Прекрасные создания - Кэми Гарсия

Мы сидели на холодных скамейках, и школа оттуда казалась совершенно опустевшей. Мы должны были быть на выставке научных достижений и наблюдать за тем, как Элис Милкхауз погружает яйцо в уксус; слушать Джексона Фримена, доказывающего, что в мире не существует глобального потепления, и смотреть, как Энни Ханикатт демонстрирует расчеты о превращении Джексона в экологическую школу. Может быть, Ангелам придется задуматься о вторичной переработке их флаеров.

Я уставился на учебник по алгебре, который вытащил из рюкзака. Не похоже было, что здесь есть еще что-либо, достойное изучения. Я и так достаточно выучил за последние несколько месяцев. Лена была за миллион миль отсюда — она с головой ушла в Книгу. Последнее время я таскал ее с собой в рюкзаке, чтобы не бояться, что Амма найдет ее, когда меня не будет дома.

— Смотри, здесь еще про Разрушителей.

«ВЕЛИЧАЙШИЙ ИЗ ТЕМНЫХ, БЛИЖЕ ВСЕГО СТОЯЩИЙ К ЭТОМУ МИРУ И МИРУ ДУХОВ — РАЗРУШИТЕЛЬ, ВЕЛИЧАЙШИЙ ИЗ СВЕТЛЫХ, БЛИЖЕ ВСЕГО СТОЯЩИЙ К ЭТОМУ МИРУ И МИРУ ДУХОВ — СОЗИДАТЕЛЬ. БЕЗ ОДНОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ДРУГОГО, КАК НЕ МОЖЕТ БЫТЬ СВЕТА БЕЗ ТЕМНОТЫ».

— Видишь? Ты не станешь Темной, ты будешь Светлой, потому что ты Созидатель.

Лена покачала головой и указала мне на следующий параграф.

— Совсем не обязательно. Это всего лишь мнение моего дяди. Послушай это: «В ЧАС ПРИЗВАНИЯ ПРАВДА ЗАЯВИТ О СЕБЕ. ЧТО КАЗАЛОСЬ ТЬМОЙ МОЖЕТ СТАТЬ ВЕЛИКИМ СВЕТОМ, ЧТО БЫЛО СВЕТОМ МОЖЕТ СТАТЬ ВЕЛИКОЙ ТЬМОЙ».

Она была права, не было никаких гарантий.

— Тогда все очень запутанно. Я уже даже не уверен, что понимаю смысл.

«ИЗ ТЬМЫ НИЧТОЖНОЙ ВЫШЕЛ ТЕМНЫЙ ОГОНЬ, И ТЕМНЫЙ ОГОНЬ ПОРОДИЛ ВСЕ СИЛЫ ЛИЛУМ ИЗ ДЕМОНСКОГО МИРА И ВСЕ СИЛЫ МАГОВ, ТЕМНЫХ И СВЕТЛЫХ. НЕТ СИЛЫ, КОЛЬ ИХ ВСЕХ НЕ БУДЕТ. ТЕМНЫЙ ОГОНЬ СОЗДАЛ ВЕЛИКУЮ ТЬМУ И ВЕЛИКИЙ СВЕТ. ВСЕ СИЛЫ РАЗОМ — ТЕМНАЯ СИЛА, А ТЕМНАЯ СИЛА — ОНА ЖЕ СВЕТ».

— Тьма ничтожная? Темный огонь? Это что, теория Большого взрыва для Магов?

— А Лилум тебя не смутили? Я никогда ничего не слышала обо всем этом, но опять же, мне никто ничего не говорит. Я даже не знала, что моя собственная мать жива, — она пыталась выдать это за сарказм, но я расслышал боль в ее голосе.

— А может, Лилум — это старое название Магов?

— Чем больше я пытаюсь в этом разобраться, тем меньше я понимаю.

И тем меньше времени у нас остается.

Не говори так.

Прозвенел звонок и я поднялся.

— Ты идешь?

Она покачала головой.

— Я еще здесь посижу немного.

