Мир некроманта Эла: Дорога мести - Михаил Ежов

А в-третьих, судя по всему, скоро начнётся такая передряга, что от неприятностей всё равно никуда не денешься.

— Ты имеешь в виду войну?

— Именно её. Кхамрун похож на паровой котёл, который уже трещит по швам от того, что каждый подходит подкинуть в топку угля.

— Весьма образное сравнение.

— И точное, что куда важнее.

Справа показалась толпа. Над головами собравшихся виднелся большеголовый карлик, потрясавший сучковатым посохом и выкрикивавший что-то писклявым голосом. Он стоял на двух перевёрнутых бочках. Маленький оратор дёргался и извивался, вкладывая в каждое движение бурю эмоций. Его слушали внимательно, изредка кивая головами и одобрительно переглядываясь.

— Очередной проповедник конца света, — заметил мысленно Закуро.

— Думаю, из всех ему подобных, собравшихся в Кхамруне, четверь сумасшедших, четверть дураков и две четверти решивших заработать на тех, кто готов слушать, развесив уши, — отозвался Дару.

— Вчера мне снова приснился тот человек, — сказал Закуро.

— Какой?

— Со странной рукой.

— Со странной рукой? — переспросил Дару удивлённо, хотя ронин не сомневался, что двойник его прекрасно понял.

— Да, с железной.

— А-а… И что?

— Это уже в четвёртый раз.

— Такое бывает.

— Знаю, но раньше мне никогда не снились одни и те же сны.

— И что тот человек делал?

— Смотрел на меня.

— Просто смотрел?

— Да. И от этого делалось жутко. Я видел его пару раз в жизни. При весьма странных обстоятельствах.

— Неужели? А мне он никого не напоминает.

— Значит, ты тоже видел эти сны?

— Э-э… да, кажется, теперь я… думаю, что видел. Но не придал им значения.

Дару вёл себя подозрительно. Закуро был уверен, что двойник что-то скрывает. Вот только как это возможно?

— Полагаю, ты ошибаешься, — заметил Дару. — Это просто сон. Думаю, ты сам убедил себя, что видел этого человека. Я с тобой почти всё время, а у меня отличная память, знаешь ли.

— Ты не всегда был со мной, — возразил Закуро.

— Даже если я ухожу, всё равно знаю, что происходит.

— Но я видел его ещё до тебя.

Дару замолчал. Должно быть, думал, что ответить.

— Ну, тогда ничего не могу сказать, — проговорил он, наконец. — Вот только с чего бы тебе видеть его во сне?

— Я бы и сам хотел это знать.

Глава 90

Закуро снял квартиру на верхнем этаже дома, расположенного всего в одном квартале от резиденции синоби.

Вокруг раскинулись трущобы самого мерзкого пошиба, пристанище настоящего сброда: бандитские притоны, подпольные дома терпимости, убежища бродяг, подземные катакомбы работорговцев, курильни. Опытный глаз Закуро без труда определял в каждом встречном то убийцу, то карманника, то ростовщика, то проститутку.

Башня синоби, известная в городе под названием Нагината, стояла посреди трущоб особняком. Никто из местных жителей не приближается к ней, и, несмотря на отсутствие укреплений на подходах, вокруг башни всегда было пусто. Лишь воины Гацорэ входили и выходили, не таясь.

Почему гарнизонная стража терпела присутствие в городе синоби, Закуро наверняка не знал, но был уверен, что из страха: каждый понимал, что даже самый высокопоставленный вельможа империи не застрахован от мести клана Гацорэ. Наёмников боялись, ненавидели и презирали, называли преступниками и проклинали при каждом удобном случае, но выступить против них не решался никто, даже императоры. Кроме того, порой синоби оказывались весьма полезны. Хотя, разумеется, никто не признался бы, что пользовался услугами изгоев.

Закуро расположился в квартире, окна которой выходили на север, и Нагината была отлично видна. Ронин решил, что вначале следует хорошенько и незаметно изучить башню. Хотя он и имел подробные инструкции, лучше всего полагаться на собственные глаза и уши, и только потом — на чужие слова. Поэтому двое суток он посвятил разведке и убедился, что Гацорэ действительно до сих пор находится в Кхамруне: в полдень второго дня тот вышел из башни в сопровождении телохранителей, им подвели коней, и синоби куда-то ускакали. Налегке. Значит, собирались вернуться. Закуро не стал следить за ними, потому что не собирался нападать на главу клана вне Нагинаты. У него имелось слишком много козырей в рукаве, чтобы пытаться угадать, где окажется Гацорэ в тот или иной день и час. Следовало лишь убедиться, что объект на месте, а затем проникнуть в башню.

Закуро проверил, существует ли заброшенный подземный ход, начинающийся восточнее Нагинаты и представляющий собой старую канализацию. Если верить автору инструкций, он вёл прямо в подземные помещения башни, из которых можно было попасть в любое место резиденции синоби.

Закуро решил, если Гацорэ вернётся к вечеру, ночью проникнуть в Нагинату. Подготовив всё необходимое, он занял позицию у окна.

Несколько часов наблюдения увенчались успехом: глава клана наёмных убийц вернулся в половине одиннадцатого и вошёл в башню. Возликовав и чувствуя возбуждение, которое всегда охватывало Закуро перед трудным делом, ронин схватил заплечный мешок со снаряжением и сбежал по лестнице.

Идти было недалеко, но он не собирался разгуливать на глазах у всех: кто знает, сколько в трущобах у синоби осведомителей? Закуро заранее продумал маршрут, который обеспечил бы ему скрытность: по задворкам и чердакам, крышам и подвалам он должен был добраться до входа в канализацию. Осторожность превыше всего — это правило Закуро соблюдал тщательнее всех других, так как считал, что именно оно придаёт его работе особую пикантность.

По дороге он, нисколько не беспокоясь о потере времени, ждал, пока мимо пройдут местные забулдыги и грабители, спешащие на дело в более благополучные районы, пропускал проституток, завлекающих клиентов, прятался от бродяг.

Наконец, Закуро добрался до развалюхи, внутри которой находился вход в канализацию. Оторвав заранее расшатанные доски, он вошёл и сдвинул грубо сколоченный люк, прикрывавший дыру в полу.

Пахло нечистотами. В углу испуганно запищала крыса. Закуро насторожился: в подобных местах могли прятаться бродяги, а ему не нужны были свидетели. Прошло полминуты. Никто не пытался пробраться в дом вслед за ронином. Можно было продолжать.

Закуро открыл сумку и достал верёвку. Закрепив один конец, другой он сбросил в тоннель. Его глубину ронин замерил заранее. Никаких неожиданностей не предполагалось. Если, конечно, автор инструкций не переврал что-нибудь.

Сейчас старая канализация в районе трущоб почти не использовалась. Прежде по ней городские нечистоты стекали в залив — до тех самых пор, пока очередной император не понял, что мерзкий запах, преследующий его с утра до вечера во дворце, исходит от плещущихся поблизости вод.