По пути Ориона - Евгений Данилкин

После слов "мы заплатив", ситуация в корне поменялась. Оружие со стороны местных жителей было полностью опущено. Некоторые из них сели за свободные столики, некоторые просто ушли. Появился даже трактирщик и выглядел он более уверенно. Лысоватый мужчина, сделав шаг вперёд, сказал:

— И куда же вы направляетесь? — Опаска в его голосе ещё звучала, но Семион расценивал её больше как любопытство.

— В Аланир! — Громко ответил Дик. Лавариона как молния пробила. " В Аланир? Зачем? Если им надо на Стригинил, то надо идти на север!". В голове Семиона были одни вопросы и ни одного ответа.

По залу прошлось протяжное "у-у", олицетворяющая толи трудность плана, толи его безнадёжность.

— Через Скопиры? — Вновь поинтересовался мужчина.

— Да! — Твёрдо ответил Дик. — И нам нужен проводник. — Но обведя взглядом затаившийся зал, он не нашёл желающих.

— Путь через горы лежит южнее. Примерно девяносто миль на юг. Здесь же дорога плохая, часто обвалы, а в это время года лавины сходят.

— Девяносто миль? — Удивлённо воскликнул Ентри. — Да это три дня пути, по прямой, без привала.

— Неужели здесь нельзя пройти? — Спросил Лаварион, отойдя от шока, но, видя как крестьяне потупили взоры, понял, что ответ будет отрицательным. Тогда он решил использовать проверенный способ убеждения. — Мы хорошо наградим проводника. — Но энтузиазма и это вызвало не у многих. " Странно, раньше это действовало безотказно". — Удивился про себя Семион.

— Дорога есть, хоть и плохая, но есть… — Начал говорить лысый, чуть подумав. — Но дикари, обитающие в горах, не пропустят никого.

— Что за дикари? — Вопрос Семиона уже ожидал крестьянин.

— Неизвестно откуда взявшиеся. Говорят, от голода они могут напасть на деревню и опустошить пару дворов. Их не много, больше десяти никто не видел, но убить их трудно. Мы раньше пытались охотиться на них, устраивали засады, но они впятером убивали дюжину здоровых мужиков. Топор тупиться об их доспехи, да кажется это и не доспехи вовсе, а шкуры, в которых они с головой, только стопы, огромные, в две моих, голые. Так по снегу и бегают босиком…

— А на вашу деревню они нападали? — Перебил рассказчика Дик. Ему с трудом верилось в существование этих дикарей.

— На нас нет, но на соседнюю, пару раз…

Ответ ещё больше усилил его неверие.

— А кто-нибудь из вас, их видел?

— Я видел, издалека, но мне хватило.

Наступило молчание, которое через минуту нарушил Дик.

— Я готов освободить вас от этих дикарей, но мне нужен проводник. — Его героическую речь никто всерьёз не воспринял.

— Мастер, сколько уже было таких смельчаков как вы!?

— Я даю вам шанс. Вы можете продолжать жить в страхе дальше, прятаться как мыши по домам, а можете, поверив мне, дать сами себе надежду. Если на одном из пиков Скопир не загорится огонь в течении пяти дней, значит я проиграл…

— Конечно, не загорится! Там дров нет! — Послышалось из дальнего угла и зал наполнился хохотом, но лысый крестьянин, подняв руку вверх, заставил его оборваться. Над залой нависла пауза. В ней можно было расслышать дыхание присутствующих. Наконец, лысоватый крестьянин нарушил её:

— Я не хочу спрашивать, зачем вам это, я просто хочу дать своей семье спокойное будущее. Я вам поверю и проведу вас, но за двести лукир.

— Двести лукир? — Взорвался Ентри. — Это грабёж. — Но его недовольство оборвал спокойный голос Лавариона.

— Мы согласны.

Крестьянин даже немного смутился таким быстрым согласием и про себя пожалел, что не запросил больше.

Теперь в деревне к гостям относились как к героям, как к спасителям, хотя в благоприятный исход этого мероприятия мало кто верил.

Гостей поселили у трактирщика, который оказался достаточно весёлым и болтливым человеком. Он говорил и говорил без остановки, так что у Лавариона и Дика головы заболели к ночи. Им и Ентри отдали одну комнату, в другой спали Мариа и Элифер, третью и последнюю занял сам трактирщик с семьёй.

Выход наметили на семь утра, поэтому всё поклажу готовили с вечера. Участие в сборе небольшого отряда приняла, чуть ли не вся деревня и каждый говорил напутственные слова и желал удачи.

— Слушай Дик, ты и вправду думаешь, что победишь этих дикарей? — Настороженность Ентри была понятна: Дикин согласился, не посовещавшись с остальными, а по описанию крестьян, они были далеко не мальчиками.

— Сараллон, раньше я не наблюдал за тобой такой беспечности. — Поспешил высказать своё недовольство решением Дика Семион. — Ладно ты, а мы за что страдать будем? И вообще, куда мы идём?

