Туманная радуга (СИ) - Бугрим Ксения

Всем актерам предстоял еще один выход на сцену, чтобы каждый мог исправить свои ранее допущенные ошибки и неточности. Первыми снова начали Вероника с Витей. Взаимодействовать с ним на сцене было до того комфортно, что девушка с удовольствием отыграла свою роль, ни разу нигде не ошибившись. В кои-то веки она была собой довольна. Но куда большее восхищение у нее вызвала играла друга. Ему мастерски удалось перевоплотиться в Гастона и предстать перед ней самым самолюбивым и грубым невеждой из всех, что она когда-либо встречала.

— Ребятки мои, да вы просто порхаете по сцене! — восхитилась Ирина Дмитриевна. — Прекрасная работа! Браво, браво!

Следом на сцену вышли актеры в костюмах персонажей заколдованного замка и Тимур с головой Чудовища в руке. Приблизившись к Веронике, он, пользуясь тем, что она еще не успела спуститься вниз, схватил ее за локоть и оттащил в сторону.

— Что у тебя с этим полупокером? — спросил он, мотнув головой в сторону Вити. — Просто интересно.

— То же, что и у тебя с Мальцевой.

Брови Тимура сдвинулись к переносице, в глазах сверкнули молнии:

— Сама-то в это веришь?

Не успела Вероника определиться с ответом, как Ирина Дмитриевна хлопнула в ладоши, призывая всех продолжить репетицию.

По дороге на остановку девушка прокручивала в голове этот странный диалог. Ей было неудобно перед Витей за то, что она приплела его в эту историю. Теперь Тимур может начать задирать его в школе. Просто потому, что не терпит конкуренции и считает, что даже бывшие девушки должны быть от него без ума. А, зная своеобразный характер своего нового друга, Вероника вполне допускала, что дело вполне может дойти до драки. Точнее, Тимур просто врежет Вите, когда тот сказанет ему что-нибудь эдакое в ответ на провокации. Вспомнив рассказы Ирки о взаимоотношениях Вити с одноклассниками, она поморщилась. Он был хорошим парнем, но в нем всегда чувствовалась особая стать, которая периодами граничила с надменностью и высокомерием. Он никогда не был высокомерен по отношению к самой Веронике, но она нутром чувствовала, что эта его черта никогда не дремлет и в любой момент может показать себя во всей красе. Нужен лишь повод. Получается, если Тимур ему все-таки врежет, то в этом будет виновата она сама.

— Все ищешь атмосферную массу? — поинтересовался Витя, заметив ее задумчивость. — Давай доберемся до остановки, и я распишу тебе решение.

— Слушай, а ты бы мог вести себя в школе менее… Как бы это сказать… В общем, менее высокомерно?

— О, эти твои резкие переходы от одного к другому! Не удивлюсь, что именно благодаря ним Костик так к тебе прикипел.

Вероника некстати вспомнила, что настоящим мастером неожиданных переходов был Тимур. Это получалось у него филигранно.

— Извини, я неправильно выразилась. Просто я заметила, что Тимура действительно злит наша дружба. Ему не дает покоя, что с тобой я улыбаюсь, а не рыдаю в углу, как он того ожидает. Теперь он может начать тебя провоцировать. А если ты ответишь ему в своей фирменной высокомерной манере, он…

— Я не высокомерный, — не дал закончить мысль Витя. — Это все корейский разрез глаз. — В доказательство своим словам он сильно прищурился. — Видишь?

— Да ты даже не похож на корейца! Ты просто сам по себе… не простой парень. Все ведь слышали историю вашего первого знакомство с Брагиным. — Она вздохнула. — В общем, я боюсь, что Ханин может тебя ударить.

Витя приподнял бровь:

— И теперь мне тоже нужно бояться?

— Я просто прошу, чтобы ты не реагировал на его возможные провокации. Пусть говорит, что хочет. Сам же себя выставит дураком.

— Согласен, — кивнул Витя. — Пускай говорит, что хочет. И я тоже буду говорить, что хочу. А если его вербальный скилл окажется ниже моего, то это уже не моя проблема.

Переубеждать упрямца было бесполезно, и Веронике ничего не оставалось, как надеяться, что ее страхи окажутся напрасными.

