Змеиное проклятье - Сергей Болотников

Чудище не торопясь выскользнуло из воды и чуть слышно ступило на снег. Фигура человека но… но описать его было невозможно. Монстр двинулся к ним легкой походкой и Сергею показалось что он… оно улыбается. Меч выпал у приезжего из руки и неслышно воткнулся в снег. Сергей закрыл глаза, но одно дикое ощущение опасности возникающее при приближении этого творения могло свести с ума. Как сквозь сон он услышал тонкий нечеловеческий крик Лапникова. Последовало ощущение приближения чего-то черного а затем… выстрел.

Мощный выстрел дуплетом! Гром внутри головы. Сергей распахнул глаза во всю ширь. В них двоился и колыхался мрачный пруд.

Черный падал. Падал медленно, и тяжело, ведь мы боимся тяжелых вещей. Раскинув картинно руки, невообразимо мерзкие при ближайшем рассмотрении, после которых хвосты Урунгула казались верхом красоты. Он падал, а из груди били два широких фонтана крови. И кровь была черной. Он падал беззвучно, потому что мертвая тишина страшней дикого рева, он дергался содрогался наконец коснулся земли. Ужас пал и Сергею даже показалось что земля содрогнулась как от удара.

Тихий вздох вырвался из тысячи маленьких лесных глоток. Он пронесся по берегу пруда и затих. А у Сергея осталось ощущение, что он видел как были убиты все кошмары на земле.

Он в полнейшем ступоре обернулся на спутников. Леонид лежал на земле и был бледен как покойник, а Лапников отвлеченно смотрел через Серегино плечо на пруд. Лицо у него было отсутствующе. Если и был самый подходящий момент во всей этой истории сойти с ума, то он наступил.

Но с ума Сергей не сошел. Он просто подумывал как бывший журналист смог застрелить Черного, если даже одни единственный взгляд на него начисто лишал какой либо воли. Но он не знал. Что в создании такого монстра имеется один единственный прокол. Лапников испугался. Лишь глянув на поднимающийся из воды ужас он испугался так сильно, что его испуг мигом пересек ту грань когда человек перестает разумно соображать. После этой грани имеется лишь два пути. Либо окончательно и бесповоротно сойти с ума, превратившись в животное, либо защищаться. Да защищаться. Драться за жизнь неосознанно а стихийно, движимый стремление спасти себе жизнь, пусть и это окончится гибелью или потерей рассудка. Ведь и заяц в последнюю секунду перед тем как его растерзают огрызается на охотничьих псов.

Да в этом состоянии и находился журналист и он сделал единственное что мог. Попытался убить надвигающийся на него ужас. И тот монстр что шел на них, не смотря на свою ужасную форму был смертен, как смертно все на Земле. И две пули тринадцатого калибра пробили его насквозь и вышли из огромных дыр на спине.

Лапников был отключен. Да он стоял здесь, смотрел широко раскрытыми глазами на пруд, но душа его была не с ним. Сергей взмахнул у него перед глазами рукой, но те даже не моргнули.

– Это как же? – глупо сказал Сергей почти не сознавая что стоит перед тысячей неподвижных зверей смотрящих на него во все глаза. – Значит я один?

– Есть еще я! – ответили ему со стороны камня и от темной шкуры дракона отделилась почти серная же фигура.

Фигура приблизилась к нему и это оказался Урунгул. Верховный шаман выглядел мрачно но глаза абсолютно ничего не выражали. Да и не человеческие были эти глаза, змеиные. Меховая одежда голема чуть трепалась, хотя ветра в округе не наблюдалось.

– Я ждал что то подобное – сказал Сергей – ты никак во плоти?

– Во плоти – с сильным акцентом подтвердил шаман – теперь я могу убивать.

– А может поговорим? Никогда, знаешь не разговаривал с разодранными пополам шаманами. Как тебе такое предложение.

– Ты слишком далеко зашел. Тебя никто не просил возвращаться из состояния скользящего, теперь ты должен умереть. И хотя душа твоя для нас будет потерянна, на дороге ты у нас стоять не будешь.

– Кто же ты все-таки? – спросил Серега в упор глядя на Урунгула. – тот самый шаман племени Лемех? Тот кого порвали деревьями?

Голем рассмеялся, весьма естественно, затем глянул своими темными беззрачковыми глазами на Серегиных спутников и рассмеялся вновь. Затем произнес:

– Нет конечно, я не шаман Урунгул, и даже не его копия, клон. Шаман Урунгул умер пятьсот лет назад и никогда больше не вернется. Странно что ты этого не знал.

– Но постой, ты же выглядишь как Урунгул, вот даже руки змеиные. У него же руки оторвало.

– Я отражение страхов этой деревни. Так получилось, что память о страшном шамане осталась в веках и все поколения селян в тайне боялись его. Я возник из страхов тысячи Черепиховцев. То что ты видишь в конечном виде не существует. Это некая тень темного сознания множества людей.

– Не понимаю, – сказал Серега, – если ты не шаман, и не хранишь в себе его память, то кто же тогда Сивер?

Голем усмехнулся:

– Я был создан, – сказал он, – совсем недавно, но в общем то я знаю даже больше чем ты, хотя ты жил много больше. Сивер зеркальная копия меня, вернее даже Сивер и я почти одно и тоже, потому что ты видишь две разные стороны одного целого. Мы одно явление, но он воплощение благодетеля а я страхов села. Ты столкнулся с самим мирозданием человек. Кстати настоящий Сивер дожил до восьмидесяти пяти лет и умер в глубоком маразме, а напоследок еще и облысел как коленка.

– А камень? – указал мечом Сергей. – Что это такое?

– Это метеорит, советские ученые были совершенно правы приписывая его к небесам.

– Как же так?

– Просто этот камень обладает возможностью собирать и концентрировать в себе обе стороны царящие в этом мире. Он собирает как зло так и добро, так что в конечном итоге Сивер тоже порождение этого камня. И великий змей, которого на самом деле никогда не существовало.

– Банально – вдруг сказал Сергей – тебе не кажется что то подобное о добре и зле было?

– Было. – Вздохнул голем – но ведь вся наша жизнь состоит в этом. И если было столько сюжетов о добре и зле, так значит что-то в этом есть? Значит и вправду наша жизнь поделена на черные и белые полосы, а не однотонно серые как думают некоторые.

– Наверное, – сказал Сергей и поднял меч, – я убью тебя.

– Я только хотел сказать, – произнес голем, – что вместе со мной ты убьешь и Сивера, и всех этих зверей. Но зло ты не убьешь. Хотя бы потому что без зла не существует добро.

– Я не хочу убивать зло, – произнес приезжий устало, – я лишь хочу пройти к камню. За одно тебе спасибо голем, названный Урунгулом, теперь я знаю, то чрез что я прошел здесь существует в единственном числе. Спасибо голем, теперь у меня не будет кошмаров.

– Теперь у тебя не будет кошмаров, – спокойно согласился голем и неожиданно резво выхватил из-за спины кривой и тяжелый ятаган, – кстати шаман Урунгул таким не пользовался, – сказал он, – это надумки. Кстати ты не испытаешь ничего убив меня, так как убьешь лишь эту оболочку. А я вернусь в камень.