Арийский миф III рейха - Андрей Васильченко

Как и стоило предполагать, членских взносов "Лебенсборну" явно не хватало, чтобы покрыть расходы даже на пребывание матерей в его домах. Поэтому в значительной мере деятельности организации способствовали пожертвования и субсидии, которые поступали достаточно регулярно. Случайными жертвователями были различные союзы, предприятия, партийные и государственные органы, Сами же суммы денежной помощи могли колебаться между тысячей и десятью тысячами рейхсмарок. В редких случаях пожертвования превышали 100 тысяч рейхсмарок. Приведу несколько примеров. Однажды 30 тысяч рейхсмарок было пожертвовано попечительским советом "Фонда Адольфа Гитлера", 66 тысяч рейхсмарок было предоставлено Тирольским союзом промышленников. Эсэсовский журнал "Черный корпус" на своих страницах устраивал рекламную кампанию "Источнику жизни", которая проходила под девизом: "Охранные отряды собирают строительные камни для возведения материнских домов". Данная кампания принесла в итоге 100 тысяч рейхсмарок. Кроме этого, для постоянной поддержки "Лебенсборна" и "Аненербе" была основана собственная эсэсовская фабрика, которую возглавлял Антон Лойбль. Однако почти все доходы от этой деятельности шли на поддержку "Аненербе", которое страдало от хронического безденежья. "Источник жизни" стал получать регулярную помощь от Антона Лойбля лишь в 1939 году. Ежегодно пожертвования составляли 100–150 тысяч рейхсмарок.

Однако истинным финансистом "Лебенсборна" было "Национал-социалистское народное вспомоществование". Поначалу было обговорено, что эта организация будет перечислять "Источнику" крошечную сумму в размере 12 тысяч рейхсмарок, что не было в состоянии покрыть даже небольшие издержки. Впрочем, к концу 1938 году НСВ перечисляло на счет "Источника" сумму около миллиона рейхсмарок. Более тога, проникновение "Лебенсборна" в "восточную марку" (Австрию) привело к просьбе, адресованной шефу НСВ Хильгенфельду. В ней говорилось об увеличении предоставляемых субсидий. В итоге было обещано полтора миллиона рейхсмарок. Но, принимая во внимание ухудшение отношений между "Источ-

ником" и НСВ, сумма сначала была сокращена до 750 тысяч рейхсмарок, затем до 600 тысяч, в итоге пожертвование составило лишь 350 тысяч рейхсмарок. В 1940 году НСВ и вовсе отказалось предоставлять субсидии "Лебенсборну". Хильгенфельд в своем письме говорил о том, что считает подход рейхсфюрера СС к охране материнства и детства "ошибочным". Более того, шеф НСВ утверждал, что дети, покинувшие "Лебенсборн", были слабее развиты и отличались худшей физической конституцией, нежели дети, родившиеся в учреждениях "Национал-социалистского народного вспомоществования".

Когда Золльман пришел к власти в "Лебенсборне", организация фактически была банкротом. Отношения с НСВ как важнейшим финансовым источником были окончательно испорчены. Поэтому Золльман стал усиленно искать новые источники доходов. Но прежде всего он решил исправить то обстоятельство, что все финансовые поступления были несистематичными,

Если НСВ лишь в ходе кампании "Зимняя помощь" могло собрать до 100 миллионов рейхсмарок, то равноценной заменой могло стать только государство. Первая попытка "взять штурмом" Имперское министерство труда и занятости потерпела неудачу. Имперский министр Зельдте вызвался оказать лишь единоразовую помощь в размере 500 тысяч рейхсмарок. Но одновременно с этим руководитель "Источника" попытался проникнуть в Имперское министерство финансов. Здесь ему удалось достичь определенных результатов. Первоначально министр финансов Шверин-Крозиг предоставил сумму в размере миллиона рейхсмарок, пообещав сделать эти выплаты регулярными. Вершиной успеха в данном направлении деятельности была договоренность с Шверин-Крозигом о том, что на 1943 год будет выделена сумма в размере 3 миллионов рейхсмарок, Только теперь "Лебенсборну" удалось сравнять свои доходы и расходы. Если говорить о том, была ли эта сумма большой или маленькой, то посмотрим на бюджет других национал-социалистских организаций. В 1944 году Имперский институт новой истории Германии, возглавляемый Вальтером Франком, довольствовался суммой в 255 450 рейхсмарок. Между 1942 и 1945 годами "Аненербе" ежегодно получало по 2 миллиона рейхсмарок. В 1939 году ведомство Розенберга финансировалось на 3,8 миллиона рейхсмарок. Так что ситуация в "Лебенсборне" не выглядела совсем удручающей.

