Лунное Затмение. Новолуние. - Daria Zubkova

в помещение. «Стефани сказала, что будет у бара. Значит туда и надо направиться» решил я про себя и стал продвигаться в нужную мне сторону. Мой взгляд, как никогда стал уверенным и холодным. От меня шла такая неимоверная энергия, что все окружающие люди и вампиры отходили в сторону, заметив мою мрачную фигуру. Когда я приблизился к бару, то застал картину, которую не смог бы забыть даже в сильнейшем бреду. На стойке бара женская фигура в откровенном платье и в высоких сапогах на шпильке танцевала с бутылкой рома в руках. Рядом с ней был парень в не менее пьяном состоянии, что и она. Эта особа, что лишь отдалённо напоминала мне Стефани, притянула парня к себе и, оголив клыки, впилась ему в горло. Парень застонал и стал зажимать ее в своих объятиях. То, что произошло далее, повергло меня в неимоверный ужас и вызвало сильнейшую волну гнева. Стефани оторвала свои окровавленные клыки от парня, а затем, прижавшись к нему, стала жадно целовать. Я не мог поверить своим глазам, но эта ужасающая картина четко стояла перед моим взором. В этот момент я окончательно потерял свой контроль и сквозь громкую музыку, сквозь одобрительные и пьяные крики толпы и неразборчивые голоса, я закричал самым властным и сильным голосом, на который был способен.

– ДОВОЛЬНО! Все живо замолчали и прекратили все это!

Мгновенно музыка замолчала, огни затухли, а окружающая толпа замерла в ожидании. Все вампиры разом стихли и с ужасом смотрели на меня. Кто-то из них стал трястись, а кто-то с интересом рассматривал мою фигуру. Людская часть толпы непонимающе косилась в мою сторону и недовольно перешептывалась. Пьяная Стефани оторвалась от своей жертвы, и ее мутный взгляд упал наконец-то в мою сторону.

– Вот это да – проговорила она совсем невнятно – Сам Влад Дракула нас посетил. Или это добрый профессор Вайт пришёл давать нам уроки истории.

– Стефани, заканчивай этот беспредел – прорычал я, испытывая неимоверный гнев внутри – Я пришёл за тобой.

– Я не сомневалась профессор – издевательский смех Стефани слишком громко пронзил создавшуюся тишину, после чего ее пьяный голос прокричал – Вы пришли меня подчинить себе, о владыка, или же вы решили воспользоваться своим преимуществом перед нами совсем в другом действии?

По залу прошёлся смешок, а где-то послышались удивленные возгласы. Теперь все вампиры смотрели на меня с ужасом и паникой во взгляде, а вот людская часть горела диким интересом к развернувшейся сцене и действию. Все присутствующие с нетерпением ожидали, что произойдёт дальше, и как будет развиваться эта история.

– Влад, она совершенно не в себе! – услышал я запыхавшийся голос Джеймса – Стефани, ты совсем с ума сошла?

– И почему я не удивлена? Верный волк тут как тут по первому зову – глаза Стефани зажглись красным огнём, от чего зал одобрительно загудел.

– Дела совсем плохи, как я вижу – ко мне подошла Грета и с опаской оглядела фигуру Стефани – Она даже хуже тебя в твои не самые удачные столетия.

– Так вы всей своей компанией приехали. Джеймс, а где Мэтью и Кейт? Или вы решили их спрятать подальше от страшной и кровожадной новорожденной – вновь Стефани разразилась пьяным и жестоким смехом – Грета, а вот на твоем месте я была бы рада моему уходу. Наконец-то эта слабая и никчемная девчонка больше не будет мешать тебе залезть в штаны к моему несостоявшемуся мужу.

В зале послышался громкий смех, который исходил в основном от людской половины присутствующих. Вампиры уже осознали, кто стоял перед ними, и боялись лишний раз провоцировать меня на действия.

– Молчать! – крикнул я в гневном порыве – Стефани, тебе лучше замолчать, пока я окончательно не потерял контроль.

– Да? И что будет дальше? Я знаю, что ты сделаешь со мной, поэтому хочу насладиться последними мгновениями свободной жизни без тебя и этого вечного проклятья под названием любовь. Без оборотней и их слишком сильного чувства опеки и долга, и без твоей одержимости вернуть свою жену и сделать из меня ее подобие. Я не графиня Веласко и никогда ей не буду. Я Стефани Элеонора Пайнс и буду ей всегда!

С этими словами Стефани спрыгнула со стола, немного потеряв равновесие. Она встала на ноги и теперь предстала передо мной всем своим видом. Я смотрел на знакомые черты лица, но не узнавал их. Это был холодный и жестокий взгляд настоящего чудовища, беспощадного и жестокого монстра. Она смотрела на меня своим холодным и безразличным взглядом, что меня выводило из себя. Я был графом Дракулой, а меня прилюдно унижала девчонка, что месяц как стала вампиром. Внутренний настрой начинал говорить мне о том, что пора ей показать свою силу и своё влияние на таких, как она. Но вот отдаленный голос разума говорил мне о том, что это окончательно убедит ее в правдивости ее выводов на мой счёт. Подчинив ее себе, я мог навсегда обратить ее во тьму и убить остатки души внутри неё. Внезапно вперёд вышел Джеймс и холодно произнёс:

– Стефани, твой небольшой спектакль довольно забавный, но ты никогда не отличалась сильной самоуверенностью. Ты же первую неделю работы в банке боялась поднять свои глаза на меня. И ты хочешь сказать, что вся эта неуверенность могла вмиг улетучиться? Сомневаюсь в этом.

– Джеймс, что ты творишь? – взревел я – Нам надо ее отрезвить, а не провоцировать еще больше.

– Верь мне Влад – Джеймс вновь повернулся к Стефани и начал свои нападки на неё с новой силой – А еще я помню, как ты извинялась каждый раз, когда у тебя застревала бумага в принтере или когда ты роняла очередную чашку с кофе в моем офисе.

– Замолчи! – глаза Стефани загорелись неимоверной злобой – Это все в прошлом и навсегда там осталось! Та Стефани мертва! Ее убил родной отец, за что ему огромное спасибо. За эту свободу и освобождение от всех вас.

– Вот как? А мне показалось, что вы сейчас вновь неуверенны в своих словах и действиях мисс Пайнс – Джеймс злобно усмехнулся, чем окончательно вывел из себя Стефани.

– Ах ты подонок! – взревела она и кинулась на Джеймса в сильном оскале – Я убью тебя!

– Попробуй – прорычал Джеймс, после чего Стефани свалила его на пол, пытаясь вцепиться ему в горло – Это будет даже забавно.

– Джеймс! – вскрикнула Грета и подорвалась к Стефани, но оборотень дал ей знак не подходить близко к ним.

– Грета, стой,