Слепой мир. Сборник - Дэниел Галуи

— Хорошо! — произнес Торндайк со вздохом облегчения. — Мы делаем успехи!

Но Джед опять закрыл глаза, чтобы избежать слишком волнующих ощущений. Он предпочел сравнивать в памяти то, что только что увидел, со звуковыми импульсами, получаемыми от эхо.

Торндайк (Джед сомневался, правильно ли он его называет) оказался мужчиной высокого роста, крупное лицо которого выражало силу и решимость. Его резкие черты контрастировали с гладким как у женщины подбородком.

Свободно висящая ткань образовывала вокруг тела складки, колеблющееся при каждом движении, что делало восприятие фигуры на слух довольно затруднительным. Но Джед сказал себе, что для существ, живущих в большом пространстве и при такой жаре, облегающая одежда была бы и неприятной, и непрактичной.

— Пожалуйста, Кейзмен, — сказал Торндайк, — отдерните занавеси, чтобы было побольше света.

— Вы уверены, что он это вынесет? — спросил Кейзмен, направляясь к окну.

— Думаю, да. Он чувствует себя почти так же хорошо, как реактист. Без всякого сомнения, у него было больше контактов со светом, чем мы предполагали.

Джед расслышал, как раздвигаются занавеси на окне, и его охватил страх. Потом он ощутил яростную атаку света на закрытые глаза.

Торндайк положил руку на плечо Джеда:

— Спокойно, Фентон. Вам не сделают ничего плохого.

Конечно, это всего лишь лживые слова, чтобы смягчить его подозрительность. Они хотят дать ему ложное чувство безопасности, а потом, уничтожив пытками возродившиеся надежды, будут веселиться.

Все же Джед открыл глаза; правда, он едва мог выносить свет, потоком лившийся из окна. Потом он их снова закрыл, но не только потому, что боялся света. Рядом стояли два Торндайка, и это было страшно до дрожи в коленях.

Торндайк рассмеялся:

— Просто ваши оба глаза еще не достигли необходимой координации, и это делает вещи довольно забавными, не правда ли? Понемногу вы узнаете маленькие секреты конвергенции световых лучей. — Он взял скамеечку и сел рядом. — Теперь мы кое-что выясним. Что-то из того, что я вам сейчас расскажу, окажется выше вашего понимания. Попробуйте мне просто поверить, если можете; понемногу все прояснится. Первое: это не Радиация. Мы — не демоны. Вы не умерли и не находитесь на пути в Рай. В небе — солнце. Оно производит сильное впечатление, но это не Водород собственной персоной.

— И, кстати, не Всемогущий Свет, — добавил Кейзмен.

— Да, Фентон, — заявил Торндайк, — в противоположность тому, что вы сейчас думаете, этот внешний мир однажды покажется вам раем.

— К тому же, — сказал Кейзмен, — вы обретете новое понятие о рае: вечно недоступный в этом материальном мире, вечно где-то далеко, в бесконечности, но в другой бесконечности. Вам придется изменить даже ваши прежние верования.

Он замолчал, и Джед чуть было не потерял терпение. Потом Торндайк спросил:

— Вы нас слушали? Хотите что-нибудь сказать?

— Я хочу вернуться на Нижний Уровень, — произнес Джед, не открывая глаз.

— Вот видите! — сказал Кейзмен, смеясь. — Он разговаривает!

— Я так и думал, — устало отозвался Торндайк. — Но выполнить его желание невозможно. Скажите, Фентон, что вы думаете о таком предложении: хотели бы вы… хм… услышать… как ее зовут?

— Делла, — подсказал Кейзмен.

Джед попытался встать, забыв про свои путы.

— Что с ней сделали? Могу ли я ее… видеть?

— Надо же! Он даже знает, для чего ему глаза! Кейзмен! Как поживает эта девушка? Она справляется?

— Она делает гигантские успехи, как и большинство реактистов, потому что те немного знают, что такое видеть. Конечно, она еще не очень хорошо понимает, что получится дальше, но послушно выполняет все указания.

Торндайк шлепнул по своему колену:

— Ладно, Фентон, завтра вы ее увидите.

Наверное, все это — начало пытки. Джеду оставляли капельку надежды, чтобы потом подвергнуть его новым страданиям.

— Это только вступление, — продолжал Торндайк. — А теперь мы дадим вам обширную информацию, которую вы потом сможете обдумать. Жители обоих Уровней, так же как и реактисты, являются потомками комплекса выживания США, номер четырнадцать. Представьте себе целый мир — не такой, который знаком вам, а во много раз больше, — где живут в тесноте миллиарды — вы знаете, что такое миллиард? — людей. Они разделены на два лагеря, готовые броситься друг на друга со смертельным оружием. Его применение способно… хм… отравить окружающую среду на несколько поколений.

Торндайк сделал паузу, и Джеду показалось, что ему приходилось рассказывать эту историю уже сотни раз.

— Война все же разразилась, — продолжал Торндайк, — но, к счастью, после того, как приготовления к выживанию нескольких групп — семнадцати, если быть точным, — закончились. Были построены… подземные убежища, герметически закрытые, чтобы избежать радиоактивного заражения…

— Между прочим, — добавил Кейзмен, — это уже было большим достижением: обеспечить выживание нескольких значительных групп людей. Это было бы невозможно без атомной энергии и открытия одного из типов растительной жизни, который мог развиваться при помощи термосинтеза вместо фото…

Кейзмен внезапно остановился, словно почувствовал, что слушатель его совершенно не понимает.

— Это ваши ростки «манны», — пояснил Торндайк. — Как бы то ни было, эти комплексы выживания были готовы; война разразилась, и несколько избранных покинули свой… рай, если можно так выразиться. Все оборудование работало, как положено; знания и общественные институты сохранились, так что жизнь продолжалась для людей, которые знали, где они находятся и почему. Спустя поколения, когда воздух снаружи очистился, потомки первоначальных Выживших решили, что они могут без риска для жизни вернуться во внешний мир.

— За исключением комплекса номер четырнадцать, — поправил Кейзмен. — Там все оказалось несколько сложнее.

— Действительно! — подтвердил Торндайк. — Но вернемся к нашей теме. Насколько я слышал, Фентон, вы неверующий. Вы никогда не соглашались, что свет — это Бог. А теперь у вас должно быть более или менее правильное представление о том, что это на самом деле так, хотя вы упрямы как осел, лишь только речь заходит о том, чтобы открыть глаза. Во всяком случае, факты именно таковы.

Выдержав довольно длинную паузу, Торндайк продолжал:

— Свет — такое же естественное явление, как, например, шум водопада. В своей первоначальной форме он в изобилии испускается тем, что вы называете «сам Водород». Как вы уже, должно быть, заметили, мы умеем делать его искусственно. Каждый комплекс выживания имел автономную систему искусственного производства света, и они функционировали до того момента, когда Выжившие смогли выйти на поверхность.