Привычка убивать - Лев Пучков

В кармане куртки убитого бандита заверещал мобильник. Чертыхнувшись, Март подскочил к входной двери, открыл ее и выглянул в коридор. Было время обеденного перерыва — большинство из чех, кто трудился на втором этаже, спустились перекусить в кафе, вход в которое располагался в следующем подъезде. Никто не бежал с вопросами, где-то громко играла музыка — коридор был пуст.

— Ну, хоть в этом повезло, — буркнул Директор, возвращаясь к окну.

Из-за поворота вырулила «девятка» Рекса и припарковалась у подъезда — рядом с бандитскими иномарками. Рекс с Рулем неторопливо вышли, направились ко входу в здание. Телефон в кармане Улюмовой куртки продолжал настойчиво трезвонить.

— Это я, — рявкнул Март в «Кенвуд», ткнув кнопку автонабора номера Рекса. — Не торопись.

— Слушаю, — ответил Рекс, останавливаясь посреди крыльца. — Что?

— Трое у джипа, — дал целеуказание Март. — Нулевой вариант. Они стоят как раз под окнами кафе, работать нельзя. Нужно посадить их в машину и отвезти чуток. Вопросы?

— Все понял, — без эмоции ответил Рекс и, уложив телефон в карман, кивнул Рулю на троицу, которая в этот момент, устав ждать ответа на свой звонок, направилась к крыльцу.

Что там «иксы» наобещали бандитам, Март, разумеется, не слышал. Они стояли спиной к зданию и слегка оттопыривали правые локти — со своего наблюдательного пункта Директор пистолетов не видел и справедливо полагал, что если хлопцы и достали стволы, то посетители кафе ничего рассмотреть не сумеют.

Переговоры длились от силы полторы минуты. То ли Рекс оказался прекрасным оратором, то ли бандиты попались на удивление благоразумные, но все трое дисциплинированно развернулись и направились к иномаркам, периодически испуганно оборачиваясь на окна офиса. Рекс с Рулем заботливо усадили их в джип, сели сами и укатили.

Вернулись они через десять минут — пешком.

— Что ты им сказал? — праздно поинтересовался Директор, переодевая в рабочий комбинезон Сашеньку, пребывавшую в состоянии шока. — Что-то они на удивление легко попрыгали в джип. Прям не бандиты, а почетные сыновья матери Терезы!

— Представился сотрудником ФСБ, — буднично доложил Рекс, без особого интереса рассматривая три тела, лежавшие на полу, и осторожно переступая через сгустки крови. — Ксиву показал. Сказал, что в городе работает бригада ликвидаторов — зачищают их группировку. Что в офисе засада. И мы специально приехали, чтобы отвезти их в изолятор. Там, мол, прячут всех их корешей, которых ликвидаторы не успели рассчитать. А по адресам, значит, тоже засады сидят, и никуда им не спрятаться, не скрыться.

— А они?

— Один сообщил, что Улюм в офис поднялся с двумя пацанами, — Рекс пожал плечами. — Я сказал — забудь о нем, он уже готов. А надо жизни свои молодые спасать. И пусть спасибо скажут, что встали напротив кафе, где их все видят, а не поперлись в офис. Иначе бы — хана.

— Ну и?

— Ну и поверили почему-то, — Рекс хмыкнул. — Ты бы видел, какие у них рожи были — как будто по полкило лимона хапнули. Развернулись и потопали к джипу. И так опасливо косились на наши окна — я чуть ха-ха не поймал.

— Где оставили?

— Через квартал в тупичок завезли и рассчитали, — Рекс почесал переносицу — рука чуть подрагивала. — Тихо сделали, они и понять ничего не успели. Ствол скинули там — сейчас я пустой. Оружие только у Руля, надо ехать на хату, прибарахлиться. А что тут у нас?

— А у нас тут попытка изнасилования, покушение на вашего покорного слугу и… трое «двухсотых», — Март наконец застегнул «молнию» на комбинезоне Сашеньки, обнял ее и повел к выходу. — Их нужно аккуратно завернуть во что придется, снести вниз, погрузить в их тачку и отвезти в тот же тупичок. Вернуться сюда, почистить хорошенько, забрать самое ценное и уматывать к чертовой матери.

— А вот этот «двухсотый» шевелится, — Руль пнул одного из телохранителей Улюма по дрогнувшей ноге — бандит очнулся и начал приходить в себя. — Это как так?

— Это нужно поправить, — нахмурился Директор. — Нехорошо — «двухсотый», а шевелится. И второй — который рядышком, тоже может зашевелиться невзначай. Зашевелится и пойдет рассказывать всем подряд, что тут у нас приключилось.

