Фантастическая сага - Пол Андерсон

ГЛАВА XVII

Когда же троллья рать достигла Эльфхолма, на одной из сторожевых башен замка запел рог и бронзовые ворота отворились настежь. Направив своего коня в замок, Валгард пробормотал, однако:

— Это ловушка.

— Я думаю иначе, — сказал Грум. — В замке почти никого не осталось, кроме женщин, они же надеются, что мы их пощадим. — Он разразился смехом. — И правильно делают, что надеются.

Стук подков могучих тролльих коней о брусчатку гулко отдавался во внутреннем дворе замка. В стенах Эльфхолма было тепло и безветренно, повсюду царил голубоватый сумрак, придававший крепостной стене и башням какой-то призрачный вид. Сады источали пьянящий, как вино, аромат, звенели серебристые струи фонтанов, подле небольших, предназначенных для любовных свиданий наедине, беседок струились кристально чистые ручьи.

Обитательницы замка заранее уже собрались у донжона, чтобы поприветствовать победителей. Хоть и случалось уже Валгарду во время похода на юг видеть эльфиек и обладать ими, при виде красавиц-эльфхолмок он едва сумел удержать возглас восхищения.

Одна из них выступила вперед. Легкие одежды не скрывали, а лишь подчеркивали каждую выпуклость ее роскошного тела. Красою своей она затмевала всех прочих, подобно тому, как луна затмевает звезды. Низко склоняясь в поклоне перед Грумом и на мгновение прикрыв длинными ресницами свои таинственно-равнодушные глаза, она молвила певучим голосом:

— Приветствую тебя, повелитель. Эльфхолм сдается тебе на милость.

Новоявленный наместник надул щеки.

— Немало повидал на своем веку этот замок. Много раз осаждали его пришельцы, но тщетны были их попытки взять Эльфхолм силой. Однако вы правильно сделали, что признали власть Тролльхейма. Мы беспощадны к врагам, к друзьям же щедры. — Грум самодовольно усмехнулся. — Скоро я и тебя одарю. Как твое имя?

— Лиа, сестра князя Имрика.

— Не зови его более князем. Теперь я, Грум, буду править землями Дивного народа на этом острове, Имрик же будет моим рабом. Нет, даже и рабом моим называться для него велика честь. Эй, стража! Пленников сюда!

Медленно, волоча ноги, во двор вступили, низко опустив головы, бывшие владетели Альфхейма. Мрачны были их грязные, заросшие лица, спины же согнулись под грузом куда большим, нежели одна лишь тяжесть оков, надетых на них троллями. Шествие возглавлял Имрик, чьи прекрасные волосы были теперь все в запекшейся крови, а босые ноги оставляли кровавые следы. Не сказав ни слова и не взглянув даже на своих подруг, прошли гонимые стражниками пленники ко входу в подземелье. Затем потянулась длиннейшая колонна пленников попроще.

Из гавани явился прибывший морем Иллред.

— Эльфхолм теперь наш, — промолвил он, — и ты, Грум, назначаешься здешним наместником до окончательной победы нашей над Альфхеймом. Предстоит еще захватить английские, шотландские и валлийские владения эльфов, а также очистить от шаек неприятеля леса и горы. Так что без дела тебе сидеть не придется.

Во главе своих воинов вступил король троллей в эльфхолмский донжон.

— До отъезда мне необходимо сделать еще кое-что, — сказал он. — Девятьсот лет назад Имрик похитил мою дочь. Немедля разыщите ее и верните ей свободу.

Когда же приближенные двинулись в донжон следом за своим повелителем, Лиа, ухватив Валгарда за рукав, отвела его в сторонку. Устремленный на него взор прекрасной эльфийки был пристален и лишен всякой игривости.

— Поначалу я приняла тебя за Скафлока, смертного, что жил среди нас, — тихо промолвила она. — Но чувствую я, что естество твое не людское…

— Верно чувствуешь, — усмехнулся Валгард. — Я Валгард Берсерк из Тролльхейма. Правда, в каком-то смысле мы и со Скафлоком братья. Я — усилок, рожденный троллицей Горой от Имрика. Меня подложил Имрик вместо младенца, названного позднее Скафлоком.

— Тогда… — пальцы Лиа больно впились ему в руку. — Ты — тот Валгард, о котором говорила Фрида? Ее брат?

— Именно, — в голосе его неожиданно послышались грубые нотки. — Где она? — Он схватил Лиа за плечи и принялся трясти ее. — И где Скафлок?

— Я… не знаю. Фрида бежала из замка… Сказала, идет искать Скафлока…

— Если бы ее перехватили по дороге, я был знал. Значит, она сейчас с ним. Скверно это!

Лиа улыбнулась, не разжимая губ и чуть прикрыв глаза. — Теперь ясен мне смысл тюровых слов, — подумала она. — Понятно, и почему Имрик не желал раскрыть той тайны.

Валгарду же она спокойно, дерзко даже, сказала:

— Тебе-то что печалиться об этом? Ты истребил всю ормову семью, только эти двое и остались. Ты же повинен в том, что с ними случилось. Раз ты ненавидел то семейство, какой еще мести можешь ты желать?

Валгард покачал головой.

— Я ничего не имел против Орма и его семьи, — он оглянулся, как будто очнулся только что ото сна, полного страшных сновидений. — Нет, должно быть, я ненавидел. А то как же вышло, что я причинил столько зла своим собственным братьям и сестрам… — Он потер рукой глаза: — Но ведь по-настоящему они были мне не родные, верно?

Отпрянув от Лиа, он устремился за королем. Лиа, улыбаясь, неспешно пошла за ним следом.

Иллред сидел на почетном хозяйском месте, которое в прежние времена занимал Имрик. Взор его был устремлен на дверь, ведущую во внутренние переходы замка. Заслышав топот своей стражи, он радостно засмеялся:

— Они ведут Гору, мою девочку, которую малюткой держал я на коленях, — тяжелая рука его легла на плечо усилка. — Сейчас ты увидишь свою мать, Валгард.

В зал вошла, волоча ноги, страшно исхудалая троллица, чья кожа покрылась морщинами, а спина согнулась от проведенных на полу в темном застенке столетий. На изможденном лице ее жили одни лишь глаза, но и их взгляд был пуст. Оживлялся он лишь когда проносились перед мысленным взором троллицы какие-то призраки прежней жизни.

— Гора… — Иллред привстал было с трона, но тут же снова откинулся назад.

Троллица подслеповато сощурила свои почти совсем уже незрячие глаза.

— Кто зовет Гору? — забубнила она. — Кто зовет покойницу? Гора-то, господин хороший, умерла девятьсот лет назад. Ее схоронили в подземелье замка. На белых косточках ее стоят те башни, что достигают самых звезд. Ужели не дадите вы наконец покоя бедной троллице, которой давным-давно нет в живых?

Валгард отшатнулся от нее, подняв руку, будто желал защититься от ужасного этого существа, ковыляющего к нему через громадный зал, Иллред же воскликнул, простирая к троллице руки:

— Гора! Ужели не узнаешь ты меня, своего отца? Ужели не признала ты своего сына?