"Роковые решения" - Генералы Вермахта

Германия получила передышку. Внутренний фронт в тылу, страдавший от бомбардировочной авиации союзников, почувствовал некоторое облегчение. Однако заплатить за это пришлось такой дорогой ценой, что наступление не принесло ожидаемого результата. Последние немецкие резервы понесли огромные потери и больше не могли влиять на обстановку на Западном и Восточном фронтах.

Стремительное продвижение Красной Армии свело на нет последствия передышки, достигнутой Арденнским наступлением, и сделало неизбежным быстрое окончание войны. Поэтому выигрыш времени на Западном фронте оказался обманчивым.

Провал наступления отразился на моральном состоянии, а следовательно, и на поведении как армии, так и гражданского населения. Возможно, это ускорило окончание войны.

Несмотря на трагический исход наступления, нельзя отрицать, что немецкие солдаты и офицеры сделали все возможное, чтобы смягчить жестокий удар, который судьба готовила Германии. Уступая противнику в численности войск и вооружения, атакующие дивизии сражались превосходно. Отрицать это — значит отнять у американцев возможность по-настоящему оценить их победу.

Финал

Генерал-лейтенант Зигфрид Вестфаль

Когда в Арденнах измотанные войска группы армий "Б" отходили под натиском противника назад, на исходные позиции "Западного вала", Гитлер в своей ставке "Орлиное гнездо" близ Бад-Наугейма получил известие, которое заставило его с большой поспешностью вернуться в Берлин. Это было донесение о новом большом наступлении советских войск с баранувского плацдарма на Висле. Событиям трех последующих месяцев суждено было привести войну к концу.

Окончание войны было ускорено ослаблением Восточного фронта, откуда часть войск была переброшена в Арденны, и резким спадом производства вооружения и боеприпасов. Немецкому народу, многим миллионам мужчин, женщин и детей, бежавших от Красной Армии по обледенелым дорогам Центральной Европы, последние события войны приносили только непрерывные бедствия. Русские заняли Силезию, Восточную и Западную Пруссию, Померанию и даже Бранденбург — колыбель старой империи Гогенцоллернов. Был окружен Рур. Англичане вступили в Гамбург и Киль, а американцы заняли Франкфурт-на-Майне, Штутгарт и Мюнхен. Были потеряны Саксония и Тюрингия, и передовые отряды русских встретились с американцами на Эльбе возле Магдебурга. Красная Армия заняла Берлин, и немецкие вооруженные силы, наконец, капитулировали, сложив оружие перед победоносными военачальниками противника. За последние месяцы немецкий народ испытал такие ужасные страдания и голод, что сообщение о самоубийстве Гитлера, избежавшего таким образом людского суда, не вызвало почти никакого интереса и даже не стало темой для разговоров. В то время народ находился в состоянии такой апатии и усталости, что у него оставалось только одно страстное желание — чтобы со всем этим было покончено раз и навсегда. Однако многим немцам (и притом далеко не самым худшим из моих соотечественников) пришлось вынести еще одно испытание. Этим испытанием было жестокое открытие, что все огромные жертвы и беззаветная преданность войск были напрасными, что миллионы храбрых людей рисковали своей жизнью и погибали ради дела, которое, как теперь стало ясно, было нечестивым. И неизбежно возникали вопросы. Почему война окончилась именно так? Разве нам суждено было проиграть войну, несмотря на все наши великие победы первых дней, несмотря на то, что в свое время мы были хозяевами почти всей Европы?

Сейчас разумные и трезво рассуждающие немцы знают, как ответить на эти вопросы. Преступное правительство Гитлера вызвало за границей такое отвращение и ненависть, что немцы не могли и надеяться в течение длительного времени с оружием в руках угрожать всему миру. Просто мир был слишком велик. Победа немцев при таком колоссальном преимуществе их союзников в живой силе, сырьевых ресурсах и промышленной мощи стала совершенно невозможной уже тогда, когда сравнительно ограниченная война 1939–1940 гг. переросла в мировой конфликт, в котором Соединенные Штаты Америки и Советская Россия выступали против нас. Многие немецкие солдаты хорошо понимали это и так же мало желали этой войны, как и гражданское население Германии. Многие даже правильно предугадали ее вероятный исход, и это отнюдь не облегчало им выполнение их долга. Однако у солдат нет другого выбора, кроме выполнения своего долга. После декларации в Касабланке о том, что для союзных правительств единственным приемлемым условием будет только безоговорочная капитуляция Германии, даже те, кто был полностью осведомлен об истинной обстановке, не видели никакого выхода, кроме продолжения войны до ее горького конца. Только немногие реагировали настолько сильно, что решились на открытый мятеж. С другой стороны, в Германии сейчас есть небольшая и все уменьшающаяся группа людей, которые не научились смотреть действительности прямо в глаза. Эти люди во что бы то ни стало хотят снова поверить в возрожденную сказку 1918 г., в легенду об "ударе ножом в спину" {Легенда об "ударе ножом в спину", пущенная Людендорфом в 1918 г… имела своей целью вину за поражение Германии в первой мировой войне переложить с истинных виновников — немецких империалистов — на германский рабочий класс, на революцию, вспыхнувшую в Германии в ноябре 1918 г. (Прим. ред.)}. Даже теперь они приписывают наше поражение измене. Но где в мире нет глупцов — людей, которые не замечают очевидных фактов, людей, которых опыт буквально ничему не научил?

С этой точки зрения, роковые решения, описанные в данной книге людьми, которые знают то, о чем они пишут, вовсе не были роковыми в подлинном смысле слова. Иначе говоря, якобы не эти решения превратили верную победу немцев в несомненное поражение. Результаты различных операций в известной степени предопределяло взаимоотношение сил, и первой причиной поражений была ложная оценка наших возможностей в то время, когда принимались эти решения. Даже если бы немецкая авиация выиграла сражение за Англию, Великобритания едва ли стала бы на колени, а захват Сталинграда или своевременный отвод 6-й армии едва ли привели бы к быстрому прекращению советского сопротивления. Поражение под Эль-Аламейном в октябре-ноябре 1942 г. было неизбежным ввиду плохого материального обеспечения войск Роммеля. В этих условиях победа в Арденнах ничего не дала бы Гитлеру, разве что несколько продлила бы его земное существование. И даже поражение союзников в Нормандии — почти невероятное, если принять во внимание их подавляющее превосходство на море и в воздухе, — все равно не заставило бы англичан и американцев отказаться от новых попыток вторжения.