Владимир Высоцкий. По-над пропастью - Ю. Сушко

Подготовительная работа, сам процесс съемок производил сильнейшее впечатление на актеров, отвыкших и от репетиций, и от умного, тонкого, подробного разговора с режиссером. Когда работа закончилась, Высоцкий признался коллегам: «Я к Хейфицу Пойду на любой эпизод. Если он в следующий раз меня на роль звать не будет, а предложит маленький эпизод, самый ерундовый, — я всегда к нему пойду!»

Снимаясь в «Плохом хорошем человеке», Владимир уже думал о будущей работе. Смехову удалось заинтересовать останкинское начальство своим предложением поставить двухсерийный телеспектакль по «Воспитанию чувств» Постава Флобера. Кремль готовился к приезду французского президента Помпиду, и премьера инсценировки Флобера была бы как нельзя кстати.

«Руководство охотно шло на все мои предложения, — рассказывал Вениамин Борисович, — по сценарию, по характеру съемок, по актерским кандидатурам, в том числе и по поводу Высоцкого. Однако артист был на «особом счету», и список исполнителей пошел «наверх» — за одобрением... Через неделю мне ответили удивительно странно: участие Высоцкого разрешаем, но только в том случае, если в роли героини выступит Марина Влади... Хотел бы я сегодня перечесть мою телеграмму в Пицунду. Как это мне удалось смягчить обиду от столь витиеватого оскорбления «сверху», помню лишь многословие своего объяснения и дальнейшее спокойствие Володи по поводу репетиций пьесы без него».

От участия в постановке Высоцкий, естественно, отказался. Но Помпиду место в песне нашел:

Да, я проникся! В квартиру зайду,Глядь — дома Никсон и Жорж Помпиду!Вот хорошо — я бутылочку взял:Жорж — посошок, Ричард, правда, не стал.

Что бы там не говорили, а на Старой площади, в ЦК КПСС, в старые же времена сидели старые и серьезные люди. Во всяком случае, промедлений с рассмотрением писем они не допускали. Уже 14 июня заместитель заведующего отделом культуры ЦК 3. Туманова информировала товарища Демичева: «...По сообщению Министерства культуры (т. Зайцева Е.В.), гастроли т. Высоцкого B.C. в гор. Новокузнецке были проведены помимо «Росконцерта», на который возложена организация концертов и ответственность за их качество. Тов. Высоцкий B.C. не имеет аттестации государственной комиссии, необходимой для получения права на концертную деятельность. В связи с этим ему не утверждалась тарифная ставка для оплаты его концертов.

За нарушения «Положения о порядке организации и проведения гастрольно-концертной деятельности в стране», утвержденного Министерством культуры РСФСР, на директора Новокузнецкого театра... и начальника Кемеровского областного управления культуры... наложены строгие административные взыскания.

В беседе, состоявшейся у начальника Главного управления культуры Мосгорисполкома т. Покаржевского Б.В., автору письма разъяснен порядок прохождения аттестации артистов и организа- ции их концертных выступлений...»

Разъяснили и утвердили «автору письма» филармоническую Ставку как артисту разговорного жанра — 11 рублей 50 копеек за выступление.

В театре Владимир по мере сил придерживался уже испытанной тактики деликатного, мягкого увиливания от участия в спектаклях, работа над которым не обещала ни малейшего удовлетворения ни уму, ни сердцу. Некоторые осложнения возникли с пьесой «Пристегните ремни», которую сочинили Григорий Бакланов Я Юрий Любимов. Читки ее начались еще в конце года. На новый литературный опус шефа Высоцкий посматривал с опаской. Пьеса была странной. Главные герои — безымянные Режиссер, Писатель, Начальник строительства. Действие происходит в салоне летящего самолета. И все пассажиры знают, что через час они разобьются и Начинают вспоминать о войне, фронтовых друзьях, на нервном срыве говорят о сегодняшних проблемах.

Роль Режиссера Любимов доверил Высоцкому: «Ты можешь играть кого-то другого, а можешь — и меня». Владимир заверил: «Я сыграю вас обязательно!», но при этом подумал, что играть Любимова у Любимова — задача практически невыполнимая. Он обязательно скажет: «Непохоже!»

В конце концов, с роли Режиссера удалось соскользнуть. За ним осталась роль солдата и песня — «Мы вращаем землю». По зрительному залу шагал боец в полной выкладке, сзади — автомат, впереди — гитара наизготовку. И пел:

От границы мы Землю вертели назад —Было дело сначала, —Но обратно ее закрутил наш комбат,Оттолкнувшись ногой от Урала.Наконец-то нам дали приказ наступать,Отбирать наши пяди и крахи, —Но мы помним, как солнце отправилось вспятьИ едва не зашло на востоке.Мы не мерят Землю шагами,Понапрасну цветы теребя. —Мы толкаем ее сапогами —От себя, от себя!

Ради одной этой песни стоило смотреть спектакль на Таганке.

...Оказываясь в цейтноте, он ругал себя последними словами. Катастрофически не хватало времени. Даже жесткий репертуарный график в театре не всегда дисциплинировал. Там тоже можно было при необходимости отыскать свои лазейки — в «Десяти днях» выручал Золотухин, в «Добром человеке» Васильев, в «Антимирах», «Послушайте!» и даже в «Пугачеве» уже появились дублеры, в крайнем случае можно заменить объявленный спектакль на другой. Хоть это и ЧП, но ведь бывало... Только к Гамлету и Галилею Высоцкий никого и близко не подпускал. Театральные «распевки» он принципиально не посещал — у него и без того чуть ли не каждый день свои распевки. Добро хоть шеф на эту вольность глаза закрывал. Без работы — тошно, а когда навалится вдруг со всех сторон — хоть караул кричи! Только что-то спланируешь, прикинешь, распределишься: куда, когда, к кому, непременно кто-то вмешается, предложит встретиться, поговорить, мол, есть некоторые предложения — и все летит к черту! А потом еще окажется, что дальше того, «чтоб я попел, — зря, что ль, поили?!», этим доброхотам ничего и не нужно. Но только ведь случалось и иное, а потому, надеясь на авось, всегда хватал телефонную трубку, едва раздавался звонок.

— Алло! Владимир Семенович? Володя, это Милькина Софья Абрамовна. Узнал? Очень приятно. Мы с Михаилом Абрамовичем хотим дать тебе посмотреть режиссерский сценарий по киноповести Леонова «Бегство мистера Мак-Кинли». Прочти и скажи, не хотелось бы тебе в качестве автора и исполнителя заняться балладами для будущего фильма. Швейцер набросал подстрочники к отдельным эпизодам.

— Давайте.

Встретились где-то в коридоре «Мосфильма». Милькина передала ему сценарий и сказала, что время терпит. Через неделю он перезвонил и сказал: