Я вам любви не обещаю (СИ) - Юлия Леонова

Спустившись с подножки, Вера раскрыла над головой кружевной зонтик и направилась к галерее, по пути здороваясь со знакомыми. Улыбка не сходила с её уст, да только на душе кошки скребли, пока она выискивала взглядом знакомый силуэт в белом мундире. Войдя под своды галереи, Вера сложила зонтик и присела на скамейку. Уж давно минул полдень, а Георгий Алексеевич так и не появился. «Сосчитаю до полусотни, - решила княгиня Одинцова, - коли он не появится, то и мне здесь более делать нечего». Она честно сосчитала до пятидесяти и, вздохнув с облегчением, поднялась, намереваясь покинуть галерею.

- Уже уходите, Вера Николавна? - услышала она позади знакомый голос.

Ручка зонтика из полированной слоновой кости выскользнула из рук, и он с тихим стуком упал на мраморные плиты. Нагнувшись, граф Бахметьев поднял зонтик и протянул его княгине Одинцовой.

- Благодарю, - голос Веры едва не сорвался.

Тихо кашлянув, она улыбнулась уголками дрожащих губ.

- Вы позволите? – предложил ей руку Бахметьев.

Вера молча кивнула, позволил взять себя под руку.

- Здесь неподалёку, чуть ниже я приметил весьма укромное местечко, где мы могли бы без помех поговорить, - чуть склонившись к ней, тихо заметил Георгий Алексеевич.

Вера догадалась, что граф имеет в виду грот Дианы, место действительно тихое и уединённое.

- Мы могли бы и здесь говорить без помех, - попыталась воспротивиться она.

Георгий Алексеевич иронично выгнул бровь, одарив свою спутницу многозначительным взглядом.

«Не боюсь я тебя!» - хотелось крикнуть Верочке, но правда состояла в том, что боялась, очень боялась, а уж то, что её страх был очевиден для него, так и вовсе стало неприятным открытием.

- Ну, хорошо, - сдалась она, позволяя Бахметьеву увлечь себя в выбранном им направлении.

Весь недолгий путь до выстроенной руками человека пещеры, они проделали в полном молчании, каждый обдумывая и подбирая слова для предстоящей беседы.

«Как это странно, вновь прикасаться к нему, будто не было четырёх лет разлуки, - осмелилась взглянуть на чеканный профиль Вера. – Боже, как же я жить то буду дальше? Бежать отсюда, бежать! Куда угодно: в Покровское, в Никольск, только подальше от него», - вздохнула она, опасаясь, что вновь придётся склеивать по кусочкам сердце, что так неистово, почти болезненно нынче билось в груди.

Бахметьев усадил её на скамью, а сам остался стоять в тени. Взирать на него снизу вверх, Вере было неудобно, но и отвести взгляда она не могла.

- Рассказывайте, Вера Николавна, - небрежно бросил он.

- О чём? – пожала плечиком княгиня Одинцова.

- Хотелось бы знать, о чём вы думали, сбегая от меня в Петербурге? – сложил руки на груди граф, плечом опираясь на мраморную колонну, поддерживающую своды грота.

- О чём я думала? – переспросила Верочка, душою вновь возвращаясь в столицу, в те дни, когда сходила с ума от горя и страха за своё будущее, понимая, что совсем скоро ей не будет места подле графа Бахметьева, коли другая займёт его уже по праву. – Я думала о том, Георгий Алексеевич, что ваша супруга вряд ли станет мириться с моим существованием в качестве вашей содержанки, - холодно ответила она, мысленно похвалив себя за спокойствие. – Отчего Олеся Андревна с вами не приехала? – ехидно улыбнулась Вера.

- Наверное, от того, что было бы, по меньшей мере, странно, не говоря уже о том, что скандально, коли madame Вершинина составила бы мне компанию, - усмехнулся Бахметьев, подмечая, как широко распахнулись её дивные голубые глаза.

- Madame Вершинина? Я не понимаю вас, Георгий Алексеевич. В последний раз, когда мы виделись с вами, вы сказали, что обручены с mademoiselle Епифановой.

- Олеся Андревна предпочла мне поручика Вершинина, - хмуро отозвался Бахметьев, без всякого удовольствия вспоминая события четырёхлетней давности.

- Вот как… - Верочка не нашлась с ответом.

Она собиралась обрушиться на него с градом упрёков, попросить не искать с ней встреч, поскольку была убеждена, что они оба отныне связаны обязательствами.

- Это единственная причина, по которой вы оставили меня? – тихо поинтересовался Георгий Алексеевич.

Вера подняла голову, вглядываясь в его глаза.

- Нет, - покачала она головой.

- Я помню, - улыбнулся Бахметьев. – Ну, так что же? У меня сын или дочь?

Вера прикрыла глаза и прикусила губу. Не то, чтобы она совсем забыла о том, что солгала когда-то, но была уверена, что уж Жорж-то об этом точно не вспомнит.

- Не было никакого ребёнка, - выдохнула она. – Я солгала из страха потерять вас.

Георгий Алексеевич со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Сколько раз он думал о том, каково ей приходится, как она живёт, одна воспитывая ребёнка? Думал и корил себя за то, что не смог сразу принять верного решения, дабы не обрекать Веру на всеобщее осуждение и порицание. А вон оно как вышло.

- Отрадно слышать, что вашему супругу не приходится воспитывать чужого ублюдка, - злая ухмылка скользнула по губам его сиятельства. – Признаться, я был уверен, что причина вашего замужества за человеком столь преклонных годов состоит именно в этом. Думал, что вам удалось очаровать старика настолько, что он закрыл глаза на плод вашего греха. Но как оказалось, причина вовсе не та. Как же! Титул! Состояние! Ждёте, поди не дождётесь, когда вдовье одеяние примерите?!

Злые слова жалили в самое сердце. От обиды на глазах выступили слёзы. Нестерпимо захотелось ударить его, стереть с лица ухмылку, заставить замолчать, не произносить более гадких слов, обвиняющих её в том, что она продала свою юность старому сатиру в обмен на титул и безбедную жизнь.

Вера сцепила пальцы в замок, дабы не поддаться искушению.

- Мой грех? – через силу улыбнулась она. – Ну и ну, Георгий Алексеевич! Я-то полагала, что это меня совратили, наобещав золотые горы и весь Петербург у моих ног.

Бахметьев умолк, с неподдельным удивлением взирая на княгиню Одинцову. Верочка и раньше за словом в карман не лезла, но нынче перед ним была не перепуганная собственной дерзостью гувернантка, но светская дама, знающая себе цену.

- Это всё о чем вы желали меня расспросить? – поднялась со скамейки Вера.

- Ты даже не спросишь, как я жил? Искал ли тебя? – перешёл на «ты» Бахметьев. – Тебе что же, совсем не интересно?

- Истинно так. Вы мне не интересны, Георгий Алексеевич, - вернула она ему его же слова, сказанные четыре года назад. – А теперь позвольте я пойду.

Бахметьев посторонился, пропуская её. Вера уже успела удалиться на несколько шагов, когда граф опомнился и устремился ей во след.

- И это, что, всё? – взяв её за руку, чуть выше локтя, развернул он Веру к себе лицом.