2048 - Мерси Шелли

— Ах да, точно. Зурабы. А ты не знаешь, где теперь эти… авторы произведения?

— Рубилы, Шон, они же карвары. На кладбище они теперь. Несчастный случай на дороге. Все сразу. Большая трагедия для всего просвещённого человечества.

— Даже так… А имён ты не помнишь?

— Ты что, собираешься витрину подписать?

— Ну, вообще-то Эд как раз интересовался, не анонимное ли это творчество. Говорит, анонимное особенно ценится.

— В таком случае, тебе повезло. Это были очень скромные парни. Настоящие художники. Никаких имён, они мне так и сказали.

— Так это… ты думаешь, я могу продать эти стеклянные ноги Эду? Тем более, через дыру дует, я собирался новое стекло поставить.

— Само собой, Шон. У тебя же свой друидский стиль, зачем смешивать?

— Ага. Вот и я так подумал. Спасибо, Бастер. Может, это… зайдёшь Нгомбо послушать? Он сегодня обещал кардиоке устроить. Девочки из добреля очень просили дать им самим попробовать что-нибудь сердечное исполнить. Так что он собирается сразу шесть кардиодрамов подключить, все желающие могут попробовать.

— Дела у меня, Шон. Извини.

— Да ладно, чего там. Привет твоей… ну, девушке.

— А ты не увлекайся искусственным мемортом. Такая частая зачистка памяти до добра не доведёт.

— Брось, Бастер. У меня все хорошо.

Шон отключился. «А ведь у него и вправду все хорошо», — подумал Басс. Получалось, что он сам только что создал Шону приятное воспоминание взамен стёртого невроза. Вроде бы спонтанно. Но с другой стороны, сразу вспомнилось, что и он, и все прочие знакомые Шона всегда поступали именно так. Удобно, что и говорить.

Только тут Басс заметил, что сидит в темноте. И что ещё более странно, в тишине. Пробка в вечерний час пик всегда будила перед очередной ночной вылазкой. А теперь — ни кукареканья, ни соловьёв…

Он бросил взгляд в сторону окна. На подоконнике как ни в чем не бывало сидела лисица.

Но разве он не сделал с ней того, что собирался сделать по возвращении из нетро? Разве не проверил настройки искина, скачанные из «Евангелия от Лилит»? И не подобрался потом к спящему зверьку с этой маленькой курточкой-ошейником? И не видел своими глазами, как гибкие лямки ловко обхватили тело лисицы? Разве не ухмыльнулся, когда недовольное тявканье из-под кровати сменилось мурлыканьем, означающим, что искин все-таки нашёл общий язык с новым хозяином?

Басс заглянул под кровать. Искин валялся в углу, растопырив лямки.

— Интересно, чем ты его вырубила? — пробормотал Басс. — Мурлыкала в резонанс, что ли?

Он вытянул искин из-под кровати. Никаких видимых следов взлома… если не считать запаха и мокроты, стекающей на пол.

— Не только вырубила, но и замочила, — констатировал Басс. — Надо же. А в рекламе говорили, что их тестируют на самых стервозных манекенах.

Но к разочарованию примешивалась изрядная доля профессионального интереса. И даже злорадства. Снова это вчерашнее чувство сходства с собственной ситуацией. Лисица не хотела быть пассивной «биологической компонентой», вроде тех птичьих мозгов, что встраивают в системы навигации кибов. Подобные достижения прогресса особенно нравились матери Басса. Как-то раз она даже пошутила, что в Старой Европе страны можно было различать по гадким биоргам, которых сбиваешь на дорогах. А на новых, мол, континентах все так чисто, разве что кибы везде по-разному сигналят: где-то в моде соловьиный свист, где-то кукареканье.

Уже тогда, в детстве, эти сравнения вызывали у Басса невесёлые мысли. Фантастические звери из сказок, разрезанные на части и засунутые в машины… Сейчас он определённо чувствовал облегчение оттого, что лисица не дала проделать с ней то же самое.

Если бы только в этом дурацком сочувствии была какая-то польза… Сочувствием искин Саймона не взломаешь. И дистанционно управляемого биорга уже не удастся использовать.

Время поджимало. Басс поднялся в купол, по пути перебирая в памяти свой арсенал. Собственно со взломом особых проблем не должно быть. «Алеф» — это конечно не «тет», но и его слабые места известны. К тому же — новая модель «швейцарской руки». И что самое главное, свежие батарейки.

