Амальтея (сборник) - Виталий Пищенко

Роман тут же вцепился в бинокль и уже не отрывал взгляда от линии горизонта.

— Оно! — гудел он, облизывая пересохшие от волнения губы. — Я был прав! Следы загадочной цивилизации! Какая правильность линий! Напоминает по форме усеченную пирамиду. Проклятый ветер, из-за тучи песка плохо видно. Генка, это наш триумф! Старик на орбите умрет от зависти.

— Дай посмотреть!

— Успеешь! Лучше увеличь скорость “Таракана”. Я умираю от любопытства.

Геннадий улыбнулся восторгам друга и поставил переключатель скоростей на максимум. Впоследствии он утверждал, что только благодаря этому они преждевременно не умерли от любопытства.

Скорость вездехода достигла ста пятидесяти километров в час. Пирамида быстро приближалась и вырастала из-за кромки песков все выше и выше. Когда до нее оставалось не больше трех километров, под вездеходом неожиданно что-то оглушительно ухнуло, вверх взметнулась стена песка. “Таракан” подпрыгнул, накренился на правый бок, но, по инерции продолжая движение, пролетел вперед еще сколько-то десятков метров. И снова под ним дважды что-то оглушительно хлопнуло. И дважды вездеход подпрыгивал и, переваливаясь с одного бока на другой, пролетал по песку добрую сотню метров. Прежде чем успела сработать система блокировки, автоводитель выключил двигатели и “Таракан” уткнулся носом в песок.

Экипаж вездехода к этому времени находился в бессознательном состоянии.

3

Первым пришел в себя Алексей. Поскольку серия взрывов застигла его спящим, он долго не мог сообразить, что произошло и почему он оказался зажат между сиденьями головой вниз. В то же время руководитель, Роман Евгеньевич, с шикарным пунцовым синяком под глазом (последствия работы с биноклем) и блаженной улыбкой на устах лежал на переднем сиденье без всяких признаков активной деятельности. Штурман же вообще оказался под панелью управления, причем левая рука его была столь неестественно вывернута, что можно было сразу сказать — вывих.

Только после того, как Алексею удалось выбраться из-за сидений и растормошить руководителей, положение стало понемногу проясняться.

Сосчитав синяки, вправив штурману руку, а также обнаружив, что все трое, очевидно, из-за этих проклятых хлопков почти оглохли, друзья переглянулись.

— Признаться, — прохрипел Роман, — я чувствую себя не лучше, чем цыпленок, которого пропустили через мясорубку.

— Да, — поддержал планетолога штурман, — такое чувство, словно тобою долго и с большим усердием играли в футбол. Головы у всех целы?

— Наружная обшивка, кажется, пострадала незначительно, — успокоил Геннадия Алексей. — А вот за внутреннее содержание я бы не поручился. Например, я не помню, и не понимаю, что, собственно, произошло.

— Ха! — сказал Геннадий. — Еще бы! Ты похрапывал всю дорогу. А у тебя, Роман, какие соображения?

— Не знаю. Это не землетрясение и не извержение вулкана, но что-то близкое к тому.

— Да, в общем, тайна, покрытая мраком, — подвел итоги штурман. — Придется нам выползти из вездехода и осмотреть его снаружи. У меня есть веские основания полагать, что если бы не наши скафандры легкой защиты и не эта герметичная тележка, принявшая на себя основные удары, нашему капитану в ближайшие дни пришлось бы сочинять некрологи для одного из ближайших номеров “Космического обозрения”.

Снаружи корпус вездехода пестрел многочисленными вмятинами и разрывами термопластика. В носовой части зияли две особенно крупные пробоины с рваными, потрескавшимися краями и застывшими потеками термоизоляции.

— Эти две, похоже, сквозные, — сказал Алексей.

— Если задет двигатель, можем остаться без машины, — добавил Роман.

Геннадий молча кивнул, взгляд его обратился к лапам вездехода. Из шести механических ног “Таракана” повреждены были четыре, причем две передние исковерканы безнадежно.

— Что это было? — спросил Алексей.

Роман пожал плечами:

— Я с подобным сталкиваюсь впервые. Если бы это произошло на орбите или в межзвездном пространстве, я бы подумал, что мы попали в метеоритный поток. А здесь? Вулканическая деятельность? Что-то не очень похоже.

— Скорее, проявление каких-то неизвестных нам свойств кольца, — вставил Алексей.

Геннадий с Романом переглянулись. Черная громада пирамиды показалась им еще загадочнее, и было в ней теперь что-то зловещее.

Штурман посмотрел на искореженный вездеход. Затем взгляд его пробежал по цепочке воронок, как бы отмечавших в песках последние сотни метров пройденного машиной пути.

— Поразительно! Когда-то я читал о подобном, но предположить, что такое произойдет с нами… Брр! Немыслимо!

— У тебя появились догадки? — спросил Роман. — Говори!

— Минное поле!

— Бред!

Геннадий пожал плечами:

— Найди другое объяснение!

— Позвольте, — вмешался Алексей, — о чем еы говорите? Что за минное поле? Откуда?

— В самом деле, — вставил Роман. — Понятие-то замшелое, средневековое, из истории.

— Возможно, — согласился штурман, — но рассуждать об этом сейчас некогда. Алексей, проверь, есть ли связь с катером. Надо обо всем сообщить Виктору и на звездолет.

— Нет связи, — хмуро сказал Роман. — Я уже проверял.

— Чини! — бодро заявил Геннадий, решительно открывая дверцу грузового отсека. — Роботы вроде целы. Инструменты есть. Начнем трудиться.

— Постой, а пирамида? — возразил Роман. — С ней как быть? Времени мало!

— Пирамида не убежит! — возразил Геннадий, вытаскивая из отсека инструменты.

Роман с Алексеем переглянулись и с любопытством посмотрели в сторону загадочного сооружения. А Геннадий вдруг беспокойно завертел головой и прислушался. Из песков вокруг исходил неясный, скрежещущий шорох. Штурману звук не понравился, явление это вовсе не походило на обычное завывание ветра в барханах.

— Вы ничего не слышите? — обратился он к помощникам.

— Скрипит что-то! — откликнулся Алексей.

— Смотрите!

Пески в двадцати метрах от вездехода заходили волнами, вздулись шапкой, из них выплыл металлический шар двухметрового диаметра.

Стальная скорлупа шара, изрядно помятая и проржавевшая местами, с треском распалась на три створки. Взглядам пораженных исследователей открылось странное сооружение, напоминающее бронированного паука с четырьмя металлическими лапами, двумя парами бегающих светящихся глаз, расположенных у верхушки панциря, и метровой длины стальной трубой, установленной вертикально.

В следующее мгновение глаза паука замерли, направленные на людей у вездехода, а труба вдруг пришла в движение и стала медленно опускаться, нацеливаясь в людей.