Возвращение короля - Джон Толкиен

— Это запрещено,— ответил Робин.

— Если я еще раз услышу от тебя это слово, рассержусь окончательно! — воскликнул Сэм.

— Честно говоря, я бы не обиделся, если бы ты рассердился,— ответил Робин, понижая голос.— А если бы мы все крепко рассердились, может, вместе что-нибудь бы сделали. Но пойми, Сэм, у Шефа есть свои громадины, он их всюду рассылает, а если кто-нибудь из нас, невысокликов, вспоминает про свои права, нас тащат в Длинные Подвалы. Самым первым посадили толстого Бургомистра Вилли Белонога, потом много других. Чем дальше, тем хуже. Узников теперь бьют.

— Зачем же ты им служишь?— зло спросил Сэм. — Кто тебя сейчас послал в Жабс?

— Никто. Мы здесь стоим, в Большом Доме Ширрифов. Я числюсь в Первом Отряде Восточного Удела. У нас теперь сотни ширрифов, а с этими новыми правилами нужно еще больше. Очень многие служат против воли, но находятся и такие, которым это нравится, любители совать нос в чужие дела и делать важный вид. Есть и похуже — доносчики, они все сообщают Шефу и его громадинам. Их, правда, мало.

— Ага! Значит, вот как вы о нас узнали?

— Конечно. Обычно нам не разрешают пользоваться Срочной Почтой, а им можно, они держат гонцов в разных местах. Один такой гонец прибежал ночью от Моста с «тайным донесением», другой понес это донесение дальше. А сегодня в полдень мы получили приказ вас арестовать и доставить в Длинные Подвалы, а сначала в Приречье. Очевидно, Шеф хочет с вами встретиться.

— Перехочет, когда господин Фродо с ним разберется,— сказал Сэм.

Дом Ширрифов в Жабсе оказался не лучше казармы у Брендидуимского Моста. Он был одноэтажным, но с такими же узкими окнами и построен из такого же некрасивого серого кирпича, уложенного кое-как. Внутри было сыро и хмуро, ужин подали на длинном столе, доски которого давно никто не скоблил. Впрочем, полусъедобная пища такому столу вполне соответствовала.

Путешественники уходили отсюда без сожаления и в десять часов утра были снова на тракте. В другое время они бы выехали раньше, ведь до Приречья оставалось еще около восемнадцати миль, но сейчас нарочно задержались, чтобы позлить старшего ширрифа.

Ветер сменил направление, дул теперь с севера, было холодно, но дождь унялся. Кавалькада выглядела в высшей степени забавно, но несколько местных жителей, которые вышли посмотреть, не были уверены, что смеяться разрешено, и потому молчали.

Двенадцать ширрифов должны были по приказу сопровождать арестованных, но Мерри заставил их идти впереди, в то время как Фродо с друзьями скакали сзади. Ширрифы старались вышагивать с важным видом, Фродо молчал и казался задумчивым, а Мерри, Пипин и Сэм от души веселились, болтали и пели.

Последним жителем Жабса, которого они видели, был коренастый старик, подстригавший живую изгородь.

— Ого! — воскликнул он, увидев шествие.— Кто же кого арестовал?

Два ширрифа тут же вышли из строя и направились к нему.

— Господин офицер! — крикнул Мерри.— Прошу призвать своих подчиненных к порядку, если не хотите, чтобы это сделал я.

По слову начальника оба ширрифа с понурым видом вернулись в строй.

— Вперед бегом марш! — скомандовал Мерри.

Уж тут всадники постарались поторопить своих пони, чтобы их пеший «эскорт» хорошо поработал ногами. Солнце вышло из-за туч, и несмотря на холодный ветер, ширрифы крепко вспотели.

Пробежав с одним-единственным привалом около четырнадцати миль, ширрифы сдались. Был уже третий час, они находились около Межудельного Камня, были голодны, посбивали ноги и запросили отдыха.

— Ну ладно, пойдете вслед за нами, когда отдохнете,— разрешил Мерри.— Нам сейчас некогда прохлаждаться.

— До свиданья, Робичек! — сказал другу Сэм. — Я тебя буду ждать у трактира «Зеленый дракон», если ты туда не совсем забыл дорогу. Не трать время зря!

— Вы нарушили Правило Ареста,— нудно промямлил старший ширриф.— Я не хочу брать на себя ответственность.

— А ты не бойся, мы еще не одно Правило нарушим, и без тебя обойдемся! — ответил Пипин.— Счастливо оставаться!

Всадники погнали пони рысью, и когда солнце скатилось за Белые Холмы на горизонте, они уже подъезжали к большому озеру в Приречье. Здесь их ждал первый серьезный удар. Это ведь были родные места Фродо и Сэма, которые только теперь поняли, что они им дороже всех чудес света. С болью смотрели они на изменившуюся родину. Многих знакомых с детства домов не было. Некоторые из них, по-видимому, сгорели. Садики, сбегавшие с холма к реке цветным ковром, были запущены и заросли сорняком. Норки в северном крутом склоне над рекой опустели. Некогда дорога была обсажена в этом месте деревьями, сейчас ни одного дерева не было, зато вдоль дороги выросли отвратительные длинные каменные строения. Вглядываясь в сторону Кручи, они вдруг увидели высокую кирпичную трубу, из которой в вечернее небо поднимался столб черного дыма.

Сэм не скрывал своих чувств.

— Я больше не выдержу, господин Фродо! — воскликнул он.— Я поеду прямо туда, я должен найти моего Старика!

— Сначала надо выяснить, что нас ждет, Сэм,— удержал его Мерри.— У «Шефа», наверное, банда головорезов всегда под рукой. Давайте найдем здесь кого-нибудь, кто нам все расскажет.

Но в Приречье вообще никого не было. Сохранившиеся дома и норки были закрыты, никто навстречу путешественникам не вышел. Они все поняли, когда оказались у трактира «Зеленый Дракон». Трактир был последним зданием в поселке на дороге в Хоббиттаун, сейчас он был заколочен, часть окон в нем была выбита, а у его стены стояло полдюжины громадин, рослых, косоглазых и смуглых, со злобным выражением лиц.

— Похожи на гостя Билла Хвоща в Пригорье,— сказал Сэм, останавливаясь.

— И на его соплеменников из Исенгарда,— буркнул Мерри.

Насколько хоббиты могли заметить издали, бандиты не были вооружены, если не считать дубинок и рогов у пояса. Путешественники решили подъехать. При их приближении чужаки выскочили на Тракт и загородили проезд.

— Вы куда? — спросил один из них, самый крупный и злобный.— Вам дальше нельзя. Где ваши сопровождающие?

— Идут следом,— ответил Мерри.— У них, кажется, ноги болят. Мы их обещали здесь подождать.

— Ну, что я говорил? — обернулся старший бандит к товарищам.— Я сразу сказал Шарки, что этим малявкам доверять нельзя. Надо было выслать пару наших.

— Какая разница? — сказал Мерри.— Хоть и непривычно видеть разбойников в родном краю, но мы знаем, что с вами делать.

— Разбойников? Поосторожнее выражайся, а то я с тобой по-другому поговорю. У коротышек головы закружились. Не очень-то надейтесь на слабое сердце вашего шефа. Сейчас здесь Шарки, и Шеф сделает все, что ему Шарки скажет.