"Направленное размножение"

В мемуарах Феликса Керстена, личного врача Генриха Гиммлера, можно прочитать крайне интересную мысль, высказанную рейхсфюрером СС: "Я потихоньку дал знать, что любая одинокая незамужняя женщина, которая хочет завести ребенка, может смело обращаться в "Лебенсборн". Руководство СС возьмет на себя заботу о ребенке и обеспечит ему образование, Я прекрасно осознавал, что это революционный шаг. Согласно существующей морали среднего класса, незамужняя женщина не имеет права на ребенка. Она должна терпеливо ждать, пока не появится мужчина, который удовлетворит ее желание. Если такого мужчины не будет, она должна смириться с судьбой. Как правило, она не может найти подходящего супруга или не в состоянии выйти замуж, потому что работает, но вес равно хочет ребенка. Я понял это и дал таким женщинам возможность завести детей. Женщина получает помощь, приобретает желанный опыт материнства и при этом впервые сохраняет за собой полноценную роль в жизни общества, государство же получает ценную прибавку к населению — ведь, как вы понимаете, мы нанимаем в качестве "помощников в зачатии" только достойных и расово чистых мужчин. Я с нетерпением ждал результатов этой услуги, чтобы оценить, насколько она полезна. Сначала, само собой разумеется, ничего не происходило, но год от года наблюдался небольшой прогресс — вы еще увидите, что выйдет из нашего плана, когда кончится война".

Однако зимой 1942 года нацистское руководство должно было смириться с тем, что Германию ожидала не молниеносная успешная, а затяжная, связанная с огромными людскими потерями война. В этой связи в очередной раз остро встала проблема "человеческого воспроизводства". Имперский руководитель здравоохранения доктор Конти в те дни считал, что все меры, предпринятые для увеличения рождаемости, были неэффективными и недостаточными. Ему казалось, что "демографический взлет немецкого народа еще не был окончательно гарантирован". По этой причине в начале лета 1942 года он вынес на обсуждение Гиммлера и Бормана докладную записку "О повышении числа детей". В этом документе Конти исходил из того, что репродуктивная способность женщин еще не была полностью исчерпана в существующих браках. В частности, это выражалось в недостатке мужчин, что особо остро проявлялось в годы войны. Конти акцентировал внимание на том, что до сих пор оказался незадействованным этот детородный потенциал. Его выводы, не касавшиеся усиления пропаганды здоровой многодетной семьи, укладывались в два пункта.

Консультации и профессиональная медицинская помощь для "исправления" бездетных браков. По мнению Конти, в деле лечения бесплодия было сделано так мало, что число семейных пар, обратившихся за помощью, должно быть достаточно большим,

Под заголовком "найденные дети" Конти подразумевал возможность зачатия незамужней женщиной ребенка либо естественным путем (при помощи предоставления партнера), либо посредством искусственного оплодотворения. Имперский руководитель здравоохранения считал, что второй способ (искусственное оплодотворение) был предпочтительнее, так как исключал у женщины "психологический комплекс сексуального переживания".

Суть его соображений вводилась к тому, чтобы превратить процесс зачатия — самый интимный момент человеческих отношений — в официальный, государственно-политический процесс, который проще было бы назвать "размножением". Все эти мероприятия должны были проводиться силами управления здравоохранения НСДАП и Национал-социалистского союза немецких врачей. Конти не предусматривал возможности участия "Источника жизни" в этой сомнительной кампании. Однако он не мог игнорировать определенный успех, достигнутый в деле ухода за матерью и ребенком в стенах "Лебенсборна".

Гиммлер сразу же отверг все предложения Конти. Речь шла не о моральных установках рейхсфюрера СС, а о том, что Конти вторгся в сферу демографии, которую Гиммлер считал своей "вотчиной". Поэтому все предложения доктора были восприняты как незаконные притязания. Вопрос, который затронул Конти, был очень важным для Гиммлера. С одной стороны, он считал его незрелым для решения данной проблемы, а с другой стороны, полагал, что "врачи не имели четкого представления о том, как решать эти проблемы". Единственное, что Гиммлер мог оставить врачам, было лечение бесплодия семейных пар.

Крайне недружелюбная реакция рейхсфюрера СС на предложение Конти была предопределена диаметрально противоположной точкой зрения на проблему искусственного оплодотворения. Гиммлер мог принять такой подход только для мира растений. Однако в животном мире он считал необходимым ограничить искусственное оплодотворение, так как был свято убежден в том, что оно приводило к "обеднению наследственности" и к таким генным изменениям, которые могли привести в итоге к дегенерации человека, его бесплодию или импотенции. По этой причине он считал, что для "воспроизводства человека" требовался "естественный зачинающий помощник", что, по его мнению, было зафиксировано в правовых нормах многих индогерманских племен.