Зверь - Альфред Ван Вогт

За две недели до выборов, на митинге, где послушать миссис Вейк собрались тысячи людей, к микрофону протиснулась какая-то женщина и прокричала вопрос: считает ли кандидат, что ушедшие из семей мужчины должны быть подвергнуты телесному наказанию?

— Девочки, девочки, — устало ответила миссис Вейк, — не пытайтесь бежать впереди паровоза!

У Джефферсона Дейлса появился наконец козырь.

Пресса президента ухватилась за это высказывание.

На следующий день и в течение последующих Вейк пыталась объяснить, что она просто хотела придержать экстремистов.

Но медовый месяц закончился. Миллионы безотчетно поверивших в нее мужчин дали задний ход. Внезапно все ее слова перестали быть воплощением здравого смысла. В их глазах она превратилась в этакую даму себе на уме, которая шаг за шагом приближается к своей цели.

Президенту сообщили, что и сами женщины начали ставить слова своего лидера под сомнение. Легкая на подъем, древняя ненависть одних женщин к другим, приглушенная интенсивной эмоциональной атмосферой кампании, внезапно снова заявила о себе.

Выборная кампания вошла в другое русло.

Испытывая огромное внутреннее облегчение, президент Дейлс забыл о плане отмены выборов.

За неделю до выборов он заявил в выступлении:

— Я убедительно обращаюсь ко всем избирателям проголосовать по вопросам и отдать свои голоса в поддержку моей администрации.

В этот момент он был настолько уверен в победе, что вполне мог позволить себе подобное изречение.

Он рано отправился спать и был разбужен в полночь Кей, которая сообщила ему сводку новостей из Лос-Анджелеса: там состоялась большая демонстрация женщин, которые несли плакаты с призывами следующего содержания:

ВСЕ НА БОРЬБУ ЗА ПРАВА ЖЕНЩИН!

ФИЗИЧЕСКИЙ ТРУД — ДЛЯ МУЖЧИН,

БРАЗДЫ ПРАВЛЕНИЯ — В РУКИ ЖЕНЩИН!

ЗА СПОКОЙНЫЙ И ОРГАНИЗОВАННЫЙ МИР,

УПРАВЛЯЕМЫЙ ЖЕНЩИНАМИ!

Дальше в сводке сообщалось, что затем раздался призыв мужчин: “Да сколько же можно! Довольно! Они хотят, чтобы мы их уважали, а сами собираются превратить нас в рабов! За мной!” Мужчины набросились на женщин, и началась свалка. Когда с помощью бронированных машин удалось очистить улицу, двадцать четыре женщины остались лежать замертво, девяносто семь получили серьезные ранения, а более четырехсот обратились в медицинские учреждения с травмами различного характера.

Это был кризис, способный обеспечить победу или поражение на выборах. Через тридцать минут президент выступил по телевидению с обещанием провести тщательное расследование и сурово наказать виновных.

Было арестовано тридцать два человека. На следующий день им предъявили обвинение. У всех были адвокаты; все отрицали свою виновность. Судья коротко допросил каждого из них, после чего вынес беспрецедентный приговор: пятнадцать человек из числа обвиняемых были признаны невиновными.

Виновным был вынесен смертный приговор.

В зале суда возникло сильное волнение, и только с помощью ста сотрудников специальной службы удалось очистить зал от посетителей и отделить впавших в истерику смертников от их пораженных родных и адвокатов.

После заседания судья спокойно объяснил свои действия:

— Вполне нормально для судьи принять решение о виновности или невиновности человека. Не следует думать, что демократия слишком слаба для того, чтобы прекратить беспорядки.

После чего судья тут же ушел в отпуск, во время которого собирался отправиться вместе с семьей в длительный заграничный туристический вояж.

Когда Вейк попросили прокомментировать приговор, она с волнением в голосе произнесла:

— У меня нет сомнения, что восторжествовала справедливость. Я попросила комиссию подготовить мне доклад о прохождении данной судебной процедуры.

Дейлс дал следующий комментарий по поводу последних событий:

— Вопрос находится в ведении судебной системы, которая, как вам известно, в Соединенных Штатах является государственной организацией, отделенной от администрации.

Было объявлено, что осужденные собираются обжаловать приговор. В этой обстановке неопределенности и состоялись выборы.

Джефферсон Дейлс был переизбран с перевесом в два миллиона голосов.

Он испытал огромное облегчение, но впоследствии сказал Кей:

— В конце этого срока мои легальные права оставаться президентом закончатся. Продолжение зависит от…

— …Пендрейка, — закончила она за него.

