От Пекина до Берлина. 1927–1945 - Василий Чуйков

Если противнику удавалось прорваться, он встречал такое построение боевых порядков обороны, которое позволяло наносить удары из глубины в течение всего боя по его слабым местам и по его флангам, которые открываются в ходе наступления.

Наши войска (стрелки, артиллеристы, танкисты, засевшие в зданиях) не боялись пропускать танки противника в глубину обороны, потому что там, во вторых эшелонах, были противотанковые узлы и препятствия. Но пехоту противника очень часто удавалось отсечь от танков огнем пулеметов и, как говорится, «положить» перед передним краем. А там, во втором эшелоне, немецкие танки, не видя засевших в подвалах и траншеях бронебойщиков и истребителей танков, подставляли борта для ударов и горели. Иногда они попадали в огневые мешки, натыкаясь на противотанковые узлы и пункты противотанковой артиллерии.

Наше преимущество заключалось в том, что мы сидели в скрытых укреплениях, а противник оставался на улицах и площадях и служил хорошей мишенью.

На головы прорвавшихся солдат противника обрушивался снайперский огонь стрелков, пулеметчиков и наводчиков орудий, а нередко обломки специально с этой целью взрываемых зданий.

Если же противнику удавалось захватить здания и сооружения, его выбивали оттуда вторые эшелоны и резервы, которые контратаками восстанавливали положение.

Вторые эшелоны располагались в опорных пунктах в глубине оборонительной полосы, перехватывая противника на возможных направлениях наступления и находясь в состоянии готовности для контратаки всеми силами или частью их.

При недостатке сил и средств для контратаки боевой порядок строился с таким расчетом, чтобы иметь резерв, который размещался в особо важных и прочных зданиях.

При неблагоприятно складывавшейся обстановке вторые эшелоны и резервы переходили на угрожаемых направлениях к обороне в подготовленных ими опорных пунктах.

Одновременно с оборудованием оборонительных позиций вторые эшелоны (резервы) готовили направление для контратак как в пределах своего района, так и для помощи соседям. Подготовка направлений состояла в организации взаимодействия и прокладке путей маневра, то есть в расчистке дорог от завалов и устройстве проходов через дворы, проломы в стенах зданий, оборудовании наблюдательных пунктов и огневых позиций артиллерии.

Контратаки вторых эшелонов и резервов в городе резко отличались от контратак в полевых условиях.

В самом начале боев в центральной части города стало ясно, что принятые в полевых условиях методы ведения боя внутри города неприемлемы: многочисленные укрепления противника в каменных домах и высокая плотность огня затрудняли наши контратаки и приводили к большим потерям.

У обеих борющихся сторон при атаках и контратаках фланги оголялись, боевые порядки разрезались укрепленными зданиями.

Активная оборона в такой обстановке приводила к тому, что контратаки наших частей, которые широко применялись с первых дней боев, сводились либо к захвату зданий, в которых укреплялись гитлеровцы в глубине нашей обороны, либо к атаке кварталов, превращенных противником в опорные пункты перед нашим передним краем.

Когда начались бои, стало ясно, что с этой задачей успешно справляются мелкие подразделения, которые проникали в промежутки между опорными пунктами и узлами обороны противника. Они блокировали их, просачивались в глубину кварталов и штурмом овладевали зданиями, которые быстро приспосабливали для своей обороны.

В городе мелкие стрелковые подразделения своими средствами не могли преодолеть все препятствия и подавить огонь противника. Огонь же артиллерии с закрытых позиций оказался малоэффективным, и для разрушения зданий и стен, в которых противник устанавливал огневые средства, стрелковым подразделениям придавались артиллерия и танки. Чтобы делать проломы в стенах, преодолевать заграждения и выжигать врага из опорных пунктов, мелким подразделениям придавались саперы и химики. Так была создана боевая единица – штурмовая группа, приспособленная для ведения городского боя. Каждый раз она формировалась в зависимости от объекта атаки, наличных сил и средств. Штурм укрепленных пунктов противника планировался и организовывался командиром и штабом. Штурмовая группа состояла обычно из взвода или роты пехоты (от 20 до 50 стрелков), усиленного 2–3 орудиями для стрельбы прямой наводкой, 1–2 отделениями саперов и химиков. Весь личный состав обеспечивался автоматами и большим количеством ручных гранат.

Активные действия штурмовых групп явились той силой обороны, которая все время держала противника в состоянии напряжения. Под ударами наших подразделений противник вынужден был оставлять не только здания, но и свои опорные пункты.

Нередко атаки предпринимались без предварительного артиллерийского налета. Время атак устанавливалось в зависимости от поведения солдат противника. Учитывалось, когда они отдыхают, когда принимают пищу, когда сменяются. Изучив все это, мы часто захватывали в подвалах целые гарнизоны.

Опыт показал, что штурмовые группы и городские опорные пункты сыграли важнейшую роль в нашей обороне. Армия отражала атаки противника, атаковывала его сама, делала смелые вылазки, захватывала инициативу в свои руки. Сила наших воинов заключалась в том, что они, обороняясь, непрерывно наступали.

В заключение хочется отметить, что современный бой в городе – это не уличный бой в буквальном смысле слова. В городском бою, которые вели мы, улица была пуста, площадь тоже.

62‑я армия вырабатывала новые приемы и методы ведения боя в условиях большого города. В ходе сражений наши офицеры и генералы непрерывно учились. Смело отбрасывая тактические приемы, которые оказывались непригодными в условиях уличных боев, они применяли новые, внедряя их во все части. Учились и командиры батальонов, и командиры полков, и командиры дивизий, учились все вплоть до командующего армией, и эта учеба каждый день приносила свои плоды.

Уже на первом этапе битвы за город стало совершенно ясно, что заставить врага отказаться от его планов можно лишь активной обороной: обороняться, наступая. Для широкого применения такого метода борьбы наши гарнизоны опорных пунктов в это время уже имели опыт самостоятельных и инициативных действий; они научились взаимодействовать с приданными им отдельными орудиями, минометами, танками, саперами и вести огонь прямой наводкой с ближних дистанций из всех видов оружия, а частые вылазки с целью контратаки способствовали накоплению опыта маневрирования в условиях уличного боя.