Сид и император (СИ) - Елена Колоскова

— Карро — это кто?

— Вы его видели, — сказал сид. — Он уже дважды встречал вас у Врат.

— А-а… понятно.

Ушастый зверо-сид, хороший нюхач. Интересно, как это выглядит? Два сида ловят по всему лагерю грызунов. Должна ли я принять дар?

— Он вручит вам дар до отъезда, — сказал гость. — Могу сказать одно. Его судьбу решит господин, но она зависит от того, как поступите вы. Так он сказал.

— А почему вы нарушили закон ради него? — не могла не полюбопытствовать я, что не мешало мне снова наполнить чаши. — Почему не он сам?

— Ах, дини, — заулыбался он, как акула. — Я слишком стар, чтобы играть в эти игры. Договор, не договор, закон — не закон. Все это только слова. И магия. Мальчишка и так слишком много задолжал.

— Вы шутите? — фыркнула я. — Ответа, так понимаю, я не дождусь.

Он улыбался, нагло пил мой чай и знал, что ничего ему не будет. Неужели моя постановка провалилась? Печально. Шантаж не сработал. Но сид хотя бы отвечал почти на все вопросы и не думал торговаться. Спасибо и на том.

— О чем вы задумались, дини? — вдруг спросил он.

— А… почему не книга? Почему крысы?

Это почему-то не давало мне покоя. Какая-то чуждая логика у этого народа.

— Ну, книг великое множество, а крыса — это крыса, — ответил сид.

Теперь смеялась я. Это несколько разрядило обстановку.

— Тилли, принеси гостю воду для омовения рук, — велела я на всеобщем, а потом снова на высоком наречии. — Данна, я приму положенные извинения от сида по прозванию Энгус только в присутствии посланника сидов, в его шатре. Это мое решение. Остался один день до открытия Врат. Жду от вас сообщения.

Таким образом, я дала понять, что ни капли не сомневаюсь положительном решении вопроса. Сид, сообразив, что аудиенция завершена, поспешил вернуться к своему господину. Вскоре он прислал послание.

«Дини, завтра в полдень в шатре высокого лорда».

Итак, тот сид извинился за убийство моего охранника. Тогда, в потемках, я не разобрала, но это оказался тот самый сид, напарник Лайэма.

«А ты думала, что это просто так, по доброте душевной?»

Наверняка они родственники или как-то связаны, иначе почему один сид вступался за другого?

В конечном итоге, я приняла клетку с дикими крысами и тут же скормила их ушастому зверо-сиду. Он не возражал, когда я предложила. Утащил их в дальний плохо освещенный угол и зачавкал, подсвечивая из полумрака красноватым отблеском глаз.

Когда все кончилось, извинившийся сид с облегчением вздохнул, а Рейвен наконец заговорил со мной.

— Гвинэйр, — сказал он. — Разве тебе не нравятся крысы?

— Не эти. Эти иной породы, они дикие, и их бесполезно держать дома.

— Разве тебе не было их жаль?

— Немного. Но это неизбежно. Нельзя их отпускать, — честно ответила я.

— И ты еще спрашивала, почему мы делаем то, что мы делаем, пташка!

— О чем вы?

Рейвен жестом отослал участников ритуала и свидетелей.

— Вот ты говоришь, что крысы бывают разные, — начал он и приблизился на шаг. — Сравни это с людьми и сидами, если угодно, — еще шаг. — Они разные. Такова их суть.

Кажется, я начала понимать, что он имел в виду.

— Домашние живут дольше, соображают лучше, поддаются дрессировке, выглядят иначе, — перечислила я. — Дикие наоборот. Мне понятна ваша аналогия, данна.

— Умная человечка. Слишком умная… Жаль.

Пожалуй, пропущу мимо ушей этот сомнительный комплимент.

— Данна, вы сегодня сказали, что нет смысла учить того, кто не доживет до ста лет, — сказала я. — Вы поэтому стараетесь не вести дел с людьми?

— И поэтому тоже, — кивнул он. — Стоит о чем-то договориться, как одного правителя сменяет другой, и начинай сначала. Даже твой император. Вечный? Не думаю. Никакие эликсиры не делают жизнь вечной.

«Это не эликсиры, болван!»

Но я поняла, что он старался до меня донести. Какой смысл учить военному искусству — все равно умрет. Какой смысл договариваться с правителем — все равно после его смерти преемник решит по-своему. Какой смысл… привязываться? Кажется, я поймала за хвост важную мысль. Теперь было важно не упустить ее.

— Данна, я хотела задать вопрос.

— Что мне будет за это, пташка? — еще шаг, другой, ближе и ближе.

— Неужели нельзя просто ответить? Я устала от недомолвок, — я топнула ногой, но войлок приглушил звук и лишил эффекта этот жест.

Сид рассмеялся и сделал еще шаг навстречу.

— Ты все-таки хочешь знать, почему?

— Да!

— Вряд ли тебе понравится то, что я скажу, — сказал он.

— Говорите, данна.

«Я выдержу». Лучше горькая правда, чем неизвестность и ложь.

— Я наблюдал за тобой. Присматривался. Ты слишком мягкая, чтобы жить среди сидов, пташка, — начал Рейвен. — Слишком добрая, слишком милосердная и бесхитростная. Тебе будет сложно выжить в моем ситхене. И еще…

— Что еще?

— Ты человек, — продолжил он. — Знаешь, что тебя ждет, если со мной что-то случится?

— Догадываюсь, — сухо ответила я. — Наслышана о ваших обычаях.

«И читала кое-что в книгах, которые еще не написаны». Если человек не гость, то он по умолчанию слуга низшего ранга, и им помыкают все, кому не лень. Он не смеет жаловаться и должен выполнять все, что прикажут. Смертных и слабых там не жаловали.

Если я лишусь покровителя, то стану изгоем и жертвой. Да и его защита не гарантировала мне покоя. Они все будут меня испытывать, ловить на слове и ставить в двусмысленные и неловкие ситуации. Не все так расположены ко мне, как Рейвен.

— Тогда ты должна меня понять.

— К чему вы ведете?

— Я не могу забрать тебя с собой, — ответил сид. — Я так решил.

Как у него все просто. Он решил. А меня спросить забыл. Какая «забота»! Кстати, о ком больше, о себе или обо мне? Вот вопрос. Возможно, он боялся, что я стану его слабым местом. Как знать? Хотя он по-своему прав.

— Надо расстаться, пока мы еще не успели привязаться друг к другу.

Если честно, не ожидала. Предполагала всякое, но только не такое. Он решил меня отпустить, чтобы не мучить. Сид подумал о моей безопасности и пожалел слабую человечку.

Как странно! Он поставил мои интересы и благополучие выше своей собственной прихоти. Очевидно, он хотел меня заполучить, но отказался от этой мысли. Пожалуй, для сида это может приравниваться к проявлению любви.

«Ну и странная же у них любовь, Твиг».

— Понятно, данна, — ровно сказала я. — Но одно мне все равно неясно.

— Что?

— Почему вы так поступили после той ночи? Вы оттолкнули меня и этим сильно оскорбили. Неужели нельзя было объяснить сразу, что у нас нет будущего?