Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире - Элис Шрёдер

продолжал давить Ферт. Уоррен посмотрел на судью, готовясь преподать ему урок экономики: «Потому что вы произвели капитальные затраты. Вы заплатили за постройку моста по старым ценам, но с наступлением инфляции он не обходится вам дороже, потому что вы его уже построили».

«И отсутствие регулирования позволяет вам повышать цены?» – уточнил Ферт. Баффетт подтвердил это[670].

Он попался в собственные сети. Платный мост Дуглас-стрит через реку Миссури запомнился ему с детства[671]. Позже они с Мангером пытались купить Detroit International Bridge Company, которая владела мостом, соединявшим Детройт и Виндзор в Онтарио, но в итоге заполучили только 24 % акций компании[672].

«Это был огромный мост в тысячу квадратных футов. Я был ужасно разочарован, не получив его. Но Чарли уверял, что это хорошо: “Нет ничего хуже для имиджа, чем быть тем парнем, который поднял цены за проезд по мосту”», – рассказывает Уоррен.

Баффетт заметил, что не понравился судье: «Не знаю почему, но я ему не понравился, как и наши адвокаты. Многим нравился Рон Олсон, но не этому судье».

В постановлении судьи Брайанта о предварительном судебном запрете, которое было вынесено в ноябре 1977 года, говорилось, что Evening News имеет полное право делать воскресный выпуск, так как это вполне отвечает общественным интересам. Увлекшись метафорой платного моста, которую развил в суде Ферт, Брайант сетовал, что «читатели и рекламодатели Большого Буффало, возможно, придут к выводу о том, что могут обойтись только одной газетой, которая станет их платным мостом к событиям внешнего мира»[673]. Он посчитал план News хищническим и ограничил возможности по продвижению нового издания. Courier-Express разразилась шквалом заранее подготовленных публикаций, злорадствуя над пришлым задирой, который пытался затоптать местный бизнес. На это Evening News нечего было ответить.

«Теперь речь шла о победе или о поражении. Судья был настроен против нас, и у нас были связаны руки угрозой нарушения судебного предписания», – вспоминает Баффетт.

Через пять недель основные рекламодатели перешли в Courier-Express. Объем рекламы в новом воскресном выпуске News был в четыре раза меньше, чем у конкурента[674]. Вместо скромной прибыли Evening News понесли огромный убыток в 1,4 миллиона долларов[675], который шокировал Баффетта. Ни один из его бизнесов не терял столько денег с такой скоростью.

В ненастный дождливый день за неделю до Рождества 1977 года судья Брайант созвал заседание суда, чтобы начать процесс, определяющий условия окончательного судебного запрета. Заключение судьи Брайанта, опубликованное в июле 1978 года с подзаголовком «Мистер Баффетт приезжает в Буффало», было образчиком судебной предвзятости.

Ограничения против Evening News оставались в силе. Мангер и Олсон планировали подать апелляцию, но Баффетт не хотел продлевать баталию в суде. Мангер дразнил Уоррена тем, что его метод управления заключается в изъятии из компании всех свободных денег и поднятии цен. Если это не срабатывало, то запасных вариантов у Баффетта не было. Но проблемы Evening News таким способом не решались.

Уоррен был настолько подавлен и так хотел избежать конфронтации с судьей, что был готов попрощаться с 35,5 миллионами долларов. Только что затихли отзвуки масштабной юридической битвы с Комиссией по ценным бумагам и биржам, которая, наконец, одобрила слияние Berkshire и Diversified. Баффетт отчаянно хотел покончить с адвокатами, показаниями и повестками.

«Я не хотел подавать апелляцию, чувствуя, что это займет чертовски много времени, разозлит судью, и мы потеряем еще больше. Запрет все это время будет действовать, а если Courier продолжит свои нападки, то судья будет продлевать его раз за разом. Я сказал: “Мы не будем подавать апелляцию, потому что через год или полтора газета все равно умрет”. Рон и Чарли сказали мне, что я ошибаюсь. И были правы».

В итоге Уоррен согласился: «Нам пришлось подать апелляцию. Нельзя было подчиняться условиям, которые лишали нас конкурентоспособности. Так что, по сути, у меня не было выбора. И это был не блеф. Все знают, что блефовать – не мой стиль».

Buffalo Evening News стала самой крупной из инвестиций Баффетта, намного крупнее остальных. В нее была вложена треть капитала Blue Chip, которая теряла деньги из-за ограничений, наложенных судьей Брайантом. Газета была крайне уязвима, особенно когда фондовый рынок падал, а Баффетту нужны были свободные деньги для покупки акций по бросовым ценам.

Крах Buffalo Evening News грозил не только потерей 35,5 миллиона долларов. Для человека, который жалел 31,5 тысячи долларов на дом, потому что эти деньги в конечном итоге могли бы превратиться в миллион, потеря потенциального дохода от инвестиций была намного страшнее, чем казалось на первый взгляд. Поэтому Баффетт не только пошел на апелляцию, но и уговорил Стэна Липси, который подумывал о переезде в Сан-Франциско, попытаться улучшить положение Buffalo Evening News. «Как насчет того, чтобы перебраться в Буффало?» – спросил его Баффетт. «У меня сердце упало, – вспоминает Липси, – но я не мог отказать Уоррену»[676]. Он стал проводить в Буффало по одной неделе каждый месяц.

К 1979 году Липси привел дела газеты в порядок. Близилась победа в судебной борьбе с Courier-Express. В апреле 1979 года, почти через полтора года после предварительного запрета Брайанта, апелляционный суд второго округа единогласно отменил это решение, заявив, что заключение «пронизано юридическими и фактическими ошибками. Суды должны быть бдительными при попытках истцов использовать антимонопольное законодательство в целях защиты себя от конкуренции»[677].

Впрочем, отмена постановления судьи Брайанта еще не была победой. Courier-Express немедленно подала апелляцию, требуя восстановить судебный запрет. Адвокаты News достали мечи из ножен, чтобы продолжить бессмысленную схватку, которая дорого обходилась из-за судебных издержек и упущенных рекламодателей. К тому же News почти два года работала в условиях судебных ограничений, а операционные потери до уплаты налогов в 1979 году составили 5 миллионов долларов – в несколько раз больше, чем Баффетт или Мангер когда-либо теряли. Чтобы возместить такие убытки, требовались титанические усилия.

Когда Баффетт снова спросил Липси, не хочет ли он перебраться в Буффало, тот ответил отказом. Уоррен ничего не сказал, и Липси продолжил работать наездами. К середине 1979 года фондовый рынок погрузился в депрессию, и заказы на покупку акций, по словам Баффетта, размещались «в час по чайной ложке»[678]. Индекс Доу-Джонса все десятилетие дергался взад-вперед, как старый драндулет с пробитым карбюратором. Последний откат вернул его на привычный уровень 800–900 пунктов. Инфляция подскочила до двузначных цифр, у бензоколонок образовались очереди, а BusinessWeek объявила о «смерти рынка акций», словно больше никто и никогда не собирался их покупать.

Инвесторы впали в пессимизм, вкладываясь в