Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Александр Владимирович Шувалов

от других людей. Общение с Вирджинией, женщиной с весьма сложным характером, становилось иногда просто невыносимым, когда она порой становилась практически безумной. Вирд,-

жинйя начинал^ вдруг слышать какие-то голоса, у нее^Ноявлялись галлюцинации. По несколько месяцев подряд Вирджиния проводила иногда в психических лечебницах. У нее было четыре сильных нервных приступа… На следующий год после замужества она завершила работу над своим первым романом, после чего с ней произошел самый тяжелый в ее жизни нервный срыв, от которого она полностью оправилась только через два года… Вирджиния стала влюбляться в женщин, хотя и не отказывалась иногда от флирта с мужчинами… В 30-летнем возрасте Вирджиния вышла замуж за Вулфа, после чего сразу выяснилось, что она абсолютно фригидна… О себе Вирджиния однажды сказала так: “Я ни то, ни другое. Я не женщина, и не мужчина”. Вскоре после замужества Вирджиния полностью посвятила свою жизнь литературной деятельности… В 40-летнюю Вирджинию влюбилась 30-летняя Вита Сэк-вил-Уэст. Это чувство вскоре стало взаимным… Их любовная связь продолжалась 5 лет, и они спали вместе десяток раз. Этот роман с женщиной стал единственным в жизни Вирджинии Вулф, в котором присутствовал элемент физического секса». (Уоллас а др., 1993, с. 56–58.)

«…Лесбиянкой в современном понимании этого слова она не была… Вирджиния Вульф питала отвращение к любым формам физической близости, не выносила объятий, даже рукопожатие вызывало у нее тбшноту… Так что вряд ли речь может идти о каких-либо романах с женщинами, кроме воображаемых». (Прокофьева, 2001, с. 225–226.)

«У нее были отмечены клинически выраженные приступы депрессии и тревожности в 1895, 1904, 1910 годах. Об этих приступах позднее она с ужасом вспоминала. Во время приступа 1913–1914 гг. она приняла в состоянии перехода от возбуждения к депрессии смертельную дозу веронала, но была спасена быстрым медицинским вмешательством. К концу 1914 г. наметилось серьезное улучшение, но уже в марте 1915 г. имел место приступ мании, с бессвязной непрерывной речьк). Поскольку она происходила из весьма знатной и состоятельной семьи, после больничного лечения ее поместили под наблюдение четырех домашних медсестер психиатрического профиля, и к лету 1915 г. стало ясно, что приступы у нее могут возобновиться в любое время». (Эфроимсон, 1998. с. 174–175.)

«Страдала маниакально-депрессивным психозом». (Гершон, Ридер, 1993, с. 84.)

«Пристрастным отношением к собственному труду объясняется и тот факт, что Вирджиния достаточно поздно опубликовала и свой первый роман, после написания которого она впала в тяжелейшую многомесячную депрессию со слуховыми галлюцинациями и принуждена была лечиться в психиатрической клинике». (Семашко. 1999, с. 347.)

«Работая над своим первым романом “Путешествие”, Вулф пережила еще один серьезный нервный срыв, доведший ее в 1915 году до попытки самоубийства… Находясь в глубокой депрессии от всего связанного с войной и будучи психически истощенной работой над романом “Between the Acts”, Вулф внутри себя вновь стала слышать голоса Птиц, поющих на оливах Древней Греции, — точно то же самое она ощущала перед нервным срывом 1915 года. Желая избавить Леонарда от страданий, связанных с ее помешательством, она… утопилась в реке Оус». (Расселл, 1996, с. 73–74.)

«Будучи не в силах страдать больше от своих нервных припадков, она наполнила карманы камнями и бросилась в реку». (Уоллас и др., 1993, с. 57.)

— Из приведенного патографического материала следует, что Вирджиния Вулф страдала биполярным аффективным расстройством, причем выраженность депрессивных эпизодов достигала психотического уровня. Поэтому раньше это заболеванием таки называлось «маниакально-депрессивный психоз». Гомосексуальность писательницы могла быть обусловлена многими причинами: как генетическими, так и ситуационными.

ВУЛФ (Wolfe) ТОМАС КЛЕЙТОН (1900–1938), американский писатель.

«Все мои чувства, способность переживания и осмысления, даже просто слух, а более всего сила памяти предельно обострились. К концу дня, заполненного нечеловеческим трудом, мой мозг все еще был накален жаром этой работы, и никаким наркотиком — в виде чтения, поэзии, музыки, алкоголя или любого иного приятного времяпрепровождения — его было не успокоить. Я не мог спать, не мог ни на минуту снять напряжение сил и в результате в течение всех этих трех лет я бродил ночью по улицам, исследовал засасывающую паутину миллионноглавого города и узнал его, как никогда раньше не знал». (Вулф, 1989, с. 75.)

«…И всегда Том говорил без устали, с радостью, горечью, юмором, чувством, никогда не поступаясь тем, что почитал за истину, никогда не страдая от недостатка слов и тем и никогда не делая ни малейшей скидки на то, что у его слушателей меньше, чем у него, сил и энергии, в связи с чем оставлял их неизменно в полуобморочном состоянии, потрясенными и счастливыми… Работал он буквально как одержимый, не терпел ни малейших отвлечений, забывал о времени, и о друзьях, и о назначенных свиданиях, противился чьим бы то ни было попыткам “связать” его общественными обязательствами, хотя в общении очень нуждался… Но когда на него находило мрачное настроение, — а причиной его могли быть неурядицы, раздражение, помехи в работе, а подчас и злоупотребление алкоголем, — он мог напуститься даже на лучшего друга с совершенно ничем не оправданной, непростительной ожесточенностью… Он считал наилучшими для работы ночные часы, когда снаружи темно и тихо, считал также, что работать нужно регулярно по пять — пятнадцать часов в день…Он писал как одержимый. Его черновики все написаны от руки карандашом, и, когда он работал с секретаршей в последний год жизни, одной из ее обязанностей было всегда держать наготове дюжину очиненных карандашей. С поразительной скоростью он заполнял энергическими каракулями бесчисленные листы бумаги и отбрасывал их прочь, на пол, с тем, чтобы секретарша подняла, разложила по порядку и перепечатала. Он никогда не искал слова: слова шли к нему сами и шли слишком быстро, так что, стараясь поспеть за ними, он часто писал лишь первую и последнюю буквы, соединяя их загогулиной, поэтому расшифровать его писания могли лишь посвященные». (Волкенинг и др., 1989. с. 332–334, 336. 340, 348.)

«Алкоголизм». (Завьялов, 1988, с. 71.)

«Вулф легко заводил новые знакомства, но болезненно страшился опеки, наиболее круто рвал с самыми дорогими людьми, оставаясь правым перед собой в творчестве и жертвуя для него всем… Сказалось творческое и нервное напряжение середины тридцатых. Заболев воспалением легких, которое затем привело к туберкулезу мозга, Вулф скончался». (Толмачев, 1989, с. 12, 14–15.)

Длительный и выраженный подъем настроения с повышением творческой продуктивности и сниженная потребность в сне, протекающие без психотических расстройств (бреда или галлюцинаций), в психиатрии