В Шторме - Pax Blank

И вместо того чтобы взять секунду на передышку, Люк метнулся вперед и резко ушел прыжком в сторону за пределы обзора Вейдера, чтобы внезапно появиться позади. Таким образом он надеялся сбить отца с толку.

Вейдер мгновенно обернулся, проводя слепой размашистый удар в горизонтальной дуге по направлению к Люку, пока их клинки не встретились, и затем резко развернулся полным оборотом в другую сторону, продолжая держать сейбер перед собой в том же положении.

Это был неожиданный маневр - первый, которым его отец застал Люка врасплох, вынуждая низко присесть. Клинок просвистел лишь в нескольких сантиметрах от его головы - Люк смог бы достойно парировать удар, только если бы сейбер был в другой руке.

Используя всю силу своего предплечья, Вейдер мгновенно остановил движение и повел клинок обратно в низкой дуге, способной снести Люку голову.

Пространства для ответного маневра не было. Люк успел лишь поднять меч без всякой реальной силы, и клинок Вейдера скользнул вдоль, в сторону незащищенной руки, настолько близко к лицу, что оно ощутило жар заключенной в сейбере энергии.

Игнорируя шипение опаленных кончиков волос, Люк что есть мочи толкнул Вейдера в ноги и тут же кувыркнулся назад.

В попытке устоять Вейдер неловко отступил на несколько шагов. И в этот момент Люк, позабыв, что только что почти потерпел поражение, вновь решительно ринулся вперед, намереваясь совершить быструю контратаку.

Движимый по инерции назад, под тяжестью собственного веса, Вейдер оказался в опасном положении – ему надо было сохранять равновесие и при этом держать защиту.

И Люк знал это. Он теснил его, нанося короткие и разнообразные удары, стремительные и точные, направленные на потерю Вейдером равновесия и толкающие того к ошибке. Не в силах оставаться на ногах под таким напором, Вейдер рухнул на пол, и Люк сделал выпад, держа перед собой меч. Вейдер отчаянно извернулся, откатываясь в сторону и оставляя за собой шипящее отверстие в полу.

Клинок Люка задел перчатку и оставил разрез на плотном плаще, но Вейдер в тот же миг пнул его по больной лодыжке; нога Люка подвернулась, заставляя отшатнуться.

Вейдер моментально вскочил, вынося перед собой меч, и Люк зло ударил по нему, без какой-либо настоящей мощи; оба пытались вернуть самообладание, начав осторожно обходить друг друга. Начиная лучше понимать навыки и способности противника.

Палпатин восторженно аплодировал под гудящее шипение клинков, выказывая восхищенное одобрение дуэлянтам, словно это была просто игра – безобидное развлечение для его увеселения.

Это осознание резко прояснило разум Вейдера: он делал то, чего не хотел всей душой, когда шел сюда. Этот бой служил только целям Палпатина. Ситх, удовлетворяя желание ведомого им Люка, стремился к большему контролю над ним и полному разрыву между отцом и сыном, усугубляя их и без того бурные отношения.

- Этого он и добивается, – тихо проговорил Вейдер, пытаясь скрыть голос за звуком мечей. - Он хочет развести нас по разные стороны. Вместе – мы угроза для него, и этого он боится.

- Вместе!? – насмешливо прошипел мальчик.

- Он использует тебя. Он всегда будет лишь использовать тебя.

- А ты так сильно отличаешься от него?

Обвиняющие слова словно острым ножом врезались в тусклую совесть Вейдера.

Чувство, с которым они произнеслись - чувство предательства и гнева – глубоко коснулось Вейдера… и было до боли знакомо. Видя таким своего сына, с выражением слепого осуждения, он видел отражение Энакина Скайуокера на Мустафаре - такого же потерянного и иступленного, как сейчас Люк - и понимал, что все, абсолютно все, что было ему дорого, ускользает из рук.

Клинок Люка взметнулся – такой же острый, как его слова, и такой же быстрый, как его разум – вынуждая Вейдера защищаться со все возрастающим пониманием смертоносного мастерства сына.

И волна разочарования накрыла его: от неспособности управлять ситуацией - от неспособности управлять Люком. За ней пришло негодование и вспыхнула ярость, сжигающая все упреки совести и отталкивающая все мысли на задворки сознания. Перед ним встала только одна цель.

Мальчик полностью посвящал себя поединку, это было весьма очевидно, – и означало, что Вейдер должен сделать то же самое.

