Доверяя свою душу - Лила Каттен

– Айяз, ты решил уйти в пустыню со мной и умереть там как Акиль и Алима?

– А ты согласна? – спросил он, доставая с заднего сидения какую-то корзину.

– Я еще слишком молода. Но может быть лет через тридцать, сорок можем и отправиться сюда, – рассмеялась я.

Поставил все на землю и приблизился ко мне возвышаясь.

– Тогда давай договоримся, что через тридцать лет, в этот день, седьмого октября, мы сюда вернемся.

– Ого. Ты что серьезно?

– Вполне. Или ты уверена, что так быстро забудешь меня?

– Через тридцать лет, – тяну к нему мизинец.

Он смотрит непонимающе.

– Давай свой.

Протягивает руку, переплетаем пальцы и клянемся. Как дети.

Айяз не отпускает мою руку и тянет за собой. Мы шли недолго. Песок был таким горячим, таким приятным. Как оказалось, мужчина взял с собой покрывало, подушку и немного закусок.

Мы разместились так, чтобы нас не было видно с дороги, можно немного расслабиться и чуть более свободно себя вести.

Смеялись как раньше, болтали, ели. Это был хороший вечер.

Мы прикасались друг к другу. Мимолетно, ласково, нежно. Улыбались, флиртовали. Это был отличный способ забыться и мы забылись. К чему сидеть и убиваться будущим, если сегодняшний день еще не закончился.

Он тоже был спокоен. Немного странно, но мне понравилось, что мы поладили, потому что в последний месяц был взрывным.

– Кстати, все забывал сказать, тебе очень идет платок Айсель.

– Спасибо, – было приятно слышать этот комплимент.

Мне действительно понравилось ходить в платке. Это очень удобно. А еще безумно красиво. Даже не знаю, захочу ли его снимать после уезда.

Когда мы перекусили, Айяз устроился на подушке и притянул меня к себе. Я легла на его грудь и обняла рукой поперек живота.

Потом он вдруг зашевелился, достал из кармана брюк что-то, блестящее и поднес к нашим лицам.

Это была восхитительная брошь. Цветок. Белая лилия, усыпанная бриллиантами. Настолько тонкая работа и прекрасная вещь.

– Она прекрасна Айяз. Просто слов нет. Большое спасибо тебе, за этот подарок.

Вместо ответа он просто зацепил ее на моем платке, в месте крепления булавки и поцеловал.

Так странно. Я уезжаю через день. Он женится через две недели. И мы, вот так спокойно, лежим посреди пустыни, глядя на ночное небо. Прощаемся. Отпускаем. Он, видимо тоже смирился со всем.

Нет обид. Только благодарность за эти чувства.

Я дотронулась его щеки и прикрыла глаза. В голове было столько мыслей и слов, но произнести их никак не могла. Ком в горле что я пыталась сдержать стал давить, принося боль. Слезы еще были спрятаны глубоко во мне, а ощущение потери чувствовалось уже наяву.

Последняя ночь. Что я могла предложить тому, кого придется отпустить и навсегда оставить свое сердце рядом, оберегать любимого мужчину.

Это сумасшедшая и сладкая любовь, которую я приобрела и отдалась, как никогда. Моя первая и самая настоящая любовь… такая печальная. Эта боль будет питать меня темными ночами и приятными вечерами моего одиночества.

Я не хочу думать и успокаивать себя тем, что пройдет время и я вновь полюблю, или просто позволю себя любить, какому-нибудь достойному человеку. Но не факт, что я не буду его сравнивать, пытаться втиснуть и подкорректировать в рамки того, кого буду любить всю жизнь.

Это будет самая нечестная моя игра.

И тем более я не стану думать об этом сейчас. Сегодня я буду думать, что все хорошо. Что все мои мечты осуществляются в эту минуту, под этой обманчивой луной.

Он смотрел на меня всегда как на нечто красивое и ценное, и я всегда ему верила. Ощущала себя именно такой, какой он меня видел. И верю сейчас, когда он касается моей кожи рук, губ. Эта ласка настолько приятная, нежная, что хочется навсегда запечатлеть эти касания, выжечь их на теле.

– Айяз, – прошептала я его имя, – ты ведь знаешь, что послезавтра…

Он приложил палец к моим губам прося замолчать. Но я должна сказать, иначе не смогу уйти.

– Не нужно. Не хочу сейчас говорить.

– Нет. Я должна, сейчас, иначе потом просто не смогу. Выслушай и впервые в жизни не перебивай меня, – я улыбнулась.

– Я буду стараться, – поцеловал мою кисть и посмотрел мне в глаза.

– Айяз, твой отец очень тебя любит, и ты это знаешь. И мы оба понимаем, что ты никогда не пойдешь против его слова, а я в свою очередь никогда не попрошу тебя о такой жертве. Мы не обманывались с самого начала, не стоит это делать и сейчас. Я знаю, что ты женишься, и прошу тебя вложить в этот союз по максимуму. Она не виновата в том, что в твоей жизни появилась я. И мне жаль, что все вышло именно так. Не обижай. Она тебя полюбит. Дари ей свою ласку и ночи полные любви. Постарайся полюбить ее. Айяз, пожалуйста. Это все, чего я хочу.

– А ты? Ты тоже будешь дарить ночи другому Айсель? – голос стал грубым, почти стальным.