Цербер - Николай Полунин

- Еленочка... Видите ли, моя жена много моложе меня, это подразумевает совершенно особое отношение, поймите меня правильно...

- От вас требуется сейчас просто быть с нею. Ей станет гораздо спокойнее и легче от одного вашего присутствия. Машина ждет, вас сейчас и доставят. Будьте с ней, не отходите никуда, не позволяйте волноваться. Знаете, без резких поворотов. Главное, что ей необходимо, - чувствовать рядом близкого человека. В какой-то степени это прибавит и ей личной ответственности, без этого, Матвей Кириллович, иной раз не обойтись. Можете идти, вас проводят.

Оставшись один, Максим Петрович открыл полированные дверцы бара и, несмотря на ранний час, нацедил себе рюмочку анисовой. Золотая капля с лакричным вкусом принесла минутное успокоение.

Вчера поздним вечером Максима Петровича пригласили в некий высокий кабинет. Это только называлось так, комната была маленькой и низкой, оба стола и стул на роликах завалены бумагами. Папки и дискеты громоздились и на стеллаже для картотеки, и на компьютерных мониторах.

С ним разговаривал один из помощников Президента. Глядя в насмешливую улыбку, которая, казалось, навсегда поселилась в уголках голубых глаз, Максим Петрович поддерживал осторожную и на первый взгляд совершенно безобидную беседу. Лишь когда были упомянуты вежливые запросы по каналам МИДа, пришедшие в связи с недавними природными аномалиями, отмечавшимися на территориях известных областей центра России, Максиму Петровичу стало понятно, куда ветер дует.

"Вот интересно, - сказал помощник, - что бы там, я имею в виду запрашивающие стороны, сказали, случись нечто подобное у них, а не у нас? А мы бы обратились со своими нотами?"

"Расценили бы как наглое вмешательство во внутренние дела суверенных держав".

"Вмешательство - в смысле что случилось?"

"Нет, что обратились. А случилось... так что ж, случилось бы и случилось, явления природы границ не признают. Мы-то при чем?"

"Вот именно", - сказал помощник и сразу перевел разговор на другую тему.

Максим Петрович вернулся в свой особняк около двух часов ночи и решил сегодня не ездить домой. За всю свою жизнь и работу он проводил дома едва ли одну ночь из пяти. Но уснуть в его собственных апартаментах позади кабинета ему тоже не удалось, потому что в два двенадцать позвонил Роман.

Слушая низкий тягучий голос, Максим Петрович проклинал день и час, которые свели его с этими людьми. Он не понимал их, хотя в силу обстоятельств ему приходилось с ними общаться. В них слишком нуждались те, кому он служил, а он еще не хотел сходить со сцены, он должен был оставаться нужным, что совсем нелегко на продуваемых очень опасными сквозняками верхних ступенях лестницы, по которой ему приходилось карабкаться, сколько себя помнил.

И все равно временами ему хотелось, чтобы на его месте был кто-то другой. В такие, например, моменты.

"Пусть бы Андрей все это и вел, раз взялся, - думал Максим Петрович. Подумаешь, какая загадочная фигура, ни разу в жизни не вставал под фотокамеру, не давал интервью газетчикам! Собрал вокруг себя знахарей да шаманов и сидит, как паук в своей паутине. Незаменимый какой. А у нас незаменимых нет! вспомнились старые слова. - Эх, насколько же раньше все было проще!"

Он лукавил с самим собой. Раньше тоже не было просто. Но сейчас он лишь уводил себя от этого темного голоса в телефонной трубке, который мог возникнуть, когда ему заблагорассудится, сказать, спросить, потребовать, поставить условие.

И Максим Петрович выполнял.

Впрочем, то, что Роман хотел от него сейчас, было даже к месту, хотя и не совсем ко времени. Андрей действительно зарвался. Спору нет, человек он нужный и чрезвычайно компетентный, но и таким выходит свой срок. Этот его "Антарес" капля, переполнившая чашу, и пора ему передавать проект в другие руки. Иначе это становится чересчур рискованным, тут Максим Петрович готов согласиться с Романом, не важно, наблюдается вокруг проекта посторонняя активность, как утверждает Роман, или нет.

