Бьющееся стекло - Нэнси-Гэй Ротстейн

— Вы давно здесь? — спросила ее Барбара.

— Только сегодня прибыла из Лондона, — отозвалась Джуди.

— Потрясающий город, — вступила в разговор Диди. — На каких шоу в Вест-Энде вы побывали?

— Ни на каких. Я летала туда по делам.

— Жаль, — промолвила Диди, и за столиком воцарилось молчание. Между тем малый зал ресторана заполнился гостями. Отовсюду, перекрывая звяканье посуды и столовых приборов, доносились звуки французской, немецкой и итальянской речи.

— Кажется, здесь никто, кроме нас, не говорит по-английски, — заметила Барбара.

— Пожалуй. Для наплыва англоязычных туристов еще не сезон, — пояснила Диди.

— От шеф-повара. Запеченный морской окунь, — объявил, поставив перед каждой крошечную порцию, кудрявый официант, появление которого избавило не знавшую как поддержать разговор Барбару от неловкости. — Могу я предложить вам отведать дивного местного белого вина, кластидио? Этот сорт был известен еще древним римлянам. Виноград растет южнее Милана, близ Павии. — Дожидаясь решения, он оставался рядом со столиком.

Посмотрев на Барбару, а потом на Диди, Джуди сказала стоявшему слева от нее официанту: — Спасибо, мне не надо, — и, уже обращаясь к соседкам по столику, добавила: — Я, пожалуй, вовсе не стану заказывать вина. Буду питаться по оздоровительной программе.

— Глупости! — решительно заявила Диди. — Считайте, что вино — это средство для улучшения пищеварения. Вроде как у китайцев чай… Официант, нам бутылку вашего лучшего… как там вы его назвали, кластидио? Никто не против? — Молчание было воспринято ею как знак согласия. — А кроме кластидио, еще и бутылочку пелегрино. Вина в ваших краях чудесные, — дополнила она заказ, глядя на официанта.

— Красивое помещение, правда? — промолвила Джуди, деля и без того крохотную порцию розоватой мякоти на еще более мелкие кусочки. — Веселое, словно цирковой шатер.

Ее слова как-то не вязались с озабоченным лицом и напряженной позой.

Поскольку до сих пор почти все внимание Барбары было отдано собеседницам, она только сейчас рассмотрела помещение. Столики стояли под золотистым, в голубую полоску куполообразным навесом, окаймленным золотой бахромой. Три стены ресторана были стеклянными, четвертая, как и стулья, в тон навесу обита шелком.

По мере того как сгущались сумерки, все заметнее становились флюоресцирующие полоски света между складками навеса, а абажуры над длинным рядом укрепленных на противоположной стороне свечей зрительно увеличивали зал. Как абажуры, так и крепления свечей, были обтянуты бархатом, перекликавшимся по цвету с синим, как море, усыпанным желтыми маргаритками, ковром. Все это яркое убранство и впрямь напоминало шатер Шапито.

— Точно, — согласилась Барбара. — Потрясающее оформление. Мне здесь очень нравится.

— А по-моему, они перестарались. Это не слишком согласуется с размером помещения. Слишком много одинаковой ткани. Возможно, те же цвета выглядели бы эффектней в другом сочетании… В этом отеле есть помещения, которые мне больше по вкусу, — непререкаемым тоном заявила Диди.

На смену закускам подали основное блюдо. Было откупорено вино, принесены бутылки с водой и заказанное шампанское. Выпятив грудь и заложив одну руку за спину, официант разлил пелегрино в бокалы с сосредоточенным видом матадора, бросающего вызов быку.

С наступлением темноты в домах за озером зажглись огни, свет которых, дробясь и качаясь, отражался на водной глади. Но не оставлявшее ее в этот вечер чувство неловкости мешало наслаждаться пейзажем.

— Я прибыла сюда всего три часа назад. Прилетела из Нью-Йорка через Милан. Эти межконтинентальные перелеты так утомляют, не правда ли?

— Это не проблема, надо только привыкнуть. Чтобы легче приспособиться к разнице во времени, нужно не есть в самолете. И не пить алкоголя.

Барбара невольно сопоставила это утверждение с недавними рассуждениями Диди о достоинствах вина.

— Джуди, вы здесь долго пробудете?

— До воскресенья, — последовал сдержанный ответ. — У меня жесткий график.

— Неплохие каникулы, — заметила Барбара.

— Слишком короткие, — не согласилась Диди. — Я за это время не успела бы и вещи распаковать.

— Похоже, вы много путешествуете, — сказала Барбара.

— Мы с Джорджем все время в разъездах, — ответила Диди, сняв наконец, сдвинутые на макушку темные очки и убрав их в сумочку. — Франция, Англия, само собой Италия… Ну, и Азия. А где вы проводите зиму? — этот вопрос она обратила к Джуди.

