Метод галактической агрессии - Алексей Аникин

ведь многие такие же корабли с неисправным ИИ и обезумевшим экипажем так и сгинули где-то в безмолвном холодном пространстве, не достигнув спасения.

Хотя насчет спасения было очень спорно. Увидев состояние экипажа, абордажники со «Стальной Ярости» сами впали в панику, тут же поспешив эвакуироваться обратно на свой корабль. Все как один они твердили, что это и есть Космическая Чума, что вот теперь она точно пришла и всем конец, как и древней империи людей в далеком прошлом. Боясь заразиться от беженцев, они просто расстреляли им техотсек из космоса, с расстояния уничтожив двигатель и оставив обездвиженный корабль дрейфовать на орбите, набитый сумасшедшими двуглазыми.

Но только Дзех-Махан понимал, что никакая это не Космическая Чума, а испытание Дхума. То же самое, которому он уже подверг когда-то харгонов, и они оказались слишком слабы, став саггаш. Все было слишком очевидно, и увиденное только еще больше доказывало правоту его размышлений.

Он пытался объяснить тон ва истинную природу вещей, но они не понимали его, и только еще больше паниковали, выслушивая его речи о Бесконечном Голоде и каре Пожирателя. Не найдя слов и молитв, которые бы убедили этих двуглазых, Дзех-Махан стал искать иной метод заставить их встать на его сторону. За то немногое время, что он пробыл в команде «Стальной Ярости», он сообразил, что просто бросив вызов и убив командира корабля, он не станет автоматически главным. Все это исходило из сложных для его понимания нагромождений социальных уровней тон ва, но с этим он ничего не мог поделать. А этот железный ташхаарм ему был нужен, и следовательно, нужна была преданность его двуглазых дархаров.

Ведь сам он не умел управлять человеческими кораблями, ему определенно нужен был кто-то из людей, чтобы делать это. Помощью ИИ он так же не мог воспользоваться, ибо в гурхорском мировоззрении это было совершенно неестественное явление, противное воле Темного Бога.

Ташхаарм ему был нужен, и срочно.

Ситуация все ухудшалась, кара Бога-Пожирателя поглощала Двойную Звезду — это было очевидно по лавинообразно увеличивающемуся количеству кораблей-беженцев со всех уголков Скарлет-Блай. Большинство из них были неисправны, а экипаж безумен, как в том, который они пытались взять на абордаж. На Паксе возрастающая интенсивность и хаотичность событий вызвала ответный хаос и страх.

Как назло, одновременно с этим всем, маячковая связь внезапно полностью вышла из строя, информации из-за пределов колонии больше не поступало. Среди населения поползли самые угрожающие слухи, на поверхности, переполненной беженцами, то и дело вспыхивали беспорядки. Из разведчиков, посланных на Веруну — не вернулись не один, логи поврежденных ИИ кораблей-беженцев не читались… Флот «Радиан» судорожно готовился к обороне, хотя сам не знал от кого и когда. Приказы поступали противоречивые, началось дезертирство, люди теперь бежали уже с Пакса, больше не надеясь найти защиту даже здесь. Все говорили о Космической Чуме, распространяя между собой ужас подобно «адскому пламени».

Дзех-Махан и сам решил, что Пакс следует покинуть и искать «Спарту» в иных мирах тон ва, куда еще не добралась кара Темного Бога. Именно для этого ему нужен был корабль двуглазых, и люди, которые могли им управлять по его приказу. Он не знал, каким образом этого достичь — но сам Пожиратель позволил случиться всему так, как оно было должно случиться. Значит, выход найдется, кам сар.

Так и произошло.

В один день случилось предначертанное, и небо Пакса наполнилось чужими мертвыми кораблями, как и было предсказано. С поверхности бессвязно молили о помощи, приказывая сделать хоть что-то, кричали что Дармон Вурх принес Космическую Чуму… А потом появилось ужасное кровавое солнце над миром тон ва, и чужие корабли начали падать вниз, врезаясь в поверхность планеты и уничтожая все под собой.

Всему этому Дзех-Махан стал свидетелем, он видел волю Темного Бога в действии. Пожиратель дал ему узреть, что сотворит он со слабыми племенами, потерявшими свой чар и идущими путем, не угодным Тьме.

Это же узрели и двуглазые, находящиеся на его «Стальной Ярости», но их глаза уже не видели истины, ибо Дхум в этот момент отнял у них разум, превратив в презренных саггаш.

Их, но не Дзех-Махана.

Он все видел и все осознавал, он контролировал свое тело. И самое главное — в мгновенном озарении, он понял, что именно он сейчас должен сделать.

Не испытывая ни капли сомнений, он распорол свою руку выданной ему катаной и начал насильно поить своей кровью каждого из дархаров тон ва, находящегося на борту корабля. Смысл был в том, что в его крови уже был нарг, и нужно было передать его людям, сделав из них фарханаргов, чтобы защитить от неминуемой кары Пожирателя.

ОТДАТЬ СЕБЯ!

Вот что это значило. Дзех-Махан не колебался ни секунды. Подобно царю-ганрарху Кхэпу, он теперь видел ясно истинный путь, и если бы это потребовалось, даже накормил бы тон ва своим живым мясом — если так было нужно.

Но хватило и крови. Это конечно не был тот настоящий священный напиток, приготовленный в ритуале смешением биотических гурхорских ферментов и крови харгонов. И нарга из его крови досталось гораздо меньше на каждого из двуглазых, чем требовал ритуал. Но все сработало.

Несколько человек умерло, приняв в себя нарг — их начинало тошнить, потом наступали судороги и они переставали двигаться. Дзех-Махан не пытался как-то помочь им, он рассудил, что значит такова была воля Дхума, он не принял их, только и всего. Зато остальное большинство сразу же начало приходить в себя и самое главное, их разум вернулся к ним.

Помогая им сориентироваться в обстановке, перемежая человеческую речь с восхвалением Темного Бога, Дзех-Махан просьбами и силой заставил выживших тон ва, еще плохо соображающих, активировать прыжок пока не стало слишком поздно.

Они уходили на Рарх.

Оставаться на Паксе было бессмысленно, Темный Бог поглотил его, так же как и Веруну до этого. В Коралл тоже лететь было незачем, так же как и в другие системы Внутреннего Космоса, без точного понимания, где находится «Спарта» и не пожрало ли проклятье их, как Двойную Звезду — а вот достичь Рарха было необходимо. Дзех-Махан летел именно туда не из чувства солидарности со своим племенем, он даже не желал кого-то спасать. Потому что был абсолютно уверен, что