Венец рабов - Дэвид Вебер

- Тогда "амазонки" подходит, - твёрдо заявила Яна.

Танди нахмурилась.

- Не уверена, - прошептала она. - Вы знаете, может быть, когда-нибудь появится приличный мужчина-кощей. Во всяком случае, достаточно приличный.

- Ну и что? - отозвалась Яна. - Никаких проблем. Он может быть амазоном.

- Амазониксом, - возразила Раиса.

- Амазончиком, - предложила Ольга.

Прокатившегося по трубе взрыва смеха было бы достаточно, чтобы поднять мёртвого, не то что насторожить кощея. Однако Танди поняла, что это действительно её больше ничуть не беспокоит.

"Да, супермен, всё верно. Суперсуки висят у тебя на хвосте. А значит, ты пойдёшь на корм собакам".

Действительно, Кощей услышал смех, однако он уже знал, что его кто-то преследует. У него был очень острый слух, и он уже какое-то время слышал за собой звуки ползущих по вентиляции людей. Поначалу он подумал, что это кто-то из их компании идёт ему на помощь. Однако в конечном итоге, по незначительным оттенкам в тихих звуках, которые он не мог бы описать сознательно, он понял, что преследователи были женщинами.

Это могло означать только одно - Авраам Темплтон каким-то образом потерпел поражение. И что бы за женщины его не преследовали, друзьями быть они никак не могли. А по самоуверенности - даже дикости, - сквозившей в последнем взрыве смеха, он уверился, что это его кровные враги.

Итак, он, продолжая преследовать принцессу, начал раздумывать, что же ему делать. Он был практически уверен, что смысла в погоне больше не было. Он не представлял, что планировали Темплтоны, когда готовили эту операцию - это редкостное фиаско - но, чтобы они ни замышляли, реализация пошла прахом.

Минуту или около того он размышлял, не бросить ли погоню и не попытаться ли просто спастись самому. Он был почти уверен, что у него это получится, по крайней мере в той части, что касалась возможности выломать вентиляционную решетку и выбраться в основные коридоры станции. Принцесса игнорировала их, поскольку ей не хватало сил выбить решетку. Однако он, со своими генетически усиленными мышцами, был уверен в своей способности сделать это.

Сумел ли бы он после этого выбраться со станции…

Наверное, нет. Однако он ощутил, что это его не беспокоит. Как и многие другие кощеи, тот, что пробирался по вентиляции "Цены греха", был не совсем нормален. Точнее, извращённая история его субкультуры наградила его стремлением к смерти, подобным тому, что было у древних скандинавских берсерков или упёртых нацистов. Лучше умереть героически, в славной последней битве, чем прозябать в забвении во вселенной, которой правят недочеловеки.

Особенно, если он сможет перед смертью продемонстрировать своё презрение к недочеловекам. Чёрт бы побрал Темплтона и его религиозные догмы. Перед своим концом кощей вернулся к собственной вере. Он и прежде насиловал женщин, но принцесс никогда. И в сложившихся обстоятельствах не видел никакого лучшего пути продемонстрировать подобающий неприличный жест с вершины своего погребального костра.

Впереди него, но уже не слишком далеко, Берри начала отчаиваться. Не волей, а просто телом. Да, она была молода, однако неестественные и непривычные усилия быстрого передвижения ползком по трубам её вымотали. Прошли годы с тех пор, как она, подобно мыши, носилась по тоннелям Чикаго… и, в отличие от своей сестры Хелен, Берри никогда особенно не увлекалась физическими упражнениями.

"Если я это переживу, - твёрдо пообещала она себе, - попрошу папу купить мне полный комплект тренажёров".

Зазвучал голос Виктора.

- Танди, он мне нужен живым. И не спорь. Это кощей, так что Темплтон не позволил бы ему знать больше необходимого минимума. И после тебя здесь осталось достаточно трупов, чтобы удовлетворить даже твоего драгоценного капитана.

Последние два слова произнесены немного другим тоном, отметила Танди. С настоящим чувством, а не обычным спокойным, расслабленным, уверенным в себе голосом Виктора.

Танди мгновение смаковала ощущение. Смаковала, потому что узнала это чувство. Она и сама недавно его испытывала.

"Боже, как увлекательно. Я и правда думаю, что Виктор слегка ревнует".

Это была радостная мысль. Также не слишком здравая, поскольку роман между офицером морской пехоты Лиги и разведчиком Хевена был бы замечательной иллюстрацией выражения "разделённые звёздами влюблённые", однако Танди она порадовала. А почему нет? Она вообще никогда не считала вселенную таким уж здравомыслящим местом.

- Конечно, Виктор. Однако тебе придётся уточнить, что значит "живым". Предупреждаю, моё определение этого слова довольно строгое.

Смех Виктора, как и его голос, звучал тенором. Ничего мальчишеского, кстати, просто тот же мелодичный звук мужского голоса, который за века вызывал дрожь у стольких женщин. В этом отношении Танди была одной из них. И вновь ей пришлось выбросить из головы очередную красочную фантазию.

- "Строгое" меня устроит, Танди. Лишь бы он мог говорить. Вообще-то, хотя бы хрипеть.

- Хрипеть будет.

Свернув за угол, Берри поняла, что всё кончено. На последнем перекрёстке ей пришлось выбирать куда свернуть, и она не угадала. Этот отросток трубы просто кончался вентиляционным отверстием. Решетку она выбить не смогла бы, даже если бы и не была так вымотана.

Так тому и быть. Сейчас ей хотелось только выбраться из трубы. Что бы ни случилось, она не хотела быть пойманной подобно мыши в норе. Оставшаяся позади Т-образная развилка, как и ещё несколько подобных встретившихся, была по сути дела комнатой. Да, небольшой, однако было бы лучше попасть в плен там, а не где-то ещё.

Собирая последние силы, она поползла назад так быстро, как только могла, и с облегчением выскользнула из трубы и упала на пол вентиляционной камеры. Это была крохотная комнатка, не больше трёх кубических метров - едва достаточно, чтобы разместить занимающие треть помещения вентиляторы и оставить достаточно места для работы обслуживающих их людей. Однако сейчас это место казалось Берри роскошно просторным.

Роскошно просторным оно показалось и кощею, который несколькими секундами спустя выскользнул из трубы и спустился к принцессе. Принцесса была симпатичной и казалась недурно сложенной - тем более, что её модное королевское одеяние было грязно и изодрано, а лицо красно и потно.

Похоть обычно легко овладевала кощеем, так случилось и сейчас. У него будет немного времени, но много и не надо. Ему даже не стоит раздеваться. Он усмехнулся лежащей девушке и расстегнул ширинку. Кощей уже был возбуждён.