— В этом году я побывала только в Лондоне, — уклончиво ответила та. — А вы?

— Нам волей-неволей приходится проводить много времени в путешествиях, ведь Джордж занимает ответственный пост в правительстве. Чувство долга развито у него так сильно, что он просто не может переложить на кого бы то ни было даже эти утомительные поездки по азиатским странам. Ведь правда, такая преданность делу не может не восхищать? — Приняв как очевидное, что всем ясно, какого рода отношения связывают ее с этим безупречным государственным служащим, она продолжила: — Джордж повсюду ездит со мной, кроме тех случаев, когда я никак не могу оставить детей.

— А сколько у вас детей? — поинтересовалась Барбара.

— Двое. Адам и Майкл. Чудесные мальчики, и оба прекрасно учатся.

— В закрытой школе?

— Что вы, я никогда не отдала бы своих сыновей в пансион. Мы слишком близки, чтобы разлучаться.

Барбаре невольно вспомнилось, как на прошлой неделе, когда она заглянула в спальню Дженни, дочь попросила ее выйти, заявив, что ей необходимо иметь собственный угол, а заметив обиду матери, добавила: — Чего ты расстраиваешься? В моем возрасте никто не ладит с родителями.

— Диди, вы часто бываете в Европе? Какие места вам больше всего нравятся? — прозвучал вопрос, и Барбара заинтересовалась, почему это Джуди решила сменить тему.

— Конечно, Италия. Особенно северная Италия. Но вообще-то, Джуди, это нечестный вопрос. В Европе так много сказочных уголков, а мы с Джорджем, как я говорила, побывали везде.

Пока собеседницы расправлялись с основным блюдом, а потом и с состоявшим из местного низкокалорийного козьего сыра и фруктового мороженого десертом, тон разговору задавала Диди, повествовавшая о своих путешествиях.

По окончании ужина, когда официант щеточкой с серебряной ручкой смел со скатерти крошки и на смену хрустальным, в форме тюльпанов, розеткам для мороженого принесли чашечки экспрессо, Диди достала из сумочки от Шанель ручку с золотым пером и попросила дать ей бумаги. Барбара, никуда не выходившая без блокнота, легко удовлетворила эту просьбу, и Диди принялась составлять список окрестных мест, где, по ее мнению, стоило побывать. Туда попали не только итальянские города, но и расположенные неподалеку швейцарские. Каждому пункту перечня сопутствовал подробный рассказ, основанный на ее личных впечатлениях. Не уступавший по обстоятельности таким справочникам, как Фодор или Микелин, рукописный путеводитель Диди имел то преимущество, что содержал и указания на то, чего следовало избегать.

Несмотря на претенциозные манеры Диди, ее манера изложения и нетрадиционный взгляд на достопримечательности Италии показались Барбаре интересными, и порой она от души смеялась. А вот Джуди, хотя тоже выслушала монолог о путешествиях с интересом, выглядела слишком уж озабоченной и серьезной.

К тому времени как три собеседницы встали наконец из-за столика, остальные посетители давно покинули зал, и персонал начал готовить помещение к следующему дню. Официанты расстилали свежие скатерти и ставили на каждую столовые приборы для завтрака.

Когда они уже выходили из зала, Диди отстала и, пройдя между столиков, приблизилась к метрдотелю.

— Запишите вино на мой счет, — услышала Барбара ее распоряжение.

— Prego, — отозвался тот по-итальянски.

— Приятно было познакомиться с вами, Джуди, — сказала Барбара и направилась к стойке консьержа, чтобы взять ключ. О себе так ничего существенного и не рассказала, но, может, это и к лучшему. Ей нужно было отвлечься и от работы, и от домашних проблем. Сегодня она развлеклась ни к чему не обязывающей застольной беседой, а завтра с энтузиазмом предастся удовольствиям курортной жизни.

Вечерок выдался такой, что не слишком-то расслабишься, — размышляла Джуди, прогуливаясь по террасе у волнолома, прежде чем отправиться к себе в номер. Ее путь освещали свисавшие со стропил под сводами, выполненные в старинном стиле фонари. — Как ее вообще сюда занесло? — Она чувствовала, что ей не место в это роскошной обстановке, и женщины эти ей не компания. Взять хотя бы бесконечные разговоры о местах, где она никогда не бывала. Непросто оставаться собой в гаком обществе. Правда, Барбара — дружелюбная особа и манера держаться у нее попроще, а вот Диди излишне манерна. И вдобавок живет в мире, где нет никаких сложностей: судя по всему, она и богата, и счастлива в браке, и с детьми у нее отношения прекрасные.