Трое в Песках - Юрий Никитин

Она проверила, легко ли вытаскивается меч, потуже затянула перевязь с колчаном стрел. Глаза ее прищурились, а пухлые губы сжались в одну линию. Лицо стало злым и хищным.

— Ах, не только, — сказал Таргитай печально. — А почему же только и только?

Глава 2

Конь под ним изогнул шею, посмотрел на седока с удивлением. Таргитай не обиделся, над ним кони смеялись и раньше, он один спрашивал: почему боги создали воду мокрой, зачем людей разделили на мужчин и женщин, почему деревья на зиму сбрасывают листья. Никто не спрашивал, всем все ясно, хоть и не знают тоже, Таргитай спрашивал, ибо дураку, как известно, до всего есть дело.

Коней пустили сразу в галоп. Лиска пригнулась, красные волосы слились с конской гривой. Узкий меч держала в опущенной руке, нагнетая кровь для удара.

Копыта громко застучали в рассветной тишине. Таргитай взмолился молча, чтобы Гольш показал Жезл получше, а то вдруг да спросонья не разглядят, всю мощь обрушат на них, а тут и без магов тошно.

— Если врагов много, — крикнула Лиска сдавленно, — будем прорываться? Или вернемся?

— Только вперед, — крикнул Таргитай. — Авось не сгинем!

Лиска слышала, как он произнес какое-то заклятие «хусим», но ветер свистел в ушах. Она вспомнила с надеждой, что это заклятие лесным людям обычно помогало. Даже в самых безнадежных случаях кто-нибудь из невров говорил, махнув рукой, это волшебное слово, все трое кидались, очертя голову, и… обычно побеждали!

Внезапно прямо из земли выросли двое с копьями. Таргитай свесился вперед, заранее сморщившись в ожидании резкой боли в кисти. Меч полыхнул во тьме странно лиловыми искрами, скрежетнуло — рассекал нагрудник. Конь несся, как лось в весенний гон, копыта гремели, все отряды врага должны сбежаться на перехват.

В сторонке вскрикнула Лиска, зазвенел металл. Таргитай крикнул мощно, подражая Мраку:

— Держись за мной! Не отставай!

Впереди открылось сразу с дюжину костров. Полуодетые люди уже вскакивали, хватались за оружие. В багровом свете острая бронза играла кроваво-красными бликами.

Дюжина воинов загородила вход в шатер, Таргитай хотел свернуть, но конь был умнее: задержись на миг, ввяжись в драку, — сбежится весь лагерь. Меч засвистел, жадно хлюпая кровью, конь разметал оставшихся, в три прыжка оказался у входа.

Таргитай достал концом лезвия огромного стража, затем полог больно хлестнул по лицу, пахнуло благовониями. Копыта простучали по роскошному ковру, раздробили в мельчайшие черепки амфоры, горшки, вазы. Таргитай успел увидеть на богатом ложе обнаженное женское тело — нежное лицо, вытаращенные глаза, роскошная грива иссиня-черных волос, разметавшихся по атласной подушке. Девушка зачем-то вытянула вперед руки, ошалелый Таргитай заорал негодующе:

— Ишь, размечталась, дура! С ума тронулась?

Он успел полоснуть лезвием по шелковой ткани, с конем освобожденно выметнулись с той стороны шатра. Следом прогрохотали копыта. Лиска неслась с визгом, с развевающейся гривой, как у коня, но довольная, словно ухитрилась стоптать еще более красивую девку.

Таргитай, сцепив зубы, едва успевал поворачиваться в седле. Меч рубил жадно, стараясь задеть сразу двух-трех, те выскакивали толпами, торопясь и толкаясь. Из шатра победнее выпрыгнули с диким визгом две полуголые женщины. Таргитай пришпорил, крикнул срывающимся голосом:

— С ума посходили!.. Не видят, дуры, тут мужиков и без меня, как тараканов в избе Боромира!

Лиска на скаку замахнулась мечом, женщины с воплями рухнули на землю. Двое, что выбежали следом, споткнулись, с разбега растянулись, не выпуская оружия. Конь Лиски пронесся по их спинам, меч блистал, рассыпая лунные блики. Лиска казалась окруженной холодным мерцанием.

Внезапно Меч стал рваться из рук реже. Впереди вылезли из-под одеял двое, схватились за мечи, конь пронесся по их головам, Меч лишь одного успел достать в плечо.

Крики остались за спиной, впереди же простиралась черная как деготь ночь. Тускло поблескивала звездочка, кони все еще шли галопом, пена падала с губ. Таргитай чувствовал, как сердце едва не выскакивает из груди, хотя схватка длилась миг.

— Не отставай, — крикнул он Лиске. — Надо уйти подальше, пока опомнятся.

— Кто? — удивилась она. — Разве там остались еще?

Таргитай ощутил себя польщенным, спина сама выпрямилась, а плечи пошли в стороны. Окрепнувшим голосом, в котором сам с удивлением услышал суровые мужественные нотки, произнес:

— Ну, могли спать где-нибудь в кустах. Всех в темноте не углядишь.

— Разве что в кустах, — согласилась она живо. — Так они там и остались. Разве что штаны меняют.

Таргитай иногда разворачивался в седле, но слышал лишь стук копыт их коней. Над головами дважды пролетели филины, странно — залетели из Леса так далеко! Ничего не случилось. Таргитай сразу успокоился. Это Олег пусть волнуется, он мудрый и вперед заглядывающий, или Мрак — тот вообще подозрительный как волк.

Рука сама потянулась за дудочкой. С усилием напомнил себе, что не время. Не только враги, но и все хищные звери соберутся в надежде задрать заблудившуюся корову.

Лиска легко мчалась следом. Ее зоркие глаза пронизывали тьму, она первая выкрикнула:

— Волк! Гигантский волк!

Мрак поднялся, темный в слабом лунном свете, вскинул руку.

— Где мой конь? Ага, добро. И брось баклажку.

Все еще голый, поймал, жадно припал. Губы показались Таргитаю темнее обычного и распухшими. Струйка воды побежала по волосатой груди. Мрак крякнул, швырнул баклажку Таргитаю.

— Вроде бы ты и не бегал долго, — удивился Таргитай. — А пьешь как конь!

— Я перегрыз все тетивы, — огрызнулся Мрак. — Вас бы стрелами утыкали, как ежей!

В сторонке нечто тяжелое грохнулось оземь. Олег медленно поднялся, стыдливо прикрываясь руками. Таргитай подвел ему коня, волхв быстро оделся, прячась от Лиски, с облегчением вспрыгнул в седло.

— Ну, не ожидал… Наш Тарх — такой зверюга!

— Многих побил? — поинтересовался Мрак с понятным интересом.

— Целых не осталось. Кто стоял, тот сидит, а кто сидел, тот рачком ползает…

— А кто рачком ползал?

— Тех Лиска стоптала. Она тоже зверь. Хищный!

Мрак уже оделся, взапрыгнул в седло.

— Жаль, не видел. Тарх спит-спит, а когда разойдется да размахнется, целого войска стоит.

Таргитай скривился:

— Что вы все обзываетесь, да обзываетесь? Послушайте, какие слова я подобрал!

Прежде чем успели остановить, дудочка была уже у губ, и тоскливая мелодия, похожая на вой разъяренного шакала, полилась над пустыней.

После короткого отдыха перед рассветом они с первыми лучами солнца были снова в седлах. Таргитай ныл — он не выспался и хотел есть: