Управление - Андреас Эшбах

структура характеризуется наличием конкуренции. У нас нет единой системы, в которой каждому элементу отводится четко определенная функция, в которую больше никто не вмешивается; у нас всё с точностью до наоборот: множество ведомств, делающих то же самое, что и другие службы, но только по-разному, и потому они находятся в постоянном конфликте друг с другом и борются за влияние. Поскольку мы исходим из того, что раз фюрер терпит такое положение, то он с этим согласен, предполагаю, в конечном итоге так просто все лучше и работает. Потому что борьба и конфликт – это часть жизни. Потому что они являются важным элементом эволюции. Таким образом, одерживают верх самые сильные, самые функциональные элементы – именно то, что нужно Рейху, который однажды захватит весь мир, не так ли? – Он опустил руки, снова сел прямо и огляделся вокруг. – Считаю, именно это мы и должны сделать: приложить усилия. Бороться. Доказать наше право на существование.

– Вопрос только в том – как, – сказал Добришовский.

Адамек кивнул.

– Поэтому мы здесь и собрались.

Молчание. Общее размышление. Мрачные взгляды сверлили столешницу. Было очевидно, что идей ни у кого нет, возможно, даже у самого Адамека.

– Мы могли бы, – начал Леттке, – помочь в поисках «подводных лодок».

Добришовский издал фыркающий звук.

– Ну, насколько я знаю, военно-морской флот рейха вполне и сам с этим справляется.

– Кстати, я слышал, что англичане пытаются расшифровать код нашей «Энигмы», – заметил Винфрид Кирст. – Кто-то мне рассказывал из контрразведки. К несчастью для англичан, мы читаем их электронную переписку благодаря агенту в британской почте…

Все засмеялись, за исключением Адамека. Тот, наоборот, выглядел довольно подавленно.

– Я имею в виду не такие подводные лодки, – терпеливо сказал Леттке.

– А какие? – спросил Добришовский. – Какие же еще бывают подводные лодки?

– Все чаще случается, что СС или гестапо хотят забрать людей, которых разыскивают – политических преступников, дезертиров и так далее – или которых следует депортировать – в первую очередь евреев, – но не могут их найти, – объяснил Леттке то, что собравшимся и без того было известно. – Поскольку нам точно известно, кто пересекает границы, единственным объяснением остается то, что разыскиваемые скрываются у других людей. И тех, кто пропал…

– Ах да, – перебил его Мёллер. – Их тоже называют подводными лодками. Точно.

Адамек посмотрел на Леттке.

– И как вы собираетесь обнаружить пропавших?

На что Леттке пояснил, как он себе это представляет. Ему пришлось объяснять дважды, во второй раз более подробно, и тогда Адамек включил свой компьютер, чтобы они внимательно рассмотрели таблицы, и наконец они всё поняли.

– Ловко, – одобрительно заметил Добришовский.

– А вы хорошо подкованы, – добавил Кирст. – Я совсем забыл о существовании подобных таблиц.

– Самый важный вопрос, – сказал Адамек, – сможем ли мы сделать так, чтобы все сразу заработало. Если это и спасет нас, то только в том случае, если мы удивим этим рейхсфюрера. Если это буквально выбьет почву у него из-под ног. Но нам нельзя проводить пробный запуск, потому что тогда это уже не будет сюрпризом. Если мы отправим гестапо по какому-то адресу еще до его визита, а там обнаружат спрятанных евреев, Гиммлер об этом обязательно узнает.

– Думаю, мы справимся, – ответил Леттке. – Во всяком случае, я бы рискнул.

На лице Адамека отобразился мыслительный процесс. Никто не произнес ни слова.

– Как ни крути, если мы не решимся застать Гиммлера врасплох, то можем оставить все, как есть, и начать паковать чемоданы для переезда в Берлин, – наконец произнес Адамек и кивнул Леттке. – Ну ладно. Сделаем это. Начинайте. Задействуйте столько наборщиц программ, сколько потребуется.

Леттке покачал головой.

– Мне понадобится только одна.

* * *

Как только Хелена закончила обработку данных, зазвонил телефон, и Леттке велел ей прийти, но не для того, чтобы получить дополнительный урок по программированию, а чтобы сообщить, что отныне она будет работать над проектом высочайшей срочности, причем исключительно над ним и в абсолютной секретности. На это время она освобождается от обычного анализа данных для полиции; этим займутся ее коллеги.

Затем объяснил ей, что именно необходимо проанализировать для данного проекта. Это был анализ данных совершенно нового характера. Речь шла о том, чтобы объединить списания со счета, связанные с покупкой продовольственных товаров, с таблицами товаров, энергетической ценности и отдела регистрации граждан, чтобы определить, сколько в среднем калорий ежедневно получал каждый немец. И все следует исполнить в кратчайшие сроки, и, самое главное, все должно надежно функционировать, потому что приедет высокопоставленный член правительства, которому все это будет представлено.

Хелену эта задача чрезвычайно ошеломила. До сих пор у нее складывалось впечатление, что правительство в основном озабочено войной против всего мира и подчинило все остальное этой войне, но теперь похоже, ее отец прав, всегда утверждая, что война – это всего лишь неприятная необходимость, призванная вырвать Германию из мертвой хватки еврейского мирового заговора, и что для фюрера и его приближенных, по сути, важно только благополучие немецкого народа. Вероятно, она должна в глубине души извиниться перед ним и перед Гитлером тоже, ведь для чего еще послужат эти оценки, как не для того, чтобы получить представление о положении со снабжением населения, несомненно с целью точно определить, кому необходима помощь, чтобы не заболеть из-за недостаточного питания?

Ей это понравилось. Да, по сравнению с прочими обязанностями, большинство из которых связано с необходимостью арестовывать совершивших нечто незаконное или преследовавших дурные цели, этот проект невероятно возвышенный. Это дало ей ощущение, что она делает что-то действительно значимое, и теперь, когда было с чем сравнивать, она поняла, как сильно ей не хватало этого раньше.

И Хелена прилагала большие усилия, объединяя необходимые программы и команды СЯЗ как можно более правильно и продуманно. Анализ данных, который изначально проводится для отдельных городов, будет постепенно охватывать весь рейх, и они не просто получат результаты, а сделают это безупречно и очень быстро.

Усилия, разумеется, требовали времени – времени, которым она не располагала, поскольку проект был и без того срочным; высокопоставленный гость мог объявиться практически в любой день. Так что у нее было много дел, так много, что ей приходилось пренебрегать Артуром – что, с другой стороны, не так уж трагично, уверила она себя, это только усилит его влечение к ней. Кроме того, презервативы медленно заканчивались; так или иначе, они были вынуждены распределять кульминационные моменты их встреч.

Еще одним преимуществом ее нынешней перегрузки оказалось то, что она смогла один раз отказаться от предложенной Лудольфом прогулки, и ей не пришлось лгать.

Вскоре он позвонил снова и повторно предложил встречу, от которой она уже не могла отказаться, потому что теперь программы были готовы и требовалось лишь немного доработать структуру списка результатов, но это уже не проблема, и Хелена не осмелилась наврать Лудольфу – такой,