— Не надо агитировать — сами с усами, — буркнул Рекс, поднимая из лужи крови пистолет Улюма и вытирая его о штаны бандита. — Вы топайте, мы тут все поправим. Ну-ка, Руль, распотроши одно кресло. Нам поролон нужен. Сэкономим твой ствол, пригодится…

… — Саша — Ингрид возьми, — скомандовал Рудин, толкнув локтем Масло. — И отваливайте от избы, пока мы будем работать. Ваня — не наделай глупостей, потерпи минутку. Пошеля…

Обежав избу, Серега заглянул в оконце комнаты Толхаева и повел носом. Увы, тонкому чутью Пса тут делать было нечего — из комнаты несло ярким ароматом свежего дерьма, забивавшим все остальные запахи. Определить чье-либо присутствие возможным не представлялось.

— Старшой!!! Старшой!!! — надсадно орал кто-то из большой комнаты — перегородки тоненькие, никакой звукоизоляции. — Старшой — ты где?! Где, а?

— Гриша — голос, — внятно прошептал Рудин и тотчас же прянул от окна в сторону.

— З-здесь!!! — торжественно пошипел Толхаев. — Од-дин я!

— Ваня — можно, — проскочив до угла, сообщил Соловью Серега и тотчас же вернулся к окну.

— Старшой!!! Старшой — че там у тебя?! — заходящимся от страха голосом плаксиво кричал кто-то.

— Нина — голос!!! — рявкнул Соловей, застывший справа от входной двери с автоматом на изготовку.

— Гав-гав-гав!!! — радостно заблажила Ингрид, которую Масло едва успел дотянуть до угла бани — команда, вообще говоря, собачья, подал ее один из горячо любимых хозяев, отчего бы и не гавкнуть?

— Мы здесь!!! — глухо раздалось откуда-то снизу.

— В подпол слиняла, падла!!! — отчаянно взвизгнул кто-то в избе. — Вместе с пацаном! Нинка, блядь!!! Я тебе, падла…

Чего он там ей, слушать не стали; как уговаривались, Соловей рявкнул: «МОЧИ!!!» — и, припав на колено, дал через дверь длиннющую очередь во весь магазин.

Рудин, изготовившийся в окне, как в бойнице, не замедлил присоединиться: тщательно вымеряя угол, выпустил магазин по тонкой перегородке, прекрасно зная, что все пули, не задерживаясь, влетят в большую комнату. Бросив автомат на землю, перекинул через плечо висевший за спиной карабин и метнулся вдоль стены ко входу — поддержать штурмовую группу в лице Соловья.

А штурмовать было нечего. Большая комната била в нос острым зловонием пороховой гари и крови. Никто не огрызался свинцом, не орал заполошно. Кто-то тихо хрипел в углу, неритмично выстукивая ногами по полу конвульсивную дробь. Тяжко матерился Соловей, отваливая чье-то тело с крышки подпола.

— Папка! Папка, мы здесь! — требовательно орал из-под пола реактивный Денис, как будто проснувшись после вынужденного двухсуточного застоя. — Ну что ты там так долго? Тут капает!

— Щас, щас… — торопливо бормотал Соловей, нашаривая в луже не успевшей остыть крови кольцо люка. — Вот еб…! Да где ты тут? Щас, секунду, щас…

— Гриша, ты как? — поинтересовался Рудин, заглядывая в комнату Толхаева. — Не оглушил?

— Т-ты г-где был, м-мать т-твою?! — сердито просипел больной, свидетельствуя тем самым, что ему вполне сносно лежалось под Серегиной очередью. — Т-тут т-такое б-было!!!

— Я в курсе, — виновато буркнул Рудин и, чтобы не развивать неприятную тему, крикнул во двор:

— Саша! Давай бегом — дизель включи. Чего мы тут впотьмах?

Через три минуты послышался равномерный гул генератора и в усадьбе вновь загорелся свет.

— Выходить можно или как? — тотчас же отреагировал все это время просидевший в бане Василий.

— А ты что — так и сидел там? — возмутился Рудин, выходя во двор и бегло осматривая трупы захватчиков. — Я же, как развязал вас, дал команду: все на выход!

— Так это… Прошло-то всего две минуты! — заоправдывался Василий, выползая из бани и с опаской косясь на распростертые тела. — Ну, пока там, значит…

— Ваня, иди-ка сюда, — позвал Рудин Соловья, который радостно тетешкал свою жену с чадом, не обращая внимания на некоторый дискомфорт в комнате. — Иди быстрее, не пожалеешь.

— Ну что там у тебя? — Соловей спровадил жену с сыном в комнату к Толхаеву и неохотно выглянул из дома.

— Наша команда к «двухсотым» во дворе — никаким боком, — торжественно доложил Рудин, ткнув пальцем в сторону лежавшего у крыльца трупа Турды. — Обрати внимание, чистенький, аки херрувим.

— То есть? — недоуменно вскинул брови Соловей.

— То есть Ингрид его не трогала, — Рудин хмыкнул. — Надо же — такой работой тип занимался, а помер вот так…

— Да, интересное кино, — опытным взглядом окинув труп, заметил Соловей. — А она точно его не трогала? Следов, вообще-то, не наблюдаю… Но ты же команду давал?

— Она прыгнула на шею, как положено, толкнула передними лапами в грудь — завалила, в общем. И тотчас же отпрянула. Рвать не стала.