Зоя - Даниэла Стил

Последовало долгое молчание. Было видно, как она страдает, и все же за болью он чувствовал огромную силу, силу, которой сама она не замечала.

— Я все понимаю. Но нам надо знать ваше мнение по поводу нескольких дел. Мы собирались передать вам его завещание, но, возможно, в настоящее время, при создавшихся обстоятельствах… — Его голос замер, и они снова встретились взглядами. — Знайте: он завещал почти все вам и своему сыну. Он также оставил большое наследство своим родителям и родственникам, а также вашим детям, миссис Хирш. — Тут он перешел на официальный тон:

— Я должен добавить, очень значительное наследство: каждому по миллиону долларов — конечно, с правом пользования по доверенности. Дети не могут трогать основной капитал, пока им не исполнится двадцать один год, и есть еще некоторые условия, но очень разумные. Наш отдел управления имуществом помогал ему составить это завещание. — Он осекся, заметив, что Зоя пристально смотрит на него. — Что-нибудь не так? — Он вдруг пожалел, что пришел. Миссис Хирш была явно не готова к этому разговору.

— Миллион долларов каждому? — О такой сумме она и мечтать не могла; к тому же это были ее дети, а не его. Она была поражена. Впрочем, это было так похоже на Саймона. Ее снова как ножом пронзила любовь к нему.

— Да. Кроме того, мистер Хирш хотел предложить вашему сыну соответствующую должность в его фирме — конечно, когда он станет достаточно взрослым.

Ему предстоит управлять большой компанией, включающей фабрику и все шесть текстильных производств, особенно теперь, с учетом военных контрактов, которые получены после его отъезда на фронт… — Юрист продолжал говорить, а Зоя пыталась переварить полученную информацию. Как это похоже на Саймона — подумать о них всех и даже трудоустроить Николая.

Как это похоже на Саймона… Если бы только он остался жив… Лучше он сам, чем его состояние…

— Какие контракты? — Ее мысли снова медленно возвращались к жизни; о многом надо было подумать, многое Саймон создал практически из ничего. И теперь она была обязана разобраться и понять все… — Он не говорил мне о военных контрактах.

— Когда он уезжал, с контрактами еще не было полной определенности. Теперь же его предприятия будут поставлять материал для нашего военного обмундирования в течение всей войны. — Юрист взглянул на нее: какая красивая, какая элегантная, какое достоинство, какое горе…

— О боже… сколько же это будет стоить? — На мгновение ей показалось, что Саймон снова здесь. Зоя знала, какой бы это вызвало у него восторг, и когда юрист дал ей примерное представление о сумме контрактов, она с недоверием посмотрела на него. — Но это невероятно… Неужели? — Она едва заметно улыбнулась и вдруг стала намного моложе, ей никак невозможно было дать сорок три года, сейчас в это было трудно поверить.

— Очень даже вероятно. Честно говоря, миссис Хирш, вы и ваш сын после войны разбогатеете. И если Николай будет работать на фирму, мистер Хирш предусмотрел для него большие проценты. — Он все предусмотрел — но сейчас это не утешало. Что делать со всеми этими деньгами без Саймона? Аксель была права. Она обязана продолжить то, что он начал. Это был его прощальный подарок — ей, им всем. И она должна продолжить его дело ради него и ради детей.

— А люди, которых он назначил управлять, справятся с этой задачей? — Зоя сузила глаза, глядя на него, как будто видела его впервые, улыбка ей определенно шла.

— Уверен, что справятся. Они должны отчитываться перед нами и, конечно… — он встретил ее взгляд, — перед вами. Мистер Хирш сделал вас директором всех своих компаний. Он с большим уважением относился к вашей деловой интуиции. — Тут юрист отвернулся, увидев, что глаза ее полны слез. Саймон значил для нее больше, чем все его компании, вместе взятые, но стоящий перед ней человек никогда не сможет понять этого.

— Я очень любила его. — Она встала и отошла к окну. Теперь она не могла сдаться. Она должна была продолжать его дело… ради детей… и ради него. Зоя снова медленно повернулась к Полу Келли.

— Спасибо, что пришли, — произнесла она сквозь слезы, и у него перехватило дыхание от ее красоты, — а то ведь я не подхожу к телефону… — Она никак не могла свыкнуться с утратой Саймона…

Он печально улыбнулся.

— Я этого боялся. Поэтому и пришел. Надеюсь, вы простите меня за вторжение. — А затем добавил:

— Какой у вас прекрасный универмаг! Моя жена всегда делает здесь покупки. — Зоя кивнула, вспомнив обо всех своих любимых клиентках: теперь она так редко о них думала.

— Пусть она позовет меня, когда придет снова. Мы покажем ей все, что она пожелает, — прямо здесь, в моем кабинете.

— Мне было бы куда выгоднее, если б вы ее сюда вообще не пускали. — Пол улыбнулся, и Зоя улыбнулась ему в ответ. А потом он задал ей несколько вопросов насчет Николая, и она рассказала, что сын в Лондоне, летает на бомбардировщиках, служит в американских частях, приписанных к британским военно-воздушным силам. — Вам много пришлось пережить, миссис Хирш?

Она печально кивнула, что его несказанно тронуло: какая же все-таки она ранимая… Она создала собственную империю — конечно, с помощью мужа, и все же она казалась такой хрупкой, точно бабочка.

— Пожалуйста, дайте мне знать, если я смогу чем-нибудь помочь вам. — Но что он мог сделать? Никто не мог вернуть ей Саймона, а больше ей ничего не хотелось.

— Я хочу побывать на предприятиях мужа, — сказала Зоя, нахмурившись. — Если я буду директором его компаний, мне надо ознакомиться с делами. — Дай бог, чтобы в работе она смогла наконец забыться.

— Что ж, разумно. — Она произвела на него неизгладимое впечатление во всех отношениях. — Я хотел это сделать сам, но буду рад поделиться с вами всей имеющейся у нас информацией. — Он был компаньоном в одной из самых известных в Нью-Йорке юридических фирм на Уолл-стрите; он был лет на десять старше ее, но выглядел моложе, когда смеялся и когда глаза у него блестели. На самом же деле ему было пятьдесят три года, и он выглядел на этот возраст.

Они еще поговорили немного, и он поднялся.

— Мы можем встретиться на следующей неделе в конторе Саймона на Седьмой авеню, или вы хотите, чтобы я принес все бумаги вам?

— Давайте встретимся в конторе. Я хочу, чтобы там знали, что их контролируют… двое. — Она улыбнулась и пожала ему руку, а затем мягко сказала:

— Благодарю вас, мистер Келли. Спасибо, что пришли.

Он снова улыбнулся обаятельной ирландской улыбкой.

— Надеюсь, мы сработаемся.

Зоя еще раз поблагодарила его, и он ушел, а она сидела за столом и смотрела в пустоту. Цифры, которые он назвал ей, были ошеломляющими. Для сына портного из Нижнего Ист-Сайда Саймон невероятно преуспел. Он создал собственную империю. Зоя снова, в который раз, улыбнулась фотографии Саймона и тихо вышла из кабинета; она очень стала похожа на себя — впервые с тех пор, как он погиб. Все работники универмага обратили на это внимание. Что ж, пора графине Зое продолжать жить… с памятью в сердце… и так будет всегда… как и со всеми остальными, кого она любила. Но сейчас она не могла думать о них. Ей предстояло еще очень много работать. Ради Саймона.