Он должен одержать победу над своим сыном, как было раньше. Но на этот раз ему предстоит намного более серьезный бой - перед ним уже не тот неуклюжий и неотесанный мальчишка, с которым он бился на Беспине. Вейдеру будет необходимо использовать всю свою мощь, чтобы остановить намерения и решимость сына… и без ранения сделать это будет невозможно.

В этот предоставленный Тьмой момент истины схватка между отцом и сыном переросла в поединок между ситхами. И этот накал между ними теперь мог только возрасти.

Они прошли определенную черту – и ни один из них уже не мог отступить.

Признав наконец, что эта ситуация по-настоящему опасна, и он никак не может контролировать ее, Вейдер атаковал Люка, ударяя сейбером на уровне груди. Имея долю секунды для реагирования, Люк успел блокировать выпад, но шагнул при этом назад, поместив весь свой вес на больную ногу, и это заставило его, прихрамывая, отступить еще немного в сторону - ослабив тем самым защиту.

Вейдер воспользовался этой слабостью и сделал рывок, тесня сына дальше чередой мощных ударов. В глазах Люка вспыхнул настоящий гнев.

.

За звуком яростно сталкивающихся клинков терялся холодный смех Палпатина, который слышал только он сам.

Стиль борьбы Вейдера обострился, его удары стали сильнее и быстрее, и реакция его сына возрастала в ответ. Долгие месяцы интенсивных тренировок давали о себе знать. Жесткие уроки и наставления, неумолимость и неустанная придирчивая критика Палпатина вынуждали мальчишку работать над всеми своими слабостями. Деспотичная дисциплина и передаваемые Мастером Ситхов знания и опыт заставляли Скайуокера, как одержимого, шлифовать технику до совершенства.

Прекрасный клинок Палпатина. Уникальный и изящный. Безжалостный и смертоносный. Безупречное произведение искусства.

Глава 23 (3 часть)

В движениях Люка не было ни капли сомнения, нерешительности или волнения. Он знал, что Вейдер прав: реальными слабостями Люка были травмы, причиненные его Мастером и общее измождение организма после долгих месяцев неослабевающего давления, без возможности восстановиться – ни духовно, ни физически. Но все эти переживания, все горькое разочарование и возмущение направлялись в энергию, которая давала силу израненному и усталому телу.

Он не боялся. Возможность смерти воспринималась теперь легко.

За последние месяцы он так часто стоял на самом ее краю, что она больше не пугала его. Но он не собирался умирать, не забрав источник своих мучений с собой.

Исполненный решимости добиться этой цели, он двинулся вперед и атаковал Вейдера, направляя того в сторону главного зала – огромного, пустого и мрачного, как древняя пещера.

Оказавшись под градом молниеносных ударов, Вейдер был вынужден отступать в направлении высоких двустворчатых дверей. На мгновение ему показалось, что это лишь совпадение, но удары были слишком прицельны, любая попытка уклониться в сторону многозначительно пресекалась.

Люк пытался оттеснить его в сторону просторного, широкого зала, намереваясь перевести бой в более подходящие для себя условия. Он уже приспособился к стилю отца, изучив его слабые и сильные стороны. Теперь он хотел установить контроль над поединком.

Но в ограниченном пространстве этой комнаты у него не было возможности противопоставить свою маневренность и проворство силе отца, и он чувствовал себя стесненно и некомфортно, Вейдер понимал это. Скорость и ловкость Люка приносили здесь слишком маленькое преимущество - когда Вейдеру долгие минуты удавалось держать его в ближнем бою, зная, что у того нет реальной защиты против огромной физической силы.

Однако Вейдер также понимал, что недооценка Люка может стать фатальной – невозможно было не видеть отточенных навыков и мастерства сына - и сейчас Люк стремился перевести сражение на более широкую арену, где в игру вступят его сноровка и скорость.

Технически они были достойными соперниками, но Вейдер только начинал понимать, насколько более быстрым был Люк, насколько более подвижными и гибкими были и само его тело, и стиль ведения боя.

С классической техникой и годами укоренившихся тренировок Вейдер вел бой, используя довольно узнаваемые приемы, как в защите, так и в атаке - и Люк уже начал использовать это против него. С дикой непредсказуемостью и крайней расчетливостью, Люк использовал малейший шанс, любую выпадавшую возможность, чтобы обмануть Вейдера обычными приемами, изменяя их так, что у того не было гарантированно правильного ответного действия.