьяне повторили загадочные слова, которые считали чем-то вроде заклинания, которого они очень боялись, потому что оно было непонятное.
В небе луна одна,Но капли росы приютилиТысячи маленьких лун… —
повторил настоятель далекого храма и заплакал. — Как это похоже на моего Самсебэ! — воскликнул он. — Бедный мальчик заплутал, но остался верен себе. Увидев красоту долины Курасиво лунной ночью, он начал сочинять новую танка, однако придумал лишь первые три строки. Две последние не дались ему, и он умер от горя, решив, что никогда ему не стать хорошим поэтом…
Пошел священник в долину, к могиле Самсебэ, прочитал над ней молитвы и дождался там ночи.
Вот взошла луна, осветила дивное разнотравье — словно тушью нарисовала пейзаж, какой не под силу ни одному художнику. И появился призрак.
Снова и снова твердил он три первые строки незавершенной танка и стенал в отчаянии:
— О горе мне, о стыд!
— Самсебэ! — крикнул священник. — Я помогу тебе. Твоя песня не останется незаконченной. Вот две строки:
Наполни душу мне светом,Долина Курасиво![12]
И призрак успокоился, а народ перестал бояться.
Эвона как… Переплет почесал в затылке. Он, признаться, ожидал, что истории Ухокусая будут про его ухокусательские похождения и прочие ужасы. А тут вон что!
Стихи чудные какие-то, и не стихи вроде бы, а красиво. И вся история красивая и грустная. Домовой «перевернул» страницу.
— Ну-ка, Сен-но-Тсуки, что ты еще повидал?
Не очень удобно, по правде сказать, никакого сравнения с ощущением в руках увесистого тома под шершавой обложкой, и нет волшебного запаха страниц.
И все же словно теплом повеяло от зачина:
«Давно это было, очень давно…»
Примечания
1
Дети от смешанных браков, независимо от своей второй «составляющей», именуются по тому, чья кровь в них сильнее; иногда — по собственному выбору. Полулюд, стало быть, это тот, в ком больше признаков человека, а лесин — в ком больше от лешего.
2
От лат. errare humanum est — человеку свойственно ошибаться.
3
Мой дорогой отец (фр.).
4
«У него нет больше сына» (фр.).
5
«О напрасно прожитой жизни» (фр.).
6
Прошу прощения (фр.).
7
Девицей (фр).
8
Черт вас побери (фр.).
9
До самых глубоких тайников души (фр.).
10
Образ действий (лат.).
11
От лат. tercium non datur — третьего не дано.
12
Танка неизвестного автора; в оригинале — «долина Миягино».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
