Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Марина, как ты смотришь на то, чтобы приехать на пару дней к нам? — предложила она. — Дело в том, что среди наших друзей есть как ангелы, так и весьма необычные люди, с которыми у нас сложились очень необычные отношения и у которых есть еще более необычные представления о них. Мне кажется, вам было бы интересно побеседовать.
— Вряд ли, — решительно отозвалась Марина. — С Татьяниным шефом я еще не закончила, да и на работе подготовка к сезону в самом разгаре.
— Ты, по-моему, в туризме работаешь? — подключился к атаке Франсуа. — Можно было бы и в этом направлении поговорить — посмотреть на месте возможности организации туров в глубинку страны…
Я встрепенулся. Если получится заставить Марину оторваться от нашей жизни — хоть на какое-то время — а там, глядишь, кружком Анабель увлечется… Вот-вот — бороться с ней ее же методами!
— По-моему, это — отличная мысль! — с энтузиазмом подхватил я инициативу французов. — И перспективная — туры для тех, кто желает ознакомиться со страной изнутри, почувствовать истинный вкус ее жизни. Таким ведь мало кто занимается.
— Ну, не знаю, — нерешительно протянула Марина. — Разве что где-то через месяц, на два-три дня, не больше…
— Вот и отлично! — Анабель явно приняла ее слова за согласие. — Запиши наши телефоны, и как только освободишься, будем рады тебя принять.
Продиктовав им и свои телефоны, Марина ушла, сославшись на то, что завтра — рабочий день. Французы тоже стали собираться. Я даже слышать не захотел ни о каком такси, сказав, что непременно отвезу их в гостиницу.
— Ну, Анатолий, — сказал мне Франсуа, как только мы сели в машину, — скажу тебе, что у вас тут дела еще интереснее, чем у нас.
— Да уж! — хмыкнул я, но скорее по привычке. Удостоверившись, что Татьяне не грозит ни физическая, ни моральная опасность, я немного успокоился.
Но не до такой степени, чтобы выпустить разворачивающийся у нее в офисе эксперимент из-под наблюдения. Следя за его развитием под совершенно новым углом, я вскоре понял, что имел в виду Стас, говоря, об особых требованиях к главной участнице. В самом деле, неохотно признался сам себе я, вряд ли удалось бы найти человека, который смог бы до такой степени игнорировать полную обструкцию со стороны остальных сотрудников и не попытался бы хоть как-то наладить с ними отношения.
В кабинет Сан Саныча Лариса наведывалась уже, как минимум, раз в день и, выходя оттуда, окидывала всех то надменным, то снисходительным взглядом и принималась раздавать директивы по улучшению работы всего офиса. От имени Сан Саныча, разумеется — но я не сомневался, что рождались они у нее в голове, после чего она представляла их ему в настолько удобоваримом виде, что он их с ходу одобрял и даже охотно соглашался, когда она предлагала передать их тем, кого они касались.
Она и функцию контроля за их исполнением на себя взяла — ежедневно подходила к чьему-нибудь столу и холодно и свысока интересовалась, как обстоят дела с тем или иным поручением. Когда однажды ей резко ответили, что о результатах будет доложено директору лично, она высокомерно улыбнулась и ненадолго опять скрылась у него в кабинете. Спустя несколько дней Сан Саныч попенял не сдержавшемуся, что, мол, нехорошо душить молодой энтузиазм недоверием — и больше на личные доклады ему никто не напрашивался.
Мне не хотелось думать, что подозрения Марины оправдываются. Скорее, либо предложения Лариса выдвигала дельные (в конце концов, развал фирмы в ее задачи никак не входил), либо Сан Саныч, пребывающий в обычной эйфории после переговоров с Франсуа, просто не обращал внимания, как меняется ее поведение, как только она переступит порог его кабинета.
Кстати, до отъезда французов мне случилось еще раз поговорить с Анабель — она сама попросила меня о встрече. Как выяснилось, ей захотелось узнать подробности прошлой жизни Марины.
— Зачем? — удивился я.
— Мне еще никогда в жизни не приходилось встречаться с такой целеустремленностью, — задумчиво произнесла она. — Я бы даже сказала, с такой болезненной целеустремленностью.
Я рассказал ей все, что знал о провале Марининого хранителя, чем этот провал кончился для нее, а также о том, что в последнее время она — по какой-то необъяснимой причине — начала вспоминать отдельные моменты своей прошлой жизни.
— И ты продолжаешь упрекать ее в чрезмерной активности? — спросила она, помолчав немного.
— Не в активности, — разозлился я, — а в безрассудности и агрессивности.
— Анатолий, — усмехнулась Анабель, — я знаю, что ты не любишь сильных женщин, но это не значит, что они не имеют права на существование. Ее хранитель, похоже, был еще более консервативным и задался целью полностью подчинить ее своему влиянию. Неудивительно, что в итоге она взбунтовалась.
Я знал. Я знал, что она с Мариной телепатически общий язык найдет. Вот только незачем грехи какого-то неизвестного ангела мне на шею вешать.
— А сейчас, интересно, против чего она бунтует? — ехидно полюбопытствовал я.
— Мне кажется, — не поддалась Анабель на мой тон, — что свою гибель она подсознательно восприняла как наказание за непослушание. И сейчас она не бунтует — она стремится доказать… нам, в первую очередь, что вполне в состоянии самостоятельно управлять своей жизнью.
— И поэтому сама бросилась всех вокруг наказывать? — опять не сдержался я.
— Я сказала — за непослушание, — повторила Анабель. — Она по духу своему — очень сильная личность, и любое подавление… кого бы то ни было, с какими бы то ни было благими намерениями… воспринимает как вопиющую несправедливость. С которой готова бороться — и чем сильнее ей связывать руки, тем сильнее она будет сопротивляться.
— Да кто ей когда руки связывал? — окончательно взбесился я. — Я только хотел, чтобы она советовалась…
— Неужели тебе так трудно представить себе, — перебила меня Анабель, — что к нам… именно к нам, хранителям… она, опять-таки подсознательно, относится с особым недоверием. Любое замечание с нашей стороны в том же самом ее подсознании моментально ассоциируется с тем, что столь печально для нее закончилось. Наверно, поэтому она со Стасом легче на контакт идет.
— Так что — мне по головке ее гладить? — недоверчиво спросил я. — Что бы она ни творила?
— По крайней мере, прекрати ей советовать и выговаривать, — предложила Анабель. — А еще лучше — найди возможность помочь. В том, что она сама задумала. Просто помочь, без ее зова — его ты от нее не дождешься. Возможно, тогда она тебя иначе слушать будет. И вообще, — вдруг насмешливо прищурилась она, —
