Скандалы советской эпохи - Федор Раззаков

«При расследовании вскрыты факты, свидетельствующие о том, что тов. Тарасов А. В. не всегда серьезно и ответственно подходил к установлению знакомств с некоторыми иностранными журналистами, порой допускал излишнюю доверчивость в беседах с ними, что явилось поводом для использования его имени в буржуазной печати.

В этой связи тов. Тарасову А. В. строго указано командованием. Его поведение обсуждалось в политическом отделе ЦСКА с участием руководства клуба и партийной организации. Тов. Тарасов А. В. признал свои недостатки, дал им правильную оценку и заверил, что в дальнейшем подобных ошибок не допустит…»

Подоплека этого дела была известна лишь узкому кругу людей. Суть ее заключалась в том, что против Тарасова таким образом интриговали люди, которые не хотели его возвращения на тренерский мостик национальной сборной. Они подозревали, что советская команда в суперсерии против канадских профессионалов с треском провалится (как покажет действительность, наши ребята уступят соперникам минимально – всего одну игру), после чего «наверху» созреет идея вновь вернуться к услугам Тарасова. Чтобы избежать этого и была разыграна хитроумная комбинация с книгой. Она принесла ее разработчикам успех: великого тренера к работе со сборной так и не привлекли.

Форвард в опале

(Анатолий Кожемякин)

17 октября 1972 года в «Комсомольской правде» была опубликована заметка В. Скорятина под названием «Форвард вне игры». Она была посвящена судьбе талантливого молодого футболиста столичного «Динамо» 19-летнего Анатолия Кожемякина. Сегодня его имя уже почти забыто, а в те годы, о которых идет речь, не было в советском футболе человека, кто бы не знал этого одаренного спортсмена.

Он родился в простой рабочей семье (его отец был монтером) и первые уроки футбольной науки получил на дворовой площадке. Затем пришел в юношескую секцию и буквально за несколько лет достиг выдающихся результатов. Уже в 16-летнем возрасте, играя за «Локомотив», он показывал чудеса техники, один обыгрывая чуть ли не полкоманды соперников и забивая за матч 5–6 голов. Этим он вскоре и привлек к себе внимание тренеров столичного «Динамо», пригласивших его в 70-м в свой состав. Год спустя на юношеском турнире УЕФА Кожемякин был признан лучшим нападающим и бомбардиром, забив 7 голов.

Стоит отметить, что природа щедро одарила Кожемякина как прекрасным физическим здоровьем, так и характером. Буквально с первых дней своего появления в «Динамо» он стал душой коллектива, его заводилой. Его любили как футболисты, так и тренеры, которые не могли нарадоваться филигранной технике парня и тому, как он буквально на лету схватывал все их установки.

В феврале 71-го Кожемякину исполнилось 18 лет, то есть он вступил в полосу призывного возраста. Ему домой одна за другой стали приходить повестки из военкомата. Но так как он был то на сборах, то на играх в других республиках, а то и странах, застать его было практически невозможно. А те времена не чета нынешним, когда «косить» от армии можно почти безбоязненно – только плати. В советские годы откупиться от армии было невозможно. Поэтому квартиру футболиста поставили на особый контроль и, когда Анатолий на несколько дней объявился в ней, забирать его пришли с нарядом милиции. И трубить бы ему в рядах СА, если бы руководство родного клуба не приложило все силы к тому, чтобы вызволить лучшего своего форварда из стен военкомата. Для этой цели в качестве парламентера был отправлен легендарный Лев Яшин. Конфликт был улажен, и Кожемякин вновь вернулся на зеленое поле.

Парню было всего 18 лет, а за ним уже толпами ходили футбольные фанаты, девчонки дежурили в подъезде его дома. Он относился к этому внешне спокойно, хотя в душе, конечно же, радовался. Он любил форс и никогда не упускал возможности показать, какой он крутой и знаменитый. Например, во время одной из поездок за границу он купил себе джинсовый костюм, который для большинства молодых жителей Союза был самым желанным и недоступным предметом гардероба. Даже в футбольном клубе «Динамо» не всякий «старичок» имел его. И вот Анатолий, вырядившись в этот костюм, специально пришел на тренировку, чтобы утереть нос ветеранам. И утер. Однако обиды на него за это никто тогда не затаил, поняли – молодой, знаменитый.

Весной 1972 года Кожемякин был привлечен к играм в составе сборной СССР. Свою первую игру молодой центрфорвард сыграл 29 марта против сборной Болгарии. Игру он не испортил и хотя голами не отметился, однако впечатление оставил положительное. Поэтому, когда вскоре после своего дебюта в составе сборной Кожемякин внезапно пропал из поля зрения болельщиков, те запаниковали.

