Долг легиона - Николай Александрович Метельский

и Горано. Я давно уже умыл руки, ссылаясь на свой статус принца, Танис… Его готовку лучше не вспоминать. А Гряк готовил ну очень долго. Не знаю, как у него так получалось, но мы просто устали каждый раз ждать столько времени, чтобы поесть. Конкретно в этом рейде был ещё и Легион, и с ним никаких проблем не было, просто, как я уже и сказал — сегодня очередь Дана.

— Ты меня утомлять начинаешь, — произнёс я раздражённо. — Ничего оттуда не выскочит. Аномалии тем и характерны, что оттуда ничего… и никто, не выходит. Потому и соваться в них нельзя.

— Я бы не был так категоричен, — заметил Легион, раскладывая свой спальный мешок.

— Чёрт. Всё-таки может что-то вылезти? — напрягся Танис.

Замерев над кучей дров, которые он разбирал, парень начал быстро переводить взгляд с меня на Легиона и обратно.

— Я не об этом, — посмотрел на него Легион. — Просто так оттуда ничего не вылезет. Я к тому, что не все аномалии поглощают тех, кто в них заходит. Многие из них изменяют тех, кто в них попал, но не удерживают. Но в нашем случае… — посмотрел он на остров. — Там ничего и никого нет. Соответственно, и вылезать оттуда нечему. Поэтому успокойся.

— Да? — посмотрел Танис в ту же сторону. — А как изменяют?

— По-всякому, — произнёс я поморщившись. — Иногда физически, иногда психологически, какие-то аномалии заставляют людей стареть, возможно, есть такая, что омолаживает. Была одна аномалия, которая вообще ничего не делала… Но, как правило, ничего хорошего от этих штук ждать не приходится. Вон, Рекс как-то попал в одну такую.

— И что? — спросил Танис с любопытством.

Впрочем, и Дан с Горано тоже посмотрели на меня в ожидании ответа.

— Ничего, — пожал я плечами. — Потерял память за последние полгода, и всё. Было забавно над ним прикалываться.

— Как он вообще в аномалии оказался? — спросил Горано.

— Рекс? — посмотрел я на него с иронией.

— Что, Рекс? — проворчал он. — Не помню я.

— Просто Рекс — очень любопытный дурачок, — покачал я головой. — Он пару дней втайне ото всех, запускал в аномалию всякую живность, а потом и сам туда зашёл. Но есть и плюсы — с тех пор у него очень хорошая память. Потерять полгода жизни за такую способность — вполне неплохо.

— То есть вы больше не сердитесь, милорд легат? — спросил он как бы между делом.

— А-а-а, — поморщился я. — Я ещё тогда пар выпустил.

— Даже на дереве не подвесили, — заметил он.

Я сначала хотел предложить его сейчас повесить, но вместо этого со вздохом покачал головой.

— Тебя даже материть тогда было некомфортно, — произнёс я, переведя взгляд на костёр. — Ты ж придурок даже не помнил, за что тебя ругают. И, вообще… Хватит провоцировать. Думаешь, мне прикольно между реальностями переключаться?

— По тебе не скажешь, что это какая-то проблема, — усмехнулся Легион.

— Потому что это моя проблема, — произнёс я тихо. — Вас она не касается.

— Кхм, — не стал продолжать тему Легион.

Физических проблем от этих переходов не было, а вот психологически, меня это сильно напрягало. Постоянная тревога и попытка понять кто я, — вот что я испытывал. Недавно заметил, что на автомате, каждые пару часов, начинаю прокручивать в голове воспоминания о дворце. Не потому, что вспомнил что-то, а для проверки, кто именно в данный момент рулит телом.

У меня порой такое чувство, что я с ума схожу.

* * *

Несмотря на проблемный участок пути между Гааном и Вероном, до Портума мы дошли заметно быстрее, чем в тот раз, когда шли со жрецами. Что и неудивительно — в отличие от того раза, мы не делали никаких крюков, а шли по прямой, чётко на северо-запад. В итоге путь занял две с половиной недели. За это время мы успели накрошить кучу демонов и даже пару раз пересекались с другими Охотниками. Точнее, в Сферу внимания они попадали чаще, но два раза мы целенаправленно шли к ним, так как ребята оказывались в опасности. И пусть Охотники были не нашими из Суры, а из Даска, но какая разница кого спасать от демонов? Мы это не ради награды делали.

Чем ближе мы подходили к Портуму, тем меньше людей ощущали Сферой внимания, но, что важнее, тварей тоже становилось меньше. По словам Легиона — это из-за масштабной битвы, произошедшей недалеко от нашего маршрута. Я сразу понял, о какой битве он говорит, но не понял, причём тут отсутствие тварей.

— Что за битва? — опередил меня Танис.

День за днём идя по лесу, заняться особо нечем было, вот и развлекали себя разговорами.

— Недалеко отсюда, Третий, Четвёртый, Седьмой и Девятый легионы остановили Агейский прорыв, — ответил Легион. — Одна из самых масштабных битв той войны. Именно тогда Алекс Романо впервые прогремел на всю Империю. До этого он был просто легатом Третьего легиона. Его многие знали, хотя бы за удивительно быстрое развитие, но именно здесь о нём стали говорить как о гениальном полководце. А ещё в этой битве мы потеряли сразу двух легатов. Четвёртого и Седьмого легионов. А легат Девятого был ранен, отчего молодой Алекс Романо и взял на себя командование.

Я в этот момент почему-то смущение испытал.

— Лучше скажи, почему тут демонов мало? — спросил я. — При чём здесь та битва?

— Хм, — посмотрел он на меня с удивлением. — А ты разве не в курсе? Вроде не первый год среди Охотников живёшь.

— Давай, — вздохнул я. — Ближе к делу.

— Демоны обходят стороной места крупных сражений, — пожал он плечами. — Никто не знает почему. Но я… — недоговорил он, о чём-то задумавшись. — Однажды, и это было всего раз за тысячу лет, я видел, как несколько призрачных центурий… раздавили отряд демонов. Большой отряд. Эти твари неделю гнали меня. И сдохли, когда братья… — поджал он губы. — Тц. В общем, есть предположение, что демоны боятся призраков. Это, конечно, бредово звучит, понимаю, но, что видел, то видел.

Живые мертвецы, поднятые некромантом — это одно, но чтобы мёртвые центурии сами вставали? Впрочем… Наш мир заполнен всякой всячиной до краёв, так что я бы