В тот день она уснула далеко за полночь, потому что до упора пыталась добить задачу из сборника, про которую они с Витей благополучно забыли. Это оказалось жутко утомительным занятием, зато отлично помогало не думать о Ханине и его провокационном поведении на репетиции. Впервые за долгое время Вероника вновь стала чувствовать себя свободной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Испытание для Тимура

Ритка заметила, что племянница как-то чересчур быстро приходит в себя. Уж не угодила ли она в новый любовный капкан? Узнав, что девушка оживает на глазах благодаря сборнику задач по физике, тетка сначала не поверила в правдивость этой информации.

— Как так вышло, что физика вдруг стала помогать тебе в любовных делах? — спросила Ритка в субботу за завтраком. — Что-то мне не верится. Ты же всегда терпеть ее не могла?

— А я ее и сейчас не люблю, — ответила Вероника. — Там же ничего не понятно. Мне приходится все заучивать, иначе у меня не получается решить ни одной задачи. Я выписываю новые формулы и рисую их в своем воображении, как делала это раньше.

— Да, я помню про твою суперспособность. Тетка все помнит. Но как это связано с моим вопросом? Верон, ты меня пугаешь. Не сошла ли ты с ума на фоне стресса?

— Это сложно объяснить. Наверное, дело в том, что я затрачиваю кучу усилий даже на самые элементарные задания. А в этом сборнике задач для абитуриентов МГУ я вообще ничего не понимаю. И это просто прекрасно! После того, как позанимаюсь пару часов, мой мозг будто отключается. Я не думаю ни о чем плохом, не переживаю, у меня ровное настроение. Но самое главное — я очень устаю. Моя бессонница исчезла. После того, как Ханин… — Она сглотнула комок, образовавшийся в горле после упоминания Тимура, и продолжила: — В общем, после случившегося я не могла нормально спать. Тебе не рассказывала, чтобы лишний раз не тревожить. Я ведь знала, что рано или поздно все наладится. И вот оно наладилось. Благодаря физике, как это ни удивительно. Видимо, так науки влияют на гуманитариев.

— Гуманитарии не станут решать задачи для абитуриентов МГУ, — хмыкнула тетка. — Я тебе давно говорила, что никакой ты не гуманитарий.

— Я отлично пишу сочинения, у меня всегда были способности к иностранным языкам и еще я очень люблю книги. А физика всегда давалась мне тяжело, я до сих пор почти ничего в ней не понимаю. Кто я после этого? Будущий академик Сахаров что ли?

— Почему тебе не нравится физика, в этом еще нужно разобраться. Возможно, здесь кроется какая-то детская травма, о которой ты уже давно забыла. К примеру, когда-то учительница перед всем классом отчитала тебя за неверно решенную задачу. И все — здравствуй, боязнь цифр и расчетов. Подобные травмирующие детскую психику ситуации могут искажать твои сегодняшние представления о собственных предпочтениях и подавлять интерес к наукам. Но с этим мы как-нибудь разберемся, а пока я пойду позвоню сестре. Обрадую ее хорошей новостью.

Тетку уже было не переубедить. Она настолько уверилась в своей правоте, что Вероника и сама уже начала думать, что где-то глубоко в ней таится любовь к наукам. И если так, то это очень хорошо. По крайней мере, такая любовь не бывает несчастной.

***

Позднее Вероника встретилась с Витей, и они отправились в школу на субботнюю репетицию. В сумме оставалось еще три репетиции и один генеральный прогон перед началом концерта, который должен состояться в пятницу 25 декабря. Вероника видела, как нервничает Ирина Дмитриевна, и изо всех сил старалась ее не подвести. Единственным фактором, который мог бы повлиять на уровень выступления девушки, был Тимур. Вчера ему в очередной раз удалось лишить ее равновесия, но сегодня она снова ощущала внутреннюю уверенность. Больше она ему этого не позволит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В актовом зале было шумно, и звучал девичий смех. Виной тому был, конечно, Тимур. Он сидел на своем троне и рассказывал разные шутки кучке девчонок, от чего те хохотали без умолку. До начала репетиции оставалось около десяти минут, и, поняв, что не может не вслушиваться в слова Тимура, Вероника решила призвать на помощь свой сборник задач. Только так она могла не реагировать на происходящее вокруг и не допускать появления неприятных мыслей в голове.