Теперь насчёт крыс… Он вынул из стеллажа комбинезон-невидимку и скептически осмотрел его. На первый взгляд одёжка, оставшаяся у Марии от тегуменологов, идеально подходила для такой работы. Но Басс не одобрял слишком навороченную одежду. Это только в приключенческих дремлях грабители шастают в многослойных экзотах с сотнями застёжек, кнопок и встроенных прибамбасов. На деле же гораздо полезней вещи, которые можно бросить на месте. Или по крайней мере такие, которые не привлекают внимания, когда идёшь по городу.

Однако любимый плащ Басса пропал во время прошлой вылазки. К тому же сегодня придётся защищать ноги от крысиных зубов. Так что комбинезон с араконовой подкладкой — в самый раз. Надо только отключить режим невидимости. Иначе полицейские искины заметят расхождения в показаниях сканеров и положат на него глаз сразу на выходе из дома.

Итак, быстро долететь до беседки на скате… Э нет, забыл, там колпак. На скате можно потом смыться, когда он подключится к искину Саймона и вырубит колпак. Но до беседки придётся своим ходом. Правда, если эти твари окружат…

Басс вызвал запись кладбища, сделанную с полифемов. Несколько раз прокрутил ту часть, где были видны передвижения крысиной армии. Похоже, никаких особых стратегических хитростей у врага не было. Засекая вторжение, крысы тут же всей кучей неслись в атаку. Если правильно выбрать маршрут…

Через пару минут моделирования искин выдал вполне приемлемую схему. Басс даже пожалел, что послал в разведку сразу всех рубил. Достаточно было сначала выпустить двух отвлекающих, но с правильным интервалом — чтобы остальные добежали до беседки.

Сегодня ему предстоит провернуть то же самое в одиночку. Но тут поможет ещё одно средство. Басс снова подключился к «Евангелию от Лилит» и переписал ультразвуковые сигналы крысиного языка в свой искин-лапотник.

— Это у нас для полифемов, — пробормотал он вслух.

— «Моль Полифема, бабочка семейства…» — заговорила энциклопедия Джинов.

— Какая к Багу бабочка! — Басс отключил «Евангелие» и вынул из стеллажа двух крылатых неоргов.

В отношении ботов его правила были ещё более жёсткими, чем в отношении одежды. Полифемов в любом случае засекает Атмосферная комиссия, так что даже после невинной разведки он обычно запускал их куда подальше. Тем более, что в этот раз Марек не поскупился: помимо обычных полицейских ботов, брошенных прошлой ночью, в распоряжении Басса имелась парочка журискинов.

Но слепо доверять щедрости Марека так же глупо, как брать палёные батарейки у братьев-полипов. А с журискинами можно лопухнуться ещё сильнее. Басс подключился к ботам и стал проверять их целевые функции.

Хотя эволюция искусственных форм жизни находилась под жёстким контролем, они все-таки понемногу развивались, причём в разных направлениях. У журискинов таких веток было две. Первая порождала отличных роботов-шпионов, уже обогнавших в своём развитии наблюдательную технику полиции. Если тебя, в отличие от ленивого полицейского, постоянно норовят сбить, заглушить или просто не подпустить к месту происшествия, поневоле научишься лучше летать и дальше видеть.

Однако был и другой способ, хорошо усвоенный журискинами альтернативной ветви. В процессе блуждания по Сети сама новость могла эволюционировать: точная, но сухая версия события проигрывала более яркой, но искажённой. В результате отдельные журискины стали вырабатывать мифогенные эвристики, превращающие бегство игрушечной робозмеи в страшную сказку о трехголовом инопланетном драконе. В институтские годы Басс любил отлавливать таких ботов и изучать их способы работы — именно это помогло разобраться в некоторых байках, которыми кормил его в детстве искин-гувернёр.

Но сейчас ему нужны были боты первого вида. Проверка марековских полифемов подтвердила, что это — честные шпионы. Басс подсоединил полифемов к своему лапотнику и настроил сонары на крысиный писк. Летающих ботов можно использовать для наблюдения за крысиными потоками, а когда придёт время — сбросить их на кладбище в качестве отвлекающей приманки.

И последний штрих. Что ни говори, а без хорошей реакции и быстрых ног тут не обойтись. Басс спустился в спальню, нашёл носовой платок Марека. Тонкие усики пощекотали мочку уха, когда он немного промахнулся, вставляя «креветку». Через мгновение реальность хрустнула и усилила резкость.

Тишина, в свою очередь, рассыпалась на звуки. Теперь Басс слышал каждый киб, пролетающий под окном. Плотный поток, вечерний час пик. Странно все-таки, что до сих пор все так гладко, ни одной пробки…

Он повернулся к окну — и обнаружил, что не только слышит, но и видит этот поток. Нет, не кибы — для этого пришлось бы подойти поближе и посмотреть вниз. Но он и так видел весь трафик. Уши лисицы, сидящей на подоконнике.