Скелеты в шкафу - Ольга Болдырева

Я закатал рукав рубашки, протянув девушке руку, а сам поерзал в кресле, стараясь устроиться как можно удачнее. К сожалению, в покоях проводить ритуал было не слишком удобно, и Маришке пришлось расположиться на ковре у кресла, забрав себе для мягкости несколько подушек.

Альга заняла почетный пост наблюдателя — второе кресло. Наверное, с ее точки зрения, смотрелись мы необычно: немолодой мужчина и девушка у его ног, с зажатым в тонкой ладони кинжалом.

Маришка несмело дотронулась до моей руки.

— Не смотри так, я ее, честно, хорошо помыл… — постарался хоть чуть притупить Маришкин страх довольно-таки глупой шуткой.

Маришка улыбнулась, примериваясь, где лучше делать разрез.

— А я…

— Давай, — почти приказал я, и девушка не посмела ослушаться.

Возможно, благодаря настою Вэра, но я совершенно не почувствовал боли, словно рука не принадлежала мне. Темная кровь выступила из раны неохотно, будто бы раздумывая: стоит ли покидать мое тело: метка Хель надежно удерживала ее. Сосредоточившись, я мысленно попросил проклятие ослабить контроль. Несколько капель скатились вниз, задержавшись на запястье, после чего упали на ковер.

— Собираешься любоваться? Смотри, если передумаешь сейчас, потом придется искать кого-нибудь другого, — пригрозил скорее для вида. Внутренне я был полностью уверен, что столько раз позволю кромсать себя кинжалом, сколько это понадобится Маришке.

Однако девушка приняла мои слова всерьез.

Она изо всех сил зажмурилась и приблизилась к ране. Я решил Маришку не смущать и также прикрыл глаза, отклоняясь на мягкую спинку кресла. Альга издала какой-то странный булькающий звук, непонятно что означающий — то ли волнение, то ли еле сдерживаемый смех, но быстро смогла взять себя в руки, понимая, что ритуал лучше не прерывать.

Время тянулось медленно, то скручиваясь в тугие спирали, когда на меня накатывали дурнота и слабость от потери крови, то выстреливая яркими лучами, когда казалось — совсем немного, и я стану настолько легким, что смогу расстаться с телом и ощутить полет. А еще мне мерещилось, что в мире не осталось ни единого звука, кроме стука моего сердца. Оно билось глухо и редко, и я зачем-то считал его удары, сбиваясь и начиная заново.

А время все тянулось и тянулось, превращаясь в шелковую нить, готовую порваться в любую секунду… Я видел, как она исчезает в густой темноте, в которой далеко впереди проступают очертания каких-то причудливых городов или целых систем чужих реальностей, нанизанных на цепочки торцов. Эта нить тянула меня за собой, предлагая показать все это по-настоящему — в цвете, со звуками и запахами. Нужно было только устремиться вперед, держась за нее… Но когда желание стало почти нестерпимым, кто-то невидимый легко дотронулся до моих плеч. «Еще не скоро…» — прошептал чужой голос, и все закончилось.

Маришка с довольным вздохом оторвалась от моей руки. Я открыл глаза, смотря, как девушка, замерев, чутко прислушивается к себе. На ее лбу виднелись маленькие капельки пота, а испачканные в крови губы кривила непонятная улыбка.

— Возвращается… — хрипло прошептала Маришка и распахнула глаза, уставившись на меня как на какое-то чудо. — Спасибо! — Вдруг она вздрогнула. — Ваша светлость? Что с вами?! Как вы себя чувствуете?! Альга…

Однако подруга и без этого уже подбежала ко мне, принявшись перевязывать поврежденную руку.

— Маришка! Ты же из него почти всю кровь выпила! Неужели сложно было себя сдерживать?! Оррен, ты меня слышишь? Хель… кровь не останавливается. Немедленно верни контроль над меткой! Что за ребячество?!

— Все хорошо… это просто слабость. Вот высплюсь, и станет замечательно. — Я смотрел на обеспокоенное лицо Альги и думал, что ужасно, просто смертельно устал. Перевел взгляд на полувампирку: — Я рад, что обряд прошел так, как надо, и к тебе возвращается магия. Только, пожалуйста, Маришка, дождись, когда резерв полностью восстановится. Не экспериментируй и не рискуй. Договорились?

— Конечно, ваша светлость. Обещаю. — Маришка обернулась к Альге. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Не стоит, — уже более дружелюбно отозвалась женщина. — Лучше иди поспи. Я тут и сама справлюсь, только перетащу его на кровать… Оррен, ты точно меня слышишь? Под словом «перетащу» я подразумевала то, что ты сейчас поднимешься на ноги и самостоятельно доберешься до постели. И, так уж и быть, раздену тебя я…

Маришка осторожно хихикнула и, уже стоя на пороге, сказала, залившись краской смущения:

— А мне понравилось… — Девушка улыбнулась и добавила: — Было вкусно!

Как только за ней закрылась дверь, Альга разразилась гомерическим хохотом.

Глава 18

ДРУГОЙ ВЗГЛЯД

Жаловаться на жизнь поздно, если ты уже родился.

Остальные тяготы пути, поджидавшие компанию охотников за пределами пустой деревни, показались им детскими забавами. С укусами «лисиц» замечательно справилась мазь, приготовленная Таллиэлем, и уже через пару дней от них ни у кого не осталось и следа. Странный дар Алека больше не проявлялся после того, как уничтожил всю нападавшую на них нежить. Правда, полуэльфийке иногда казалось, будто она видит вокруг парня легкий зеленоватый ореол, но он так быстро исчезал, что Юля бы не поручилась — в самом ли деле это сила Алив или же причудливая игра света. Зато больше никто из компании не сомневался, что Алек — защитник. И хоть пылинки с него теперь и не сдували, но оберегать старались как большую ценность.

Самого парня это ужасно обижало.

— Я же не лучезарная княжна! — возмутился он.

— И слава Алив! — закатила глаза Юльтиниэль.

— Э-э, я не хотел тебя задеть, Рэль, — спохватился Алек, к этому времени уже привыкший спокойно тыкать полуэльфийке и сокращать ее имя. Ну да… поживешь с ними — герцога начнешь за пивом посылать (и побежит же!)…

— Я поняла, к тому же, как видишь, надо мной не больно-то и трясутся, — успокоила защитника Юля, безмятежно переплетая порядком отросшую косу, которая теперь в точности соответствовала статусу княжны, неприятно оттягивая голову и продлевая возню с их расчесыванием, мытьем и приведением в нормальный вид. Зато когда она их распускала — сама не могла сдержать вздоха восхищения. Юльтиниэль уже представляла, как на какой-нибудь бал в столице, куда его величество обязательно их пригласит, сделает себе шикарную прическу, на зависть придворным дамам.

— Тогда давай поменяемся местами? — с надеждой предложил Алек.

Полуэльфийка весело фыркнула и отвечать на это не стала.

В одну из ночевок Юлю и императора навестила Хель. Посетовав, что времени им выделено не так уж и много, творец дала весьма необычное (и неприятное для Юльтиниэль) задание. Заключалось оно в том, что за предельно короткий срок девушке предстояло на твердое «хорошо» выучить эльфийский язык и обычаи этого народа. А педагогом пришлось стать Крису, который хоть и пытался в своем времени всеми силами отлынивать от нудной учебы, тем не менее в этом разбирался. Все-таки императорский статус требовалось подтверждать хотя бы парой фраз, переброшенных с послом на его родном языке. Так что Юля с Крисом покривились, поныли, поворчали, но аргументы Хель оказались куда весомее их нежелания выполнять задание.