— Мы?! Семион, ты сказал "мы"!? С каких пор тебя заботим "мы"? — С иронизировал Дик, второго вопроса он словно и не услышал. — Я почти уверен, что дикари не так страшны или их и вовсе нет.

— Кого тогда бояться эти люди? — Ввязался в дискуссию Семион, но Дик улёгся на кровать и повернувшись к окну, дал понять, что продолжать её не собирается.

— Они боятся предрассудков. — Всё что сказал на это Дик и после в комнате воцарилась тишина. Но ни Лаварион, ни Ентри не засыпали, ворочаясь в кроватях, и размышляли, каждый о своей участи при попытке восхождения к пикам Скопир. Семион снова и снова пытался разгадать замысел Сараллона, его дальнейший путь, но Аланир был далеко южнее Стригинила и Лаварион не как не мог понять: зачем им делать такой крюк? Уже ночь накрыла деревню, а он всё размышлял и гадал.

В соседней комнате, где ночевали Элифер и Мариа, тоже сохранялась тишина. Мариа, снова была напряжена, как и всегда, как только время подходило ко сну. Тревога за очередные сновидения долго не давали уснуть, но к середине ночи Мариа сдалась и уснула. В деревне уже давно погасли все огни, в окнах домов видно было только отражение луны, на которую то и дело взвоет какая-нибудь собака.

Элифер проснулась от какого-то шороха и посмотрела на Мариа. Девушка, только-только задремала, откинув от себя одеяло и то сползло на пол. Вновь укрыв девушку, Элифер заметила, как та вздрогнула, но сразу же приняла покойное состояние. Кузнец улыбнулась, увидев такое безмятежное и юное лицо Мариа, и вспомнила своё, не такое уж давнее юношество. Приятные воспоминания чуть отогнали сон и Элифер, уставившись в окно, вспомнила свой дом, кузницу, как её обучал отец и почти отрешилась от реальности.

Буквально через минуту, Элифер вернулась к действительности и повернулась к своей кровати, но краем глаза заметила лицо Мариа. От спокойствия не осталось ни следа. Твёрдость и уверенность на нём вдруг сменялись болью и страхом. Элифер тут же поняла, что это именно то, от чего она вызвалась её защищать и тут же принялась будить Мариа. Холодное тело девушки было подчинено сну и как не пыталась Элифер, возвратиться к реальности не могла. Кузнец хлестала её по щекам, старалась приподнять ей веки, но всё тщетно.

— Дик! — На её отчаянный крик в комнату ворвались Дикин, Ентри и Семион. За ними поспешил пробраться в комнату и трактирщик, но его любезно попросили остаться за дверью.

Увидев состояние Мариа, Дик медленно наклонился над ней и шепнул на ухо:

— Не сдавайся, ты справишься.

Лицо Мариа снова демонстрировало решимость. Она что-то забормотала во сне и замотала головой. Через секунду она проснулась.

Мариа стояла в темноте, в той же, что и в предыдущие сны, облачённая во что-то тяжёлое. Она чувствовала, как её грудь слегка сдавило, а лицо прикрыто со всех сторон и, ощупав себя, поняла, что это доспехи. На поясе девушка обнаружила меч. Она сделала шаг, но тот дался ей нелегко: тяжёлые поножи стесняли движения. " Зачем это мне?". — Подумала Мариа и в этот момент яркая вспышка света сверкнула перед ней и растаяла в темноте. Но почему-то она чувствовала, что во тьме кто-то есть, что кто-то наблюдает за ней. Мариа прислушалась, тишина. Только собственное дыхание, пробиваясь через опущенное забрало, посвистывало.

— Я ждал тебя. — Вдруг из темноты, прямо перед ней, прозвучал глухой, шипящий шепот и вспыхнули два красных огонька. Дальше объяснять Мариа, кто это, надобности не было. Она отступила на шаг и ухватилась за меч. — Ты хорошо прячешься и быстро бегаешь. — Снова зашипел голос. Огоньки чуть приблизились и Мариа наполовину обнажила меч. Она знала, что воспользуется по назначению им вряд ли, знал это и противник, издав смех, больше напоминающий гром. Мариа сжалась внутри доспех, но снаружи это было не заметно. Хотя её враг чувствовал. — Ты боишься?! Это хорошо. Я люблю, когда меня бояться.

— Я не боюсь! — Выкрикнула в ответ Мариа, но тело её всё дрожало от страха.

Огоньки ещё ближе приблизились, Мариа отступила ещё на шаг и упёрлась в стену. Дальше отступать было некуда, и она резко освободила меч из ножен. Тот сверкнул голубым огоньком и осветил клочок земли под ногами Мариа. Он был не длинным, не больше трёх футов, узким и лезвие его украшено витиеватая ветвь. " Акинак!". — Промелькнуло в голове Мариа. Снова раздался смех противника.