Правофланговые Комсомола - Сборник

Больше месяца продержали Клаву Назарову в тюрьме. За это время следствие по делу о подпольной организации продвинулось незначительно. Зассе торопили. Население должно знать, как расправляются оккупационные власти с непокорными, и он подписал приказ о казни подпольщиков, которая должна состояться 12 декабря 1942 года.

Было морозное декабрьское утро. На базарной площади толпился народ. На пригорке стояло деревянное сооружение в форме буквы П, наводившее на страшную мысль о его назначении. Когда торговля была в разгаре, на площади появились солдаты и полицаи и принялись сгонять народ к виселице, с которой свешивались четыре веревочные петли. Подъехал «оппель». Из машины вышли офицер и переводчик. Через несколько минут на площадь въехал фургон и остановился у виселицы. Двое солдат отбросили брезент, и взорам горожан предстали смертники. Раздался всеобщий тяжелый вздох, а затем послышался громкий плач. Люди узнали Клаву Назарову.

Офицер достал из кармана листок и принялся читать. Переводчик переводил: «За содействие коммунистам, партизанам и бандитам, за сопротивление новому порядку присуждаются к смертной казни через повешение…»

Клава пробежала взглядом по лицам и крикнула:

«Прощай, любимый город!» Два дюжих фашиста, словно стервятники, вцепились в нее, пытались закрыть рот, но она вырвалась и выкрикнула:

«Верьте, товарищи, наша армия придет!»

Тяжелые кулаки обрушились на Клаву, холодная веревочная петля охватила шею. Напрягая силы, она произнесла последние слова: «Да здравствует Советская власть! Победа будет за нами!»

Фашисты жестоко расправились и с остальными подпольщиками. В этот же день на площади были повешены Аня Иванова и двое советских солдат. В деревне Радобожа фашисты повесили ближайших помощников Клавы по подполью Костю Дмитриева и Колю Михайлова, а в селе Ногине родителей Саши Козловского.

Лишь на третий день немцы разрешили снять тело Клавы и похоронить. Весь город от мала до велика вышел на улицы, чтобы проводить Клаву Назарову в последний путь. Фашисты не посмели помешать этому проявлению всеобщей любви и скорби.

Ни смерть, ни казнь организатора и руководителя подпольщиков не смогли сломить их волю. Они поклялись отомстить за погибших и клятву свою сдержали.

21 июля 1944 года в результате Псковско-Островской операции Остров был освобожден войсками 3-го Прибалтийского фронта. Воины возложили венок на могилу верной дочери Отчизны Клавы Назаровой.

20 августа 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР «За выдающиеся заслуги в организации и руководстве подпольной организацией и за проявление личной отваги и геройства в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками» Клава Назарова была удостоена звания Героя Советского Союза посмертно.

Человеческая память. Она бережно сохранила образ несгибаемой подпольщицы, открытую, жизнерадостную улыбку, звонкий девичий голос. И кажется, будто и теперь он звучит под высокими сводами школы имени Ленина, где в одном из классов стоит ее парта, где руками школьных умельцев создан музей и бережно хранятся как бесценные реликвии ее фотографии и личные вещи.

О ней сложены легенды, ее имя носят пионерские дружины, улицы Острова и Пскова, ее подвиг воспет в стихах:

Горела земля под ногамиВ тылу у фашистских солдат.На лютую схватку с врагамиВела возмужавших орлят.О городе Острове славуПо свету она разнесла.Навеки подпольщица КлаваНа камень гранитный взошла»

Борис КОСТИН

Олег КОШЕВОЙ

Всю жизнь отдам за Родину свою,— За наш народ, за нашу дорогую,Прекрасную Советскую страну.

…Он любил и писал стихи. Мечтал стать инженером. Увлекался спортом. Обожал музыку. Прекрасно танцевал. Елена Николаевна Кошевая, мать Олега и его преданный друг, говорит о нем: «Главная черта Олега — любил людей. С самого детства. Маленький был — одаривал всех конфетами, сам от подарков удовольствия не имел, когда не делился. Рослый, широкоплечий, он выглядел старше своих лет. У него были большие карие глаза, длинные ресницы, ровные широкие брови. Высокий лоб, русые волосы. Олег никогда не болел. Он был на редкость здоровым мальчиком. В школу Олег поступил с семи лет. Учился очень хорошо и с большой охотой». Лучшими книгами он считал «Как закалялась сталь», «Рожденные бурей», «Овод».

Он был сыном великой страны, преданным ей до последней частички своей жизни и любившим ее как родную мать.

Такими были и его друзья:

Иван Земнухов,

Сергей Тюленин,

Ульяна Громова,

Любовь Шевцова,

Иван Туркенич,

Валерия Борц,

Георгий Арутюнянц,

Оля и Нина Иванцовы.

Такими были все члены подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия». Они не могли быть другими. Со дня рождения и на протяжении всей своей короткой и напряженной жизни перед ними были героические примеры их отцов и старших братьев, свершивших величайшую в истории революцию. Они впитали героическую романтику первых пятилеток, мечтали о комсомольских стройках. Их кумирами были Ворошилов, Буденный, Щорс, Чапаев, Чкалов. Им они подражали, на них стремились быть похожими в своей жизни.

В 1940 году, когда Кошевые из города Канева, что на Днепре, приехали в город Краснодон, Олег вливается в дружную семью школы № 1 имени Горького. Он член ученического комитета, редактирует школьную газету, занимается в литературном кружке, выступает на художественных олимпиадах. Всегда активный, жизнерадостный, готовый прийти на помощь, Олег имел авторитет среди товарищей. Его любили и уважали. Здесь, в школе, его принимают в комсомол, здесь он знакомится с Ваней Земнуховым, Валерией Борц, Георгием Арутюнянцем и с другими будущими молодогвардейцами.

Началась Великая Отечественная война, гитлеровцы упорно продвигались по нашей земле.

Фронт неумолимо приближался к Краснодону.

Олег, как и все советские юноши и девушки, рвался в бой с фашистами. Статьи о Зое Космодемьянской, Гастелло и других героях знали наизусть. И каждый думал: «А как я, смог бы?»

«Однажды зимним вечером я принес из штаба домой свежие газеты, — вспоминает бывший комиссар интендантского отдела 18-й армии В. Д. Говорущенко, квартировавший тогда у Кошевых. — Олег, перебирая их, увидел статью о героическом подвиге и смерти Зои Космодемьянской. Эта статья его глубоко взволновала. Он долго просидел у меня в комнате. На этот раз мы беседовали о партизанской борьбе в тылу врага. Олег говорил, что в условиях Донбасса, где есть закаленный рабочий класс, можно развернуть широкое партизанское движение. Надежные люди для этого найдутся и среди молодежи».