Охотница. Ангел Губитель - Елена Амеличева

резные, пронзительно лимонные листья, рядом с которыми даже солнце меркло, и кружил их в вальсе, как воспылавший любовью повеса, чтобы потом потерять интерес и швырнуть их в грязь, умирать под ногами прохожих.

Глядя на них, я глубоко втянула носом холодный уже воздух, медленно успокаиваясь. Горан нагнал нас и протянул забытую в ресторане куртку. Весьма кстати, потому что трясло меня уже не от ярости, а из-за ветра, который в Петербурге состоит из ледяной мороси – по моим ощущениям.

– Саяна, давай спокойно все обсудим, родная.

– Нечего обсуждать. Ты боялся, что я буду одна. Но со мной будет Арсений. Ты согласен, Сеня?

– Конечно, согласен!

– Уверен?

– А что думать? Надо брать, пока дают! А то завтра могут и не дать.

– Чувствую, что я об этом еще пожалею… – Мне с трудом удалось не порезаться об острый, как санклитский кинжал, взгляд Горана. – Что? Я одна в чужом городе, мне скучно!

– Нормальные девушки в этом случае заводят кота! – прошипел он.

– Или любовника. – Коварно ввернул мой отныне сосед.

– Уже. Не прокатило. – Едва слышно пробормотала я. – В смысле, некогда нам о глупостях думать. Ну, Сеня, пошли домой. Где тут метро?

– Пусть тебя хотя бы мои люди отвезут.

– Нас. – Уточнила я.

– Вас. – Горан кивнул, подзывая парней, что топтались неподалеку, и съязвил напоследок, – Саяна, ты его через неделю выгонишь, вот увидишь.

– Завидуй молча. – Не остался в долгу Арсений, предварительно спрятавшись за мою спину.

– Дождешься ведь. – Мисс Хайд покачала головой.

– Кстати, заменить кота я не против, но «Вискас» есть не буду.– Значит, заедем в магазин.

– Правильно, купим бренди, отметим новоселье!

– Может, и правда, лучше было кота завести? – запоздало спохватилась я.

– Что ты, из Арсения неплохой кот получится! – неожиданно встал на его защиту Драган. – Всего-то и нужно – отвести к ветеринару и кастрировать.

– Не дождешься. – Фыркнул санклит. – И вообще, новые яйки вырастут! Еще краше прежних!

– Как вы оба меня достали! – простонала мисс Хайд, садясь в машину.

– Зато скучно тебе точно не будет! – котозаменитель плюхнулся на сиденье рядом.

– Сень, у меня и так проблем хватает. – Предупредила я. – Не добавляй новых, хорошо?

– Не буду. Зато буду готовить, прибираться, ходить за покупками и… все, что пожелаешь еще.

– Правда?

– Святая истина! – санклит приложил руку к груди.

– Тогда, возможно, у нас получится неплохой тандем.

– То есть пара?

– Если друзей – то да. – Я закрыла глаза. – Все, дай мне хоть немного передохнуть. Сутки те еще выдались.

– Мое плечо к твоим услугам.

– Хорошая мысль.

Глава 4 Правильный вопрос

Правильный вопрос – это почти готовый ответ.М. Мацуо «Научи меня умирать»

Когда утро прокралось в комнату, наполнив ее солнечным светом, я уже проснулась. Можно было поваляться еще, никаких особых дел сегодня не ожидалось. Но вибриссы настоятельно советовали подняться с кровати. Значит, что-то произойдет. Мне пришлось со вздохом подчиниться и встать.

Ванная, уставленная баночками, тюбиками и флаконами Арсения больше напоминала салон красоты. У него, похоже, была помазулька для каждой части тела, да еще в зависимости от фаз луны, погоды и сна, который ночью приснился.

Прогноз Драгана не сбылся – я не выгнала его через неделю. Почти месяц он обитает здесь, а ощущение, что всю жизнь. У меня чувство, будто приходится воспитывать подростка. Спать вынуждена загонять пинками, но все равно раньше полудня разбудить это безобразие невозможно. На уме только секс, компьютерные игры и вкусняшки. Хорошо, что не мусорит, наоборот, прибирается, готовит – все, как обещал.

Посмеиваясь, я приняла душ и пошла на кухню.

Мое полезное в хозяйстве приобретение мирно дрыхло на разложенном в гостиной диване в позе звезды. И все бы ничего, но под одеялом этому гаду вечно было жарко, а нижнее белье он не признавал в принципе.

Первые две недели меня бесила необходимость каждое утро начинать с бесплатного стриптиза, глядя на выставленные напоказ санклитские прелести. Воспитательные беседы и угрозы воздействия не возымели. Сеня честно надевал труселя зубодробительных расцветок и накрывался простыней. Но ночью, во сне, все это благополучно летело на пол, и утром я вновь лицезрела или попу в веснушках, или кое-что поинтереснее.

Пару раз засунув ему в задницу цветок, мне тоже не удалось достигнуть результата. В ход пошли жесткие меры – однажды я просто налила ему между «булок» клей. Возмущение и обида санклита не знали границ, в итоге пришлось извиняться.

К исходу месяца совместного проживания не оставалось ничего иного, как просто смириться и признать, что бессмертный нудист одержал безоговорочную победу.

Поэтому проходя мимо, пришлось привычно закатить глаза, пробормотать проклятия и, сдернув со столика салфетку, прикрыть срам.

В ожидании утренней дозы кофеина от натужно гудящей кофеварки я достала сотовый. Конечно, он тут же зазвонил. Таким совпадениям уже даже не приходилось удивляться. В списке мистичных странностей пока что безоговорочно лидировал призрак Анжелики в желтом платье.

Стараясь не думать о том, что пора бы разобрать мой «Исаакиевский собор», то бишь долгий ящик, в который складывались все необычные моменты, я посмотрела на экран. Кто бы сомневался.

– Здравствуй, Горан.

– Здравствуй, Саяна. Мы поймали ее, родная.

– Еду. – Я отложила смартфон и, обжигаясь, выпила кофе.

Ну, что ж, понеслось!

– Что вы делаете? – я вошла в номер «Мажестика» и остолбенела.

Злата привязана к стулу в центре комнаты, на лице кровь.

– Горан, вы все тут с ума сошли?! В мафию решили поиграть? Немедленно прекратите!

– Она пыталась тебя убить! – рявкнул он, сверкая глазами.

– Прекрати это, сейчас же! – мисс Хайд тоже перешла на повышенный тон. – Все вон отсюда, быстро!

– Саяна…

– Драган, не желаю ничего слушать! Не думала, что ты способен до такого опуститься! – мне пришлось буквально вытолкать его из комнаты.

Закрыв дверь, я подошла к рыжей Рапунцель.

– Привет, занятная. – Сплюнув в сторону кровь от разбитой губы, она исподлобья глянула на меня.

– Привет, настырная. Что ж тебе неймется-то?

– А ты поставь себя на мое место. – Девушка усмехнулась, пытаясь вытереть испачканный кровью подбородок о воротник рубашки.

– А ты себя – на мое. –