Упомянутая статья в «Комсомолке» начиналась именно с такого письма. Некий Н. Зернов вопрошал: «Уважаемая редакция! В прошлом сезоне и в начале нынешнего года в составе московского „Динамо“ выступал способный центрфорвард Кожемякин. Молодого, подающего надежды футболиста включили было в сборную страны. А теперь его не видно на футбольном поле. Что произошло? Просьба рассказать на страницах газеты».

Ответил читателю знаменитый в прошлом вратарь столичного «Динамо», а ныне тренер этого клуба Лев Яшин. Вот его слова:

«Да, Кожемякин, бесспорно, одаренный футболист. Из юношеской футбольной школы он был приглашен в команду мастеров, его стали привлекать к играм в основном составе динамовской команды. Казалось бы, молодой игрок должен был воспринять это как аванс, как поощрение к дальнейшему совершенствованию. Но этого не случилось. Очень скоро мы обнаружили у Кожемякина бациллы зазнайства. Он начал пропускать тренировки, играть с ленцой, стал нарушать режим. И старший тренер команды Константин Иванович Бесков, и я сам, и товарищи по команде, комсомольцы, пытались увещевать Кожемякина, раскрыть ему глаза… Увы, ничто не вразумило молодого футболиста. А совсем недавно на общем собрании команды, поскольку все средства воздействия оказались исчерпаны, было решено дисквалифицировать Кожемякина на два года. Конечно, обратный путь в команду парню не заказан. Одумается, изменит свое отношение к футболу – тогда, как говорится, милости просим».

Далее шел комментарий редакции, который озвучил спортивный журналист В. Скорятин. Приведу из него небольшой отрывок:

«…Не успел молодой футболист Кожемякин закрепиться в составе динамовской команды, а про гол, забитый им, сочиняются чуть ли не баллады. Его, вчерашнего дублера, привлекают к тренировкам сборной команды. Как тут не закружиться голове?

Динамовский коллектив сурово наказал зазнайку, а вокруг него, и это мы тоже узнали от Л. И. Яшина, уже вьются «доброхоты» из других клубов: тебя, мол, в «Динамо» не оценили, переходи к нам…

Где уж тут говорить о воспитании характера молодого футболиста. А конечная цель нашего спорта и футбола, в частности, не погоня за очками, голами и секундами, а воспитание человека. Игрок высокого футбольного класса – это всегда личность, характер».

Несмотря на все старания «доброхотов», Кожемякин останется верен «Динамо» и вскоре после статьи в «Комсомолке» вновь вернется на поле. В 1973 году он будет назван № 1 в списке «33 лучших футболиста страны». Однако дальнейшая судьба талантливого футболиста сложится трагически. В октябре 1974 года он погибнет из-за нелепой случайности: попытается выбраться из застрявшего между этажами лифта и будет раздавлен им.

Конец оркестра

(Вадим Людвиковский)

В 60-е годы в Советском Союзе было два популярных эстрадных оркестра: Леонида Утесова и Вадима Людвиковского. Причем Людвиковский до того, как создал собственный коллектив, в течение десяти лет работал у Утесова: в 1948–1958 годах он выполнял там обязанности музыкального руководителя и играл на пианино. Потом Людвиковский ушел из оркестра и занимался композиторством. В 1966 году он созрел для того, чтобы создать свой собственный коллектив под эгидой Гостелерадио, который очень быстро стал популярным. В этом оркестре играли выдающиеся джазовые солисты: Г.Гаранян, Г. Гольштейн, А. Зубов (саксофоны), К. Носов, Г. Лукьянов (трубы), К. Бахолдин (тромбон), Б. Фрумкин (фортепиано). Оркестр Людвиковского успешно гастролировал не только у себя на родине, но и за рубежом. В частности, он выступал на джазовых фестивалях в Москве (1966, 1967), Праге (1967), Варшаве (1968). В 1972 году Людвиковский дирижировал в Праге джаз-оркестром Чехословацкого радио и записал пластинку инструментальной музыки советских авторов. К сожалению, это была последняя крупная работа Людвиковского в ранге руководителя оркестра, поскольку в конце того же года его коллектив расформировали. Причем со скандалом.

Поводом к роспуску оркестра послужил национальный «изъян»: в его составе работали шестеро музыкантов еврейской национальности. Учитывая тогдашние «напряги» СССР и Израиля, а также предвзятое отношение к евреям со стороны председателя Гостелерадио СССР Сергея Лапина (когда в одной из телепередач музыкантов оркестра Людвиковского для пущего эффекта посадили на специальные кубы, Лапин страшно возмутился: «Вы бы еще посадили оркестр на шестиконечные звезды!..»), то участь оркестра была, по сути, предрешена.