Одна, на холоде. Теперь каждый день все было именно так — она даже в глаза мне не смотрела после заседания дисциплинарного комитета, как будто я был одним из них. Вообще-то я не мог обижаться на нее, учитывая, что вся школа и половина города фактически решили, что она — находившаяся в заведении закрытого типа психически больная, страдающая раздвоением личности дочь убийцы.

— Будет лучше, если ты все-таки появишься в классе. Не давай директору Харперу дополнительных козырей против себя.

Она оглянулась на здание.

— Теперь это все не имеет значения.

Всю оставшуюся часть дня Лены не было, то есть даже когда она физически присутствовала, мысли ее бродили очень далеко. На химии мимо нее прошел тест по таблице Менделеева.

Ты не темная, Ли. Я бы знал это.

На истории ее не было с нами, когда мы инсценировали дебаты между Линкольном и Дугласом, и мистер Ли пытался заставить меня выступать на стороне рабовладельцев, скорее, в качестве наказания за будущее «вольнодумство» в работе, которую мне еще только предстояло написать.

Не давай им загнать себя в угол. Они ничего не значат.

На языке жестов она тоже отсутствовала в то время, когда я стоял перед классом и показывал «Гори, гори, маленькая звездочка», на радость ухмылявшимся остальным членам баскетбольной команды.

Я никуда не уйду, Ли. Ты не можешь закрыться от меня.

И тут я понял, что именно это она и делает.

К обеду мое терпение лопнуло. Я дождался, когда она выйдет с тригонометрии, и прижал ее к стене, бросив свой рюкзак на пол. Я взял ее лицо и притянул ближе к себе.

Итан, что ты делаешь?

Это.

Я притянул ее лицо обеими руками. Когда наши губы соприкоснулись, я почувствовал, как жар моего тела растопил ее холод. Ее тело таяло в моих руках, и то непостижимое притяжение, которое связывало нас с самого начала, снова соединило нас в одно целое. Лена уронила книги и обняла меня за шею, отвечая на поцелуй. Я меня закружилась голова.

Прозвенел звонок. Она оттолкнула меня, задыхаясь. Я наклонился, чтобы поднять ее копию «Удовольствия проклятого» Буковского и потрепанный блокнот. Блокнот почти разваливался на части, но наверняка ему предстояло выдержать еще много записей.

Не надо было этого делать.

Почему нет? Ты же моя девушка, и я скучаю по тебе.

Пятьдесят четыре дня, Итан. Это все, что у меня есть. Самое время прекратить притворяться, что мы можем что-либо изменить. Будет легче, если мы оба примем это.

Она говорила об этом так, словно подразумевала нечто большее, чем просто день ее рождения. Она говорила о других вещах, которые мы изменить не в силах.

Она отвернулась, но я успел поймать ее за руку прежде, чем она совсем повернулась спиной ко мне. Если она имеет в виду то, что я подумал, то я хотел, чтобы она смотрела мне в глаза, когда будет это говорить.

— Что ты имеешь в виду, Ли? — я с трудом задал этот вопрос.

Она отвела взгляд.

— Итан, я знаю, ты думаешь, что все еще может закончиться хорошо, какое-то время я тоже в это верила. Но мы живем в разных мирах, и в моем мире одного сильного желания вовсе не достаточно, чтобы это произошло, — она не могла смотреть мне в глаза. — Мы слишком разные.

— Ага, теперь мы слишком разные? И это после всего того, через что мы с тобой прошли? — мой голос становился все громче. Несколько человек остановилось и уставилось на меня. Они даже не смотрели на Лену.

Но это так. Ты — смертный, я — маг, и даже пусть эти миры пересекаются, они все равно разные. Мы не можем жить сразу в двух.

На самом деле она говорила, что это именно она не сможет жить в двух мирах… Эмили и Саванна, баскетбольная команда, мистер Линкольн, мистер Харпер и Ангелы Джексона — они, наконец-то, получали то, чего добивались.

Ты это из-за дисциплинарного комитета? Не позволяй им…

Дело не только в заседании. Во всем сразу. Я не принадлежу этому миру, Итан. В отличие от тебя.

Теперь я, значит, один из них? Ты это хотела сказать?