Война дезертиров. Мечи против пушек - Юрий Валин

— Еще много. Жизни. Поделитесь? — промяукала Блоод.

— С готовностью, моя жемчужина. Но только не сегодня. Сейчас это не принесет удовольствия нам обоим.

…Старый шпион, кряхтя, спускался, лестница скрипела и шаталась.

— А что бы ты сделала, если бы он согласился упасть в твои объятия? — укоризненно спросила Катрин. — Дедушка и так умотался. Рискуешь зубки притупить.

— Нет. Это ты. Рискуешь. Стать королевой.

— Глупости, до этого дело не дойдет, — пробормотала Катрин, ощущая смутное и непривычное беспокойство. Девичье смущение, что ли?

Окно было распахнуто, Катрин наблюдала, как по каналу плывет мусор. Вода трудолюбиво уносила дохлых крыс, луковичную шелуху и гнилые капустные листья. В круговороте мусора было нечто успокаивающее, но медитировать не получалось. Возможно, завтра шпионка будет иметь счастье лицезреть этот плавучий мусоросборник из высоких окон замка. Придется раскланиваться и беседовать со стаей первейших людей королевства. Небось, еще те шакалы.

Нехорошо так думать. Старый мир переполнен такими же, если не хуже, людишками. И не надо путать личные проблемы с принципиальными претензиями к мирозданию. И человекам, и мирозданию на мнение шпионок откровенно плевать.

Ответим тем же и перейдем к делам насущным. Кто-то надеялась отдохнуть, привести себя в порядок и… Что «и»? Если выполнять порядком подзабытое задание, то непонятно, в какую сторону волочь бестолковую шпионскую задницу. Дорог много. Куда делся агент Найт, абсолютно неведомо. Может, сгнил в каком-нибудь подвале? Или сожрали? Или Найт уже вернулся и давно клацает клавиатурой, строча сто первый доклад на Базе?

Зачем эти бессмысленные поиски? Вернуться не терпится? По липким лапам, по которым и ножом не полоснешь, соскучилась?

Блоод положила подбородок на плечо подруги. Как всегда, оказалась рядом неслышно, и, как всегда, это не испугало.

По каналу плыли перья и пух. Еще одна гусиная жизнь подошла к концу.

Мысли скользили по замкнутому кругу. Никакого решения не находилось. Похоже, решения и не было. Пока не было. Блоод думать не мешала, просто обнимала. Интересно, какая у суккубов группа крови?

Плохо. До сих пор король гадить не пытался. Катрин испытывала к нему даже некоторую симпатию. И что его дернуло бродячими шпионками интересоваться? Другого интимного объекта не подвернулось? С его-то подорванным венценосным здоровьем? Дурно, когда слишком много знаешь. Это Блоод виновата. Ланон-ши в некотором роде выполняла функции главного сексопатолога замка. Ну, использовать интимные секретики в политических целях Блоод и в голову не приходило, хотя клятвы Гиппократа ночная дарки, естественно, не давала. Собственно, слабость королевской эрекции, в глазах суккуба, грехом и не была. Привыкшая к подорванному здоровью развитого общества Старого мира, Катрин тоже была настроена снисходительно. Мужчинам слабости простительны. До известного предела, конечно. Но мысли о коронованном поклоннике, отягощенном проблемами потенции, восторга не вызывали. Да и вообще, в постельном смысле король определенно не привлекал.

Хм, шпионки, хоть и бродячие, но гонора у них хватает. А если его королевское величество настаивать вздумает?

Катрин нервно заерзала на подоконнике. Блоод, успокаивая, поцеловала в затылок.

Ладно, удрать всегда можно. А пока пусть все идет, как идет. Полюбуемся на придворные церемонии. Все-таки любопытно.

Кровать Катрин понравилась. Просторное ложе являлось изюминкой трехкомнатных апартаментов «Покои леди Катрин». Резные столбы поддерживали шелковый, размером с парус, балдахин. Перина доставала до груди шпионки и была чудовищно мягка — грозила явная опасность вообще утопнуть в зыбкой мягкости пухового омута. Несколько покрывал из шоколадного и серебристо-серого меха застилали этот мягкий ринг. Страшно подумать, сколько невинных четвероногих пожертвовало жизни и хвосты на этот томный уют.

Ничего себе. Интересно, горошину под перину сунули? Или вместо зернышка сам король будет? Сверху?

Вокруг постели стояли кресла, заваленные шкурами и меховыми подушками. В большом камине тлели поленья. Стол, покрытый темной скатертью, украшала серебряная посуда. Стены пестрели гобеленами. Судя по неразборчивым сюжетам, здесь изображалась полнейшая история Короны Ворона. Может, будет время…

— Ваши слуги будут располагаться напротив. — Низкорослый тип (мажордом или сенешаль, тьфу, нужно было уточнить, как правильно его величать) указал на дверь по другую сторону широкого коридора. — Пусть леди не беспокоится, здесь совершенно безопасно. Ваш телохранитель может спать спокойно.

Катрин шваркнула на стол свой походный мешок, положила сверху глефу и ножны с кукри. На фоне чеканного серебра посуды натюрморт получился убедительный. Гостья повернулась к сенешалю:

— Благодарю вас, милорд. Мы чудно устроимся. У вас наверняка полно забот.

Тип и глазом не повел:

— Я обязан убедиться, в том, что гости замка ни в чем не нуждаются. Ваша прислуга будет устроена, как подобает. Извольте распорядиться…

Редкого мужества человек. Назвать Блоод прислугой не каждый осмелится. Правда, в сторону «прислуги» лорд-сенешаль упорно не смотрел и от напряжения даже подтянул пухлый животик. И на фиг дяденьку не пошлешь — важный тип, вон какая цепь на шее, один серебряный ворон почти в натуральный размер чего стоит.

— Сходите, посмотрите, и сразу ко мне. Поможете устроиться, — скомандовала Катрин.

Блоод и Ингерн послушно последовали за дворецким. Служанка была слегка напугана, от замковой жизни она порядком отвыкла. А Бло… ланон-ши происходящее забавляло. Она-то чувствовала себя дома.

У Катрин имелись планы на ночной отдых. А стража в коридоре это так… ну, что-нибудь придумаем…

Шпионка вынула из ножен на предплечье новый нож, полюбовалась. Копия, ничем не хуже оригинала. Купила два «лепестка» — оба темной стали, только рукояти разные: кожа или дерево с символической отделкой серебром. Вес, баланс — все равное. И как они умудряются близнецов штамповать?

Глава 21

Звякала посуда, из-за распахнутых дверей доносились препирательства прислуги, потрескивали поленья в камине, гудели и взбренькивали инструменты музыкантов, готовящихся усладить слух гостей, но, казалось, наступила тишина. Легкая волна пробежала по залу: на полуслове умолкали разговоры, одновременно поворачивались головы. Еще не все приглашенные были в зале, но и сотни гостей хватало, чтобы толпа чувствовала свою безнаказанность. Локоть привычного, пусть и склочного соседа куда привычнее, чем новая скандальная угроза. Может быть, все клевета. Мало ли бродит сплетен в нынешние беспокойные времена? Но во всякой лжи есть доля…