Когда мертвые заговорят - Вики Филдс

луже плавали пылинки, опилки, грязь и трубочка. Из глаз Леды покатились чистые, детские слезы. – Хочешь заставлять людей плакать? Хочешь, чтобы они чувствовали себя так же плохо, как чувствуешь себя ты?

Она сделала еще шаг назад и наступила в лужу. Раздался едва слышный «хлюп», и затем Леда разревелась, опустив голову и накрыв ладонями лицо.

– Помоги мне, Леда, и я помогу тебе. Клянусь. – Она опустила руки и жадно посмотрела на меня. – Я смогу защитить тебя, Леда.

Джорджи ты не защитила. Джорджи ты не спасла.

Я не смогу бросить Леду в амбаре, оставить ее на растерзание голодному чудовищу. Я хорошо могла представить, что сделает Джек со своей малышкой, если я просто уйду. Леда больна, и я должна помочь ей.

– Он никогда больше тебя не тронет, Леда. Никогда. Клянусь.

Она качала головой, но я знала, что мои слова проникают в ее больной разум, действуют на нервы, залечивают оголенные участки. Я надеялась на это. Мне хотелось, чтобы глядя на меня, она видела не просто скованное тело в разорванной рубашке, с окровавленными штанинами, грязными волосами, новыми ранами на животе, а мои твердо сжатые зубы, широко открытые глаза и упрямый взгляд. Я надеялась, что она мне верит.

– Ты разве не хочешь помочь мне? – спросила я. Всхлипнув, Леда всплеснула руками. По ее губам скатилась дорожка слюней, когда она шепнула в ответ:

– Хочу, но он убьет меня.

– Я не позволю этому случиться. Только вытащи гвоздь там, наверху. – Я указала головой на потолок, и когда посмотрела на Леду, заметила, что она долгим взглядом оценивает мои кровоточащие запястья. Ее покрасневшие глаза вновь наполнились слезами.

– Мне так жаль, так жаль! Я не хотела, чтобы отец обижал тебя, но он… – Леда покачала головой, прижав ладони к груди, словно умоляла простить ее. Я заявила:

– Если ты не хочешь, чтобы он обижал меня, тогда исправь все, Леда. Ты мне поможешь? Помоги мне, пожалуйста.

Она закрыла глаза, и я решила: все, она не станет мне помогать. Но прежде чем я успела испугаться, Леда распахнула глаза и посмотрела на меня с верой и опасением.

– Ты… защитишь меня? – Мое сердце подпрыгнуло. – Никто никогда меня не защищал! Никто не…

– Обещаю. Я всегда держу слово.

А Джорджи ты не спасла. Не сдержала свое слово. Не вернула свою сестру домой. Не вытащила ее из клетки, как клялась.

Я набрала полную грудь воздуха и подняла голову к потолку, сдерживая слезы.

Я хотела сказать Леде Стивенсон правду, что на самом деле я уверена лишь в себе. Хотела посмотреть ей в глаза и сказать, что если она только позволит, если она поверит мне, если… Тогда я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти ее. А сейчас я ничего не могу. У меня нет гарантий, что мы обе выберемся отсюда живыми, даже если она снимет меня с крюка.

Но я медленно выдохнула, открыла глаза и посмотрела на гвоздь в потолке.

Нет, разве я могу просто так сдаться? Джек, как и Стивен Роджерс, – всего лишь жалкое чудовище, которое способно только подавлять других. Он никчемный человек, и если я позволю ему одержать надо мной верх, это буду не я.

Взглянув на Леду, я сказала:

– Я ни за что тебя не оставлю. Но я смогу тебе помочь только в том случае, если ты освободишь меня. Вытащи гвоздь или развяжи веревки.

Моя уверенность звенела в воздухе, когда я добавила:

– Он никогда больше тебя не тронет. Клянусь, я спасу тебя от этого кошмара.

У меня в голове будто поселился часовой механизм: тик-тик-тик… Он отсчитывал секунды до того, как Леда повернется ко мне спиной, притворившись, что я ничего не говорила. Я видела, как на ее нижнем веке собирается слезинка, набухает как почка весной, а затем катится по щеке.

И вдруг Леда решительно направилась ко мне, стряхнув безнадегу, страх и неуверенность. Ее лицо обострилось от решительности.

– Да! – воскликнула она. Остановившись передо мной, она вытянула руки вверх, но, испустив грудной стон, отстранилась и посмотрела по сторонам в поисках предмета, на который можно было бы взобраться, чтобы достать до крюка. Мое сердце пустилось вскачь, ведь до этого момента мне казалось, что мы застыли во времени, а теперь время понеслось вперед. Меня опять пробрал страх, что мы не успеем выбраться.

На мгновение я потеряла ее из виду, но Леда тут же возникла в поле зрения, таща за собой огромный деревянный ящик. Он тянул девушку назад, но она упрямо шла ко мне с решительностью во взгляде.

– Я знала, что поступила плохо, – прошептала она, и я не стала поддакивать или перебивать. Кажется, Леда пыталась убедить себя, что сейчас поступает хорошо, что ее предательство по отношению к отцу – правильное решение. Ее живот оказался напротив моего лица. Грязная кофта с пятнами крови колыхалась вокруг талии, словно огромный мешок. Я опустила глаза и увидела тонкие лодыжки, выглядывающие из-под грязной юбки. Леда выглядела истощенной, казалась несуразной карикатурой на девушку.

Хоть раз она осмелилась вступиться за себя? Наверное, она всегда боялась перечить отцу, не могла спрятаться от него, швырнуть проклятые игрушки ему в лицо, уйти, заявить в полицию… В ней появилась храбрость лишь в тот миг, когда пришлось спасать кого-то другого.

Наконец мои руки упали вниз, веревка полетела на пол, а наверху звякнула цепь. Леда слезла с ящика и вновь превратилась в девушку-цыпленка.

– Все будет хорошо, Леда, – заверила я, сжимая ее плечо. Она невольно попыталась отодвинуться, но я без труда удержала ее на месте, не дав и шагу ступить. – Я ведь сказала, что помогу тебе. Теперь мы команда, ты понимаешь?

– Да, – отозвалась она, но выглядела при этом так, будто не соображала, где находится и что происходит.

– Действуем слаженно. Делай, что я говорю.

– Х-х-хорошо.

– У тебя есть мобильный телефон?

– Нет, – шепнула она испуганно.

– Где моя машина?

– Не знаю.

– Ничего страшного, Леда, ничего страшного. – На этот раз я крепко и решительно сжала ее запястье, потянув к лестнице. – Просто делай, что я говорю, хорошо?

– Хорошо.

Как загипнотизированная, она проследовала за мной. Несколько секунд я напряженно вслушивалась в ее судорожное дыхание за спиной и пыталась уловить другие звуки. Вдруг что-то скрипнуло, я подскочила и обернулась. Леда наступила на дряхлую половицу. С облегчением вздохнув, я уже собралась продолжить путь, как дверь амбара медленно отворилась. Леда в страхе застыла, будто огромная ледяная статуя, вытаращив глаза и глядя поверх моей головы.

Я повернулась. Джек смотрел на нас, а я на него. Казалось, этот миг – когда он, не веря своим глазам, буравил две женские фигуры в свете тусклой лампочки, – длился целую вечность. А затем Джек сорвался с места, одновременно выхватывая из-за пояса нож, Леда завизжала, и я отпустила ее руку и оттолкнула от себя наверх:

– В УГОЛ!

Она