— Пендрейка, — повторил он мрачно. И покачал головой в немом недоумении. — Что же могло случиться с этим человеком? Его ищут ФБР, армейская разведка и полиция. И — ничего. Ни малейшего следа.

Кей сказала, констатируя факт:

— У тебя есть еще несколько лет.

— Три, — кивнул он. — У меня есть три года. После этого будет слишком поздно.

Глава 22

Церемония инаугурации…

“Слишком поздно, слишком поздно…” В течение всего великого дня эти слова бродили в его мозгу, смазывая раздаваемые им улыбки, омрачая приподнятое настроение и мысли. Найти Пендрейка! Найти человека, кровь которого в состоянии в течение одной недели выгнать старость из его тела, а следовательно, утвердить его власть и сделать реальным построение задуманной им грандиозной цивилизации.

Эта мысль была подобна болезни, наваждению, которое продолжало преследовать его с той самой поры, когда к нему привели фермера. Человек был крупным и неопрятным. Пока Дейлс слушал его рассказ, в его сознании продолжала вертеться одна мысль. Он слышал сиплый голос фермера и никак не мог ее сформулировать.

— Я уже говорил, что он был у меня десять дней и старина док Гиллеспи дважды заходил, чтобы на него посмотреть, но, похоже, ему не нужна была никакая медицина, только пища. Скажу вам, чудно он себя вел. Не мог сказать мне свое имя и вообще ничего. А когда его нога зажила, я отвез его в Карнесс и показал комиссии по трудоустройству. Я сказал им, что его зовут Билл Смит. Он не возражал, поэтому так его и записали — Билл Смит. Они послали его на какие-то работы, не могу вспомнить на какие. Что-нибудь еще вас интересует?

Джефферсон Дейлс бесстрастно посмотрел на собеседника. Но за его внешним спокойствием скрывалось внутреннее возбуждение. Пендрейк был жив, его обнаружили, об этом доложила Кей после того, как из полицейского отделения в Карнессе поздней ночью поступили отпечатки пальцев Билла Смита.

— Это пока все, чем мы располагаем, — сказала Кей, — по крайней мере, теперь мы знаем, откуда плясать.

— Да, — произнес Джефферсон Дейлс и глубоко вздохнул. — Да.

Тотипотентный человек был жив.

Оставался еще один вопрос: подтверждение информации. Рука Пендрейка! Та, что должна была вырасти. Голос фермера послышался опять:

— И еще одно, господин президент…

Джефферсон Дейлс ждал, он был занят подготовкой своего вопроса. Его было непросто сформулировать, потому что как вы, например, спросите о том, отросла рука у человека или нет?

— Дело, — продолжил фермер, — состоит в следующем: когда я его подобрал, то, могу поклясться, одна нога у него была короче другой. Но когда мы расставались, у него были ноги одинаковой длины. То ли я сошел с ума, то ли…

— Что-то невероятное, не так ли? — сказал Джефферсон Дейлс. И быстро добавил: — Во всем остальном он был нормальным человеком, так ведь?

Фермер кивнул.

— Никогда не встречал более сильного мужика. Поверьте, когда он двумя руками ухватился за повозку и вытащил ее…

Президент не стал дослушивать до конца. В ушах продолжало звучать: “Двумя руками… двумя руками”.

Он встал и пожал руку сияющему от удовольствия старику.

— И послушайте, мой друг, — произнес президент Дейлс, — с этого момента ваше имя будет занесено в особый список, и в любое время, когда вам понадобится помощь Белого дома, напишите моему секретарю. И, если будет возможность вам помочь, вам помогут. Тем временем, я надеюсь, вы не будете никому рассказывать о нашей встрече. Рассматривайте это как вашу обязанность перед нашей страной.

— Вы можете на меня положиться, — сказал фермер с лояльностью прирожденного патриота. — И можно не волноваться — никаких специальных просьб не будет.

— Мое предложение останется в силе, — сказал сердечно президент, — и — мои наилучшие пожелания.

Позже Кей произнесла:

— Он сказал то, что думал, — это не часто встретишь в наши дни. Демократия рушится.

— Ты выглядишь так, будто у тебя есть доказательства, — сказал Дейлс — Стряслось что-нибудь?

Она молча протянула сообщение. Он прочел его вслух:

— “Верховный суд оставил смертный приговор для виновных в беспорядках во время женской демонстрации без изменений”. — Потом тихо присвистнул и произнес: — Что ж, они здорово сражались, но прошел год, и их борьба закончена. — Он посмотрел на Кей задумчивым взглядом. — И чем суд обосновал свое решение?