Дерзкое обольщение - Элейн Барбьери

Потрясенная жестокими словами, девушка молча наблюдала за тем, как Девон, не дожидаясь ее ответа, медленно разворачивается и исчезает за дверью. После его ухода Моргана еще долго сидела неподвижно. Внутри образовалась какая-то безнадежная пустота, и девушка никак не могла совладать с внезапно нахлынувшими чувствами. Она никогда не покажет Девону, как сильно ее ранит его холодность. Никогда! Рано или поздно ей придется выйти из этой комнаты. Быть может, лучше сразу показаться всем на глаза и объяснить, что она ни в чем не виновата. Она не позволит Девону сломить ее!

Подойдя к двери как раз в тот момент, когда Девон вышел из комнаты Морганы, Мелли бросила на молодого хозяина укоризненный взгляд. Сделав вид, что не заметил ее, Девон молча направился вдоль по коридору, весь подобравшись и явно с трудом сдерживаясь. Сквозь приоткрытую дверь Мелли увидела, как на хорошеньком личике девушки проступает отчаяние. Преисполнившись нежности к бедняжке, старая негритянка решила действовать. Несмотря ни на что, она была уверена, что мисс Моргана Пирс – настоящая леди. Когда они разговаривали некоторое время назад, она заметила в ее глазах теплоту, а в голосе – смелость, так свойственные покойной хозяйке. Мастеру Девону придется говорить долго и красноречиво, если он хочет убедить ее в том, что Моргана действительно такая, как он сказал. Похоже, он просто ревнует ее к этому Санта-Анне. Никто, конечно, не станет слушать Мелли…

Нахмурившись, негритянка постучала в дверь. Вздрогнув от неожиданности, Моргана хрипло произнесла:

– К-кто там?

Услышав тревогу в ее голосе, Мелли поспешно отозвалась:

– Это Мелли, мисс Моргана. Я принесла вам полотенце. У нас, конечно, так жарко, что вы можете высохнуть и так, но внизу собралась толпа голодных мужчин, которые вряд ли захотят ждать!

Понимая, что негритянка видела Девона выходящим из ее комнаты в сильном гневе, Моргана отвернулась от ее проницательного взгляда, стесняясь своей наготы. Не пройдет и часа, как весь дом будет знать об их с Девоном близких отношениях. Сгорая от стыда, Моргана боялась поднять глаза на Мелли.

– Не волнуйтесь, мисс Моргана. Мелли повидала на своем веку много всякого и знает, что есть вещи, которые касаются только двоих, и никого больше. Мелли сразу видит, если перед ней настоящая леди, и что бы ни говорил мастер Девон, она от своего не отступится!

Потрясенная словами старой негритянки, Моргана не знала, что ответить. Мелли тем временем подгоняла ее:

– Ну же, заканчивайте купаться! Старая Мелли приготовила праздничный ужин по случаю возвращения молодого хозяина, его любимый десерт, и все такое! – На секунду замолчав, она пробормотала: – Он, конечно, этого не заслужил, но я не позволю его плохому настроению испортить всем праздник.

Быстро закончив мытье, Моргана встала, и Мелли тут же накинула на нее огромное полотенце. Девушка не заметила, как негритянка окинула понимающим взглядом засосы у нее на теле, подошла к кровати и взяла небрежно брошенное яркое платье.

– Вы пока вытирайтесь и причесывайтесь, а Мелли тем временем мигом выгладит платье.

– Не беспокойтесь, Мелли. Уже поздно, и я уверена, что у вас много дел на кухне.

– Вот еще! Пусть готовкой занимаются девчонки! Пора бы им уже и поработать для разнообразия! – Подойдя к двери, негритянка снова повернулась к Моргане. – Я еще хотела сказать, что никто здесь никогда не видел такой красивой молодой леди, и мы все очень рады, что вы приехали!

Верная своему слову, Мелли вернулась еще до того, как Моргана успела причесаться. Она принесла чистую сорочку и отглаженное голубое платье из хлопка. Одарив негритянку благодарной улыбкой, девушка уже собиралась сказать ей спасибо, как та быстрым шагом подошла к ней.

– Позвольте старой Мелли помочь вам, мисс Моргана. Боже мой! Ваши волосы как шелк… Любой мужчина может только мечтать о том, чтобы прикоснуться к таким волосам. Никогда мне не доводилось видеть ничего подобного! Вот так! Любуйтесь! – гордо произнесла негритянка, сделав шаг назад и уперев руки в бока. – Замечательно! А теперь живо одевайтесь, а я пойду скажу голодным мужчинам, что вы скоро спуститесь.

– Они уже ждут меня, Мелли? – спросила Моргана, чувствуя, как неприятно сжимается желудок.

– Не волнуйтесь, мисс Моргана. Они только счастливы ждать такую красавицу, как вы, а уж когда они вас увидят, то окончательно голову потеряют!

Моргана смущенно покачала головой, но в ответ произнесла бодро:

– Надеюсь, Мелли. Боюсь, мне понадобится помощь.

На дрожащих ногах Моргана подходила к двери в столовую. Мужской смех становился все громче, и волнение девушки усиливалось. На секунду остановившись, она нервно провела рукой по волосам, которые были небрежно зачесаны назад и закреплены изношенными гребешками, служившими ей с самого начала путешествия. Несмотря на все усилия, непослушные локоны выбились из прически и теперь обрамляли лицо беспорядочными колечками. Ну почему она не унаследовала гладкие прямые волосы матери, которые так легко укладывать? Почему она вынуждена всю жизнь терпеть эти детские кудряшки? В последний раз окинув взглядом платье, Моргана улыбнулась и погладила тонкий нежно-голубой хлопок. Скромный вырез, отделанный тонким белым кружевом, достаточно открывал шею для ласкового ночного ветерка, а рукава в три четверти подчеркивали изящество рук и давали коже возможность дышать. Признаться, Моргана даже обрадовалась, что платье ей длинно – оно закрывало уродливые сандалии. Мягкая сорочка, которую принесла Мелли, была сшита из ласкавшего кожу тонкого батиста. Осмотрев ткань, она обнаружила маленькие аккуратные стежки, а когда Мелли упомянула, что миссис Говард сшила наряд сама, Моргане стало вдвойне приятно.

Но теперь, готовясь войти в столовую и встретить укоризненные взгляды мужчин, Моргана чувствовала себя крайне неуютно. Нервно разгладив юбку, она сделала шаг и оказалась в огромной комнате, наполненной голосами и смехом. Приняв спокойный вид, скрывавший ее внутреннюю тревогу, она дождалась, пока взгляды всех присутствующих обратятся на нее. В комнате воцарилась тишина, и краем уха девушка услышала, как кто-то с шумом выдохнул. Стоя в дверях комнаты и не зная, как реагировать на это дружное молчание, она даже не подозревала, какое произвела впечатление.

Свет лампы отражался в блестящих каштановых локонах. Безупречно гладкое личико покраснело от смущения, а огромные карие глаза горели огнем. Скромный вырез платья подчеркивал юную невинность прекрасного лица, а полные груди, приподнимавшиеся под белым кружевом, придавали всему ее облику капельку чувственности, что в целом производило ошеломляющий эффект.