Сумеречные тени.Книга I - Леопольд Ельный

так как эта комната раньше никем не использовалась и была на случай возможных гостей.

Он подошёл к подсвечнику из чёрного железа, на месте свечки которого высился полупрозрачный кристалл, легко бы уместившийся у меня в ладони. Сирис дотронулся до него, и через пару секунд внутри кристалла начал разгораться довольно-таки яркий огонёк.

- Эти заклинания такие же, как и Сеть, - пояснили мне, не оборачиваясь, - можешь регулировать яркость, постукивая по нему. Если погасишь совсем, то снова зажечь можно будет прикосновением. Кстати, скоро рассвет, пора укладываться.

Наставник направился к выходу из комнаты.

- Сирис! - окликнул я его. - Последний вопрос!

Наставник замер в дверном проёме и полуобернулся.

- Как так получилось, что тебя тут больше двух недель не было, но всё чисто? Нигде нет ни пылинки.

- Магические служанки, - бросил он. - Может увидишь, только не пугайся.

Произнеся эту неуспокаивающую фразу, он закрыл за собой дверь.

Я с размаху уселся на кровать, которая мягко спружинила подо мной.

Скорее всего мне показалось, но почему-то Сирис выглядит слегка нервным.

Оглядевшись ещё раз, я вдруг увидел свою сумку.

«Когда это она здесь оказалась? Хотя... сегодня я слишком устал, чтобы думать об этом».

Устроившись на кровати, я почти мгновенно отключился, не забыв опустить завесу, как показал Наставник.

Сирис.

Затворив за собой дверь комнаты Эмиля, я схватился за своё правое предплечье и беззвучно выругался.

«Неужели даже такое плёвое заклинание, как разжигание магического светильника, слишком тяжело для меня сейчас?! Но ведь при проверке подвала у Никорна я спокойно создал несколько нестатичных, что тяжелее. Так почему же?..»

Войдя к себе, я оглядел свою комнату. Такая же, как и в день моего отъезда. Чернильница на дубовом столе полна, резное железное перо лежит рядом. На углу стола сложены небольшой стопкой чистые листы.

Пройдя мимо книжных полок, занявших почти всю стену, я сел на свою кровать.

«Что же происходит? Не думал, что настолько ослаб… Или это просто усталость с дороги?»

Мои невесёлые размышления прервал шорох отворяемой двери, и в комнату вошла Аттенаис.

- Как он воспринял дом? - спросила она, подходя ближе и садясь на край кровати.

- Тоже волнуешься? - усмехнулся я. - Похоже, ему всё понравилось.

- Хорошо, - улыбнулась она, - я опасалась, что ему приглянется моя комната.

- А ты, оказывается, собственница, - улыбнулся я.

Девушка тряхнула рыжей гривой волос в знак несогласия.

- Просто привыкла к ней.

Вдруг её взгляд упал на мои предплечья.

- Давай перевяжу, - предложила она, взяв мою руку в свои ладони.

После недолгого колебания, я кивнул.

- Знаешь, мне казалось, что заживление пойдёт быстрее, - задумчиво протянула рыжеволосая, забинтовав мою руку воздушными лентами, - даже учитывая, насколько ты был опустошён.

- Мне тоже, - ответил я, сжимая и разжимая пальцы на руке, - но, видимо, мне досталось сильнее, чем казалось вначале.

- И что будешь делать? - спросила она, завинчивая флакон с мазью.

Немного помедлив, я взглянул в потолок.

- По-моему, я заслужил отпуск, - задумчиво протянул я. - Месяц, не меньше!

- Молодец, - улыбнулись мне, поднимаясь. - Тогда спокойного дня.

Она легко коснулась моих волос пальцами и выпорхнула из комнаты.

А я так и остался сидеть на кровати, облокотившись локтями о колени и опустив ладони вниз.

«Значит, отпуск… Вот только как объяснить всё Вильгельму? И вдруг случится что-то, требующее моего непосредственного участия?»

Посидев ещё минут двадцать и, наконец, стряхнув с себя оцепенение, я принял душ и, дотащившись до кровати, рухнул на неё, затемнив окна.

«Наконец-то я дома».

Глава 11

Впервые за столь долгий срок я по-настоящему отдохнул. Позволил себе вдоволь нанежиться в дрёме и поднялся только тогда, когда луна уже высоко светила в небе. Переодевшись, я спустился вниз, чтобы умыться. Почему-то ванная на втором этаже нравилась мне меньше двух нижних. В столовой, спиной к лестнице, сидели рядом Аттенаис с Эмилем и что-то оживлённо обсуждали шёпотом. Я уловил отдельные слова, но не стал прислушиваться, спускаясь ещё на несколько ступеней. Удивительно, но меня не заметили, продолжая то ли спорить, то ли просто обмениваться какими-то идеями.

- Добрый вечер, - поздоровался я немного громче, чем нужно, заставив эту парочку подскочить на стульях от неожиданности.

- Сирис! - возмущенно воскликнула Ати, оборачиваясь. - Зачем так пугать?

- Даже в мыслях не было, - усмехнулся я, направляясь в умывальню и отмечая, что у Эмиля почему-то виноватый взгляд.

А когда, освежившись, вернулся, моя бывшая кошка и вампир молча сидели, скрестив руки на груди, и временами сурово смотрели на стоящую от них через стул полную кружку свежей крови.

- Завтрак! - радостно воскликнул я, подходя ближе.

- Завтрак, - угрюмо ответила Ати. - А ты своих добродетелей в гроб вгоняешь.

- И о чём же таком вы шептались, что простое приветствие вас так напугало? - спросил я, взяв кружку и усаживаясь на соседний с Эмилем стул.

- А ты не слышал? - удивился мой ученик.

- Не в моих правилах подслушивать чужие разговоры, - ответил я, делая глоток.

Но мою трапезу прервал настойчивый стук в дверь. Удивлённо обменявшись взглядами, я встал и, подойдя к двери, открыл её.

На пороге стоял Вильгельм XII. Один. Без охраны.

- Виль! Что ты делаешь?! - спросил я, втаскивая его в дом и, прежде чем захлопнуть дверь, внимательно всмотрелся в мрак ночи, слегка рассеиваемый магическими фонарями, что шли вдоль дороги, но никого не приметил.

- Это я у тебя должен спросить! - ответил он, стаскивая с себя какую-то накидку, закрывавшую его лицо.

- Вильгельм XII! - воскликнул Эмиль, вскакивая со стула и немного запоздало отвешивая поклон.

- Ваше Величество, - попыталась сделать книксен Аттенаис, но в штанах это выглядело довольно неловко, поэтому она остановилась на поклоне.

- А ты не сказал, что помолвлен, - обернулся ко мне Виль, поприветствовав моих сожителей.

- И почему у всех одна и та же мысль? - устало спросил я, потерев переносицу пальцами и делая приглашающий жест Вильгельму.

- Мы просто очень хорошие друзья, - тепло улыбнулась рыжеволосая.

- Как знаете, - усмехнулся король, видимо, оставшись при каких-то своих домыслах. - Тогда хоть представь нас.

- И правда, где мои манеры? -