Неделя на Манхэттене - Мария Ивановна Арбатова

Потом она руководила спасением вещей, лечением травмированных и разбивкой лагеря. К вечеру старушки-миллионерши вышли из шока и потребовали обращения к американскому президенту, который в их воспалённом сознании был Бэтманом, прилетающим по первому зову.

– Рация не работает! – напомнил Баяр.

– Ничего страшного, – сказала мать Гейтса, – Поставьте перед ними неработающую рацию, покрутите колёсики и пусть обращаются хоть к президенту, хоть к господу Богу!

Миллионерши двое суток ябедничали президенту США в неработающую рацию на разбившийся вертолёт, холод, дождь, отсутствие помощи и выдаваемые маленькие дозы спиртного. А на третий день их случайно обнаружили. Случайно, потому что вертолёт заблудился, и искали его в другом месте. И тогда личный самолёт кого-то из членш клуба доставил всю компанию в гостиницу Улан-Батора.

Часть рыболовш немедленно улетела в Америку, проклиная омуля и Монголию, а остальные отправились следующим вертолётом удить рыбу. И летают с тех пор по этому маршруту каждый год, считая аварию в горах самым ярким событием своей жизни.

Уже в Улан-Баторе Баяр спросил Мэри Максвелл Гейтс, откуда у неё навыки поведения в подобной ситуации? И она ответила:

– Я привыкла ко всему подходить ответственно и закончила перед поездкой курсы выживания в экстремальных обстоятельствах.

Мэри Максвелл Гейтс – первая женщина-президент благотворительного общества United Way в округе Кинг штата Техас, первая женщина в национальном исполнительном комитете United Way и в совете директоров First Interstate Bank города Вашингтон. Такие американки, полная противоположность «фрикам-мамочкам» в побрякушках и с наклеенными ресницами, и дети у них тоже полная противоположность детям «американских мамочек».

А возвращаясь к доставшемуся мне месту на скамейке Центрального парка, скажу, что худющие старики медленно встали и, шаркая кроссовками, по-черепашьи поползли на «оздоровительную тропу», где рисковали быть смятыми более брутальными отдыхающими. И на их место плюхнулась белая дама величиной с разложенный диван. В ушах дамы были наушники с музыкой, и чтобы окончательно изолироваться от человечества, она томно прикрыла глаза.

Примечательны в даме были не размеры, таких персонажей на Бродвее полно, а шорты, из которых у хорошей портнихи получился бы полуторный пододеяльник. И ещё футболка из магазина для самых толстых, из-под которой спадала ниагара жировых складок. Судя по кроссовкам, дама пришла заниматься спортом, и если не бегать, потому что бегать она не могла ни при какой погоде, то хотя бы очень медленно ходить по дорожкам.

Я за свободу экипировки отдельно взятого гражданина, но в Нью-Йорке к ней надо привыкать. Помню, приятельница в ответ на вопрос, что особенно невыносимо в её американской жизни, рассказала, как зять регулярно прётся из душа голышом через гостиную, прикрывая руками причинное место. И на просьбы накидывать халат недоумевает: «Мне так удобней, я ведь всё прикрыл руками, а задница у всех одинаковая!»

Действие происходит в респектабельном семействе, считающем себя наследником лучших британских традиций. И приятельница ничего не может с этим поделать – её частное пространство не учитывается не потому, что ей желают зла, а потому, что в тамошнем образе жизни люди ориентированы на собственное удобство.

Северная часть Центрального Парка прикидывается дикой природой, а Южная забита досуговыми объектами. Но у нас не было времени на зоопарк и знаменитые карусели, которые прежде тянули бредущие в туннеле под землёй и безжалостно подстегиваемые слепые мулы и лошади. Они двигались по кругу, пока не падали, чтобы быть увезёнными на бойню, о чём умалчивают экскурсоводы.

Когда планировали Центральный Парк, издатель газеты «Нью-Йорк пост» предложил сохранить в нём кусочек «…живой природы доколумбовой эры, чтобы потомки увидели, какой мы застали эту землю, и тут же рядом, во что мы её превратили…» Он искренне считал, что колонисты спасли эту землю, сделав из жизни аборигенов кровавую кашу.

На тему спасения земли конечно же вспоминается, как генерал Филип Шеридан радовался: «Охотники за бизонами сделали за последние два года больше для решения острой проблемы индейцев, чем вся регулярная армия за последние 30 лет. Они уничтожают материальную базу индейцев. Пошлите им порох и свинец, коли угодно, и позвольте им убивать, свежевать шкуры и продавать их, пока они не истребят всех бизонов!»

В 1860 году поголовье бизонов в западной части Равнин составляло, по оценкам, 100 миллионов животных; к 1900 году их осталось лишь 1000. С рассвета до заката один член команды охотников с легкостью уничтожал из «бизоньей винтовки» до 200 животных, и Шеридан предлагал учредить медаль для охотников, успешно уничтожающих бизонов.

Этнограф и антрополог Кларк Уисслер писал: «Когда пропали бизоны, умер и сиу, этнически и духовно. Туша бизона давала не только пищу и материал для одежды, ложе и кров, тетиву для луков и нити для шитья, чашки и ложки. Из частей тела бизона изготавливали амулеты и украшения, а его помёт, высушенный на солнце, зимой служил топливом. Объединения и времена года, обряды и танцы, мифология и игры детей превозносили его имя и образ».

И Центральный Парк показался мне именно «природиной», изнасилованной понаехавшимим, в том смысле, в котором Георгий Гачев говорил, что «история – это супружеская жизнь народа и „природины“». Я нудила на эту тему, и муж всё-таки согласился, что слухи об уникальности этого туристического объекта длиной в четыре километра и шириной почти в километр сильно преувеличены.

Мы хотели догулять до стоящего возле парка дома Дакота с остроугольными башнями, где проживала уйма мировых звёзд. Где ублюдок с манией величия убил в подворотне Джона Леннона, и, ожидая полиции, уселся под фонарь дочитывать культовый роман Сэлинджера «Над пропастью во ржи».

В квартале от дома Дакота жил Урри Геллер, рассказавший журналистам, как встречался с Ленноном раз в месяц, чтобы поговорить о НЛО. И как оказывал Джону «сверхъестественную помощь», когда тот захотел вернуть Йоко. Но мы не пошли и туда, потому что часы напомнили о встрече в гостиной брайтонского радио «Давидзон».

Выход из парка в сторону отеля шёл под уклон, и толпа разноцветной детворы неслась по нему на самокатах ровно на проезжую часть. Оглядываясь в поисках родителей и нянь, я, как и в Гарлеме, не обнаружила ни души, несмотря на американскую «систему обеспечения благополучия ребёнка», обязывающую взрослых защищать ребёнка от насилия и запрещающую оставлять без присмотра.

Однако она работает по жалобам соседей, учителей и школьных психологов, а в парке не было ни первых, ни вторых, ни третьих. И убедившись, что никто не попал под колёса, а поскакал наверх, чтобы попробовать попасть под них в следующий раз, мы перешли дорогу – спустились с 97-й Поперечной на 97-ю Западную, чтоб пересечь Columbus Avenue.

Здесь