Исход - Кейт Стюарт

столько эмоций, а плечи напряжены. Я чувствую в нем надлом, как он истекает кровью.

– Я люблю тебя, – признаюсь я. – Еще не слишком поздно.

– Сесилия?

Я застываю, Тобиас смотрит мне за плечо и отпускает, отходя назад. Я поворачиваюсь на голос. Колин.

Глава 44

–Колин, что ты здесь делаешь?

– Черт подери, я вообще-то твой жених. – Он с грохотом открывает ворота, и с неприкрытой яростью на лице переводит взгляд на стоящего рядом со мной мужчину.

– Ты был моим женихом.

Тобиас окидывает его взглядом, а я встаю, чтобы преградить дорогу Колину, который, прищурившись с обвинительным выражением лица, идет к нам.

– Так значит, это ты? – говорит он, в его позе ревность и угроза, я не видела его таким прежде.

Тобиас смеряет Колина взглядом, в котором я замечаю веселье.

– Колин, остановись, – встаю перед ним и кладу руку ему на грудь. – Что ты здесь делаешь?

Он кивает на Тобиаса.

– Это он что здесь делает?

– Мы просто разговаривали.

Колин проносится мимо меня и встает нос к носу с Тобиасом, а меня охватывает дурное предчувствие. Я пытаюсь встать между ними, когда на лице Тобиаса появляется жутковатая улыбка.

– Я много о тебе слышал.

– Как странно, до недавнего времени я не слышал про тебя ни слова, – парирует Колин снисходительным тоном.

Тобиас улыбается еще шире и подмигивает Колину.

– Я – самая сокровенная тайна.

– Колин, – встреваю я, – пожалуйста, иди в дом. Поговорим там.

Колин поворачивается ко мне.

– Думаешь, я боюсь этого… – он фыркает, – мудака в костюме?

Тобиас смеется как одержимый.

– Теперь понимаю, почему он тебе нравится. Забавный.

– Прекратите сейчас же! – Делаю шаг, чтобы вклиниться между ними, и понимаю, что это бесполезно.

– Я как раз уходил, – говорит Тобиас и отступает. Он переводит взгляд на меня, а потом останавливает его на моем обручальном кольце. – Твоя очередь, Сесилия.

Моя очередь… моя очередь исполнить свою часть сделки. Он хочет, чтобы я просто взяла и уехала?

Черта с два.

– Разговор не окончен, – огрызаюсь я и поворачиваюсь к Колину. – Подожди, пожалуйста, в доме.

– Ни к чему, она твоя, – говорит Тобиас, вонзая нож еще глубже.

Колин отводит от меня взгляд и грубо отвечает Тобиасу, который стоит буквально в шаге от него.

– По пути домой повторяй себе эти слова. А еще лучше – напиши, – резко парирует Колин. – Если умеешь писать.

– Тобиас, нет, – в отчаянии стону я.

Колин вскрикивает, когда Тобиас прижимает его к заснеженному шезлонгу. Он вскидывает кулак, а потом резко наносит удар Колину в нос. Из ноздрей у того начинает сочиться ярко-красная кровь. Я хватаюсь за плечи Тобиаса. Одним свирепым движением Тобиас полностью лишил Колина мужества.

Тобиас с легкостью сбрасывает меня и наклоняется так низко, что до кровоточащего носа Колина остается пара сантиметров.

– Каково это – знать, что, когда ты трахал свою будущую супругу, она думала обо мне?

Глаза у Колина лезут на лоб и наполняются слезами, он смотрит на меня из-за плеча Тобиаса, и на его лице отражается опустошение.

В ярости я бью Тобиаса по спине.

– Черт побери, да отпусти же его!

– Это по моему мудацкому члену она тоскует, – глумится он и, наклонившись, прижимается пахом к животу Колина, пока я хватаюсь за его плечи. – Смог бы ты доставить ей удовольствием одним только пальцем и шепотом? А я бог в этом. – Тобиас оглядывается на меня, его глаза горят. Снова отвернувшись к Колину, он стаскивает его с шезлонга, заставляя встать, а после поправляет пиджак. – Если тебе были нужны полезные советы, мог просто попросить.

Взгляд Тобиаса тускнеет, исчезает всяческий намек на веселое расположение духа. Он стряхивает снег с плеч Колина, а тот с окровавленным носом испепеляет его взглядом.

– Больше не смей меня оскорблять, красавчик, иначе игры кончатся. – Тобиас его отпускает и поворачивается ко мне. – Отведи его домой и, пока ты здесь, оставайся дома.

– Какое же ты чудовище.

– Никогда и не утверждал, что я хороший человек, – говорит он и размашистым шагом идет к воротам. – Ни разу. Эту часть истории ты себе выдумала. – Он вылетает за ворота, а я кричу ему вслед:

– Я не уеду!

– О, еще как уедешь.

Внезапно подъезжает машина, и Тобиас садится рядом с водителем. Они срываются с подъездной дорожки и исчезают в снегопаде.

Я поворачиваюсь к Колину, который внимательно смотрит на меня, зажимая рукой окровавленный нос.

Вот черт.

* * *

Прикусываю губу, чтобы скрыть улыбку, вставляя в нос Колина еще один тампон. Он – полная противоположность Тобиасу со светлыми, мягкими как пух волосами, ярко-голубыми глазами, атлетическим телосложением. Колин высокий и мускулистый, но совершенно точно не ровня той грубой силе, с которой столкнулся.

И за это я люблю его еще сильнее. Он очаровал меня своими британскими остротами и преданной дружбой, прежде чем проникнуть в сердце. Я люблю Колина за его спокойствие, заботу, понимание, мужественность и то, каким он был мне другом.

А взамен я вела себя как эгоистка.

Вконец озадаченный, он смотрит на меня, его британский акцент приглушен из-за тампонов в носу.

– Ничего смешного.

– Знаю. Прости, но я просила тебя с ним не связываться.

– Да кто он, черт возьми, такой?

– Скорее мудак в костюме, чем мужчина. – Не могу скрыть улыбку. – И я рада, что ты так сказал.

– Это тот мужчина, которого ты до сих пор любишь?

Я медленно киваю, зная, как ему больно от правды.

– Почему?

– Хотела бы я знать. Если бы могла, в мгновение ока покончила бы со своей любовью и встала бы с тобой у алтаря. Но я тебя недостойна. И никогда не была достойна.

– Он же совсем за тебя не боролся. Он велел тебе уезжать.

Он убивал и заключал сделки с врагом ради меня. Защитил ценой жизни брата и отказывал себе в счастье.

– Он пожертвовал ради меня больше, чем любой другой мужчина.

– То есть?

– Долгая история, и не мне ее рассказывать. – Я собираю забрызганные кровью бумажные полотенца и убираю со стола, чувствуя на себе взгляд Колина.

– Почему не тебе ее рассказывать?

– Потому что я появилась в ней после того, как она началась.

– До того, как начали встречаться, мы были лучшими друзьями, – не веря своим ушам, напоминает Колин. – И ты ничего мне об этом не рассказывала. Только о том, что ты не была близка с отцом и он умер. Как ты прожила здесь целую жизнь, а я об этом не знал? Откуда у тебя такое прошлого, о котором ты даже не упоминала? Я думал, что знаю тебя,