Хотя двигающие ими мотивы абсолютно не совпадали, стремились они к одному результату. Пусть неосознанно, объясняя себе какими угодно, но не истинными причинами, они стремились не допустить в свой Мир чужое, не дать ему развернуться во всю мощь. Законы Миров могут и так проявляться в поведении их обитателей, другое дело, что только Цербер знает только он может предотвратить потому что все вы делаете не так и лишь вредите себе откуда вам знать что это и чего на самом деле стоит.

- Вы представляете, что требуете от меня? - сказал Максим Петрович, когда тягучий голос, высказавшись, умолк в паузе.

- Не больше, чем вы можете, - отрезал голос.

- Последствия могут быть...

- Не вас учить, как устраняют любые последствия. Армия есть армия, в ней всегда можно найти стрелочника. И пускай этот муж будет при ней, так вы ее свяжете. Хоть в какой-то мере.

- Его доставят, - заверил Максим Петрович, - это-то несложно, я отдам распоряжения прямо сейчас.

- И остальное тоже несложно, - протянул голос. - Сделайте это по своей воле, сами. Впрочем, если вы не согласны...

- Не надо, - быстро сказал Максим Петрович. - Я все сделаю, мне только надо прикинуть, как лучше устроить.

- Как проще, так и лучше. Мысль мудрая, не так ли?

...Подумав перед раскрытым баром, Максим Петрович налил себе стакан до краев, медленно выцедил. Белые фестоны занавесей закрывали от него день, который уже начался.

Он отдал все необходимые распоряжения. После того как через военного коменданта Южно-Уральского округа был поднят из гостиничной постели и посажен в самолет на одном из аэродромов под Оренбургом инженер-полковник Бусыгин, Максим Петрович вышел на своих людей в Генштабе и командование специальной воздушно-десантной бригады особого подчинения.

Все действительно оказалось несложно. Он сделал все сам, по собственной воле, так как уже имел случай убедиться, что бывает, когда темный тягучий голос Романа навязывает ему свою.

Глава 36

вспышка - цветы - дорога - зеленый газон - вспышка

ТЫ СЛУЖИЛ ДОЛГО И ЧЕСТНО, ТОБОЙ БЫЛИ ДОВОЛЬНЫ. ЧТО ПРОИЗОШЛО С ТОБОЙ? ТЫ КАК БУДТО ЗАБЫЛ ВСЕ, ЧЕМУ НАУЧИЛСЯ, ЗАБЫЛ, ЧЕМ ЭТО МОЖЕТ КОНЧИТЬСЯ ДЛЯ ТЕБЯ И НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ТЕБЯ.

ТЫ СТАЛ СЛИШКОМ САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ, Я НЕ МОГУ БОЛЬШЕ ПРИКАЗЫВАТЬ ТЕБЕ, КАК РАНЬШЕ, НЕ МОГУ НАПРАВИТЬ. ТЕПЕРЬ ВСЕ ЗАВИСИТ ТОЛЬКО ОТ ТЕБЯ САМОГО, ОТ ТОГО, ВЕРНО ЛИ ТЫ РАСПОРЯДИШЬСЯ ЗНАНИЕМ, КОТОРОЕ ТЕБЕ ДАНО.

ВЫДЕРЖИШЬ ЛИ ПОСЛЕДНЕЕ ИСПЫТАНИЕ.

вспышка - цветы - дорога - зеленый газон - вспышка.

Он спросил: "Что с вами?" - обыкновенным человеческим голосом, и все они забегали, как растревоженные муравьи, и многие из них были с оружием, которое со страху наставили на него, но самый главный из них приказал не трогать его, и они вынуждены были подчиниться своему главному, но ведь он и так не боялся их, это они его боялись, хотя их и было много, гораздо больше, чем он думал. На это не стоило обращать внимания, и постепенно он успокоился. Тут подоспело время лететь. А их главный так и не заговорил с ним больше и не захотел быть рядом,