Расследования Корсакова. Комплект из 3 книг - Игорь Евдокимов

– Даже Тане?

– Особенно Тане, – отрезал Корсаков. – Но с важной оговоркой. Маевские явно не дураки. Они знают, что ты не просто так вернулся, тем более – с сопровождением. Связать отпущенный срок и внезапную болезнь способен любой дурак, даже такой влюбленный, как ты. А значит, за нами будут присматривать.

– Но если все настолько опасно, то почему им просто не избавиться от нас? Медвежий угол. В деревне и усадьбе все свои.

– А вот это интересный вопрос, – кивнул Владимир. – Возможно, конечно, они опасаются того, что наша пропажа привлечет к ним более пристальное внимание… Но вряд ли. Им логичнее было бы не отпускать тебя, а убить на месте. А Маевские вместо этого сделали так, чтобы ты вернулся. Значит, ты им для чего-то нужен. И пока эта цель не выполнена – ты можешь чувствовать себя в относительной безопасности. Так что веди себя максимально естественно. Очаровывай родителей. Томно вздыхай по Татьяне. Пусть вся их подозрительность будет направлена на меня.

– Да? – Теплов задумался. – В таком случае я, пожалуй, соглашусь на их еду. Все равно искать средство от моей хвори придется, а сидеть впроголодь на вяленом мясе выше моих сил! Но ты-то, конечно, не поддавайся! Сам говоришь, я им нужнее, а к тебе и подозрений больше!

Владимир подавил острое желание запустить в друга тяжелым ботинком. На том и порешили.

И вот теперь, в ясном свете майского солнца, они сидели на веранде, когда Маевский внезапно обратился к Дмитрию:

– Прошу простить. Для вас, господ из Первопрестольной, это может показаться странным, но мы здесь люди набожные, – продолжил отец семейства. – Господь и святые помогают жить в такой глуши.

Корсаков остро ощутил, что взгляды собравшихся устремились к Дмитрию. Даже Мария Васильевна прервала свой мерзостный ритуал – после завтрака она с причавкиванием мусолила беззубым ртом сушку. Все ждали ответа Теплова.

– Да, конечно, – после неловкой паузы согласился он. – Ради новой семьи – безусловно!

– А где, позвольте полюбопытствовать, будет служба? – поинтересовался Корсаков. – Я не заметил часовни в усадьбе или деревне.

Маевские переглянулись.

– Часовня у нас, словно у первых здешних христиан, на лоне природы, – ответил Андрей Константинович. – Только, уж простите, Владимир Николаевич, таинство это семейное. Я буду вынужден попросить…

– Ни слова больше! – замахал руками Корсаков. – Не имею ни малейшего намерения нарушать ваши фамильные традиции. – Выждав мгновение, пока Маевские расслабились, он добавил: – Но не могу не спросить – а кто будет служить?

– Мы все духовные чада отца Варсафия, – наставительно каркнула Мария Васильевна. – То воистину святой человек!

– И что же, он тоже живет в усадьбе?

– Нет, он почти не покидает часовни, посвящая все свое время молитвам.

– Неужели? И не страшно ему жить одному посреди леса? У вас же тут волки вокруг деревни кружат…

– О, ни один дикий зверь в наших лесах не посмеет тронуть отца Варсафия, – с жутковатой беззубой улыбкой пояснила старуха Маевская и замолчала, давая понять, что разговор закончен.

После завтрака Дмитрий и Владимир поднялись обратно в свою комнату. При свете дня усадьба казалась куда менее зловещей, но при этом значительно более потрепанной. Свет солнца из окон безжалостно освещал вздыбившиеся местами полы, просевшие потолки и неправильные изгибы дверных проемов, скосившиеся от времени.

– Нет, я, безусловно, ради Татьяны готов на многое, но ты-то! Ты тоже хорош! – накинулся на друга Дмитрий, стоило им оказаться одним.

– О чем это ты? – невинно уточнил Корсаков.

– Про поход в этот чертов лес! Я помню, что им для чего-то нужен, но ты не думал, что они приведут меня в эту часовню и… Ну, я не знаю! Принесут в жертву!

– Такая мысль приходила мне в голову, – спокойно кивнул Владимир.

– Это радует! Но ты-то будешь в этот момент спокойно сидеть в доме!

– Кто тебе такое сказал? – усмехнулся Владимир. – А ты не допускаешь, что вы с будущей родней сходите, помолитесь, вернетесь в усадьбу – а твой друг внезапно взял и уехал?

– Как уехал? – не понял Дмитрий. – Ты меня бросить здесь хочешь, что ли?

– Господи, объясни мне, невежде, как такой дурак стал чиновником особых поручений? – закатил глаза Корсаков. – Нет, конечно. Но с тем же успехом пока отсутствуешь ты, люди Маевских придут за мной. И сделают так, чтобы я исчез…

– Кошмар какой, – помотал головой Теплов. – Послушать нас со стороны… Такие ужасы обсуждаем… Но что же делать, в таком случае?

– Делать мы будем так. – Голос Корсакова стал спокойным и деловитым. – Они знают, что у нас есть ружья – к тому же ты же не возьмешь с собой ружье на вечернюю службу в компании родителей невесты, а? Но вот револьверы – это наш козырь. Поэтому ты возьмешь свой. Держи себя беззаботно, а сам не теряй бдительности и, главное, не выпускай из виду никого из Маевских.

– А ты?

– А я попробую улизнуть из усадьбы и незаметно последовать за вами. Не знаю, с какой целью они хотят нас разделить, но оставаться здесь одному мне, знаешь ли, тоже не хочется…

Их разговор прервал тихий, неуверенный стук в дверь. Дмитрий вопросительно взглянул на Корсакова. Тот утвердительно кивнул, а сам устроился на диване так, чтобы вошедший не мог сразу увидеть его от входа. Теплов приотворил дверь – и в комнату проскользнула Татьяна. Девушка была заметно взволнована.

– У меня очень мало времени, – сразу же сказала она. – Родные не знают, что я здесь. Но я обязана вас предупредить!

– О чем, Таня? – шагнул к ней Дмитрий.

– Я не знаю толком, но родные словно переменились после вашего приезда. Понимаете, у нас никогда раньше не было гостей. Никогда! Я знала, что где-то живут другие люди, но вся моя жизнь прошла здесь, среди одних и тех же лиц. И до встречи с тобой меня это устраивало, но теперь… После твоих рассказов я поняла, что моя семья не такая, как ваши. И все то, что я воспринимала как данность, вам кажется странным и необычным. Но у родных никогда не было от меня секретов!

– А теперь появились? – спросил Корсаков с дивана.

– Да! Появились! – рассерженно тряхнула головой Татьяна. – Из-за вас, Владимир Николаевич! Моя семья опасается вас!

– Меня? – рассмеялся Владимир. – Помилуйте, почему?

– Что вы делали этой ночью? – неожиданно ответила вопросом на вопрос девушка.

– Спал с дороги, конечно, – не моргнув глазом соврал Корсаков.

– А почему тогда бабушка сказала отцу, что видела вас ночью у мельницы?

Владимир похолодел. Мария Васильевна не должна – нет, не могла видеть его той ночью! Значит, ей