Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи

— Вы очень славный человек, инспектор, — с благодарностью промолвила Таппенс.

— Вы бы удивились, узнав, какого мы в Ярде высокого мнения о вас двоих, — отозвался достойный джентльмен. — Могу я спросить, сэр, что означает этот кусок бечевки?

— Ничего, — ответил Томми, пряча в карман упомянутый предмет. — Всего лишь дурная привычка. А что касается молока и ватрушки, то я на диете. Диспепсия на нервной почве. Бизнесмены всегда ей подвержены.

— Вот как? — Инспектор покачал головой. — А я подумал, что вы, возможно, читали… Ладно, это не имеет значения.

Но его глаза смеялись.

Глава 17

Дом затаившейся смерти

— Что… — начала Таппенс и сразу умолкла.

Она только что вошла в личный кабинет мистера Бланта из смежной комнаты с табличкой «Клерки» и была удивлена, застав своего супруга и повелителя приложившим глаз к потайному отверстию с видом на приемную.

— Ш-ш! — предупредил ее Томми. — Разве ты не слышала звонок? Это девушка, и довольно симпатичная, по-моему, она весьма недурна собой. Элберт сейчас заговаривает ей зубы обычным трепом о моей телефонной беседе со Скотленд-Ярдом.

— Дай-ка мне взглянуть, — потребовала Таппенс.

Томми неохотно отодвинулся, и Таппенс в свою очередь приложила глаз к отверстию.

— Действительно недурна, — признала она. — А ее одежда — последний крик моды.

— Она просто красавица, — не унимался Томми. — Похожа на девушек, о которых пишет Мейсон[130], — симпатичных, красивых и умных, но отнюдь не дерзких и не нахальных. Пожалуй, сегодня утром я сделаюсь великим Ано[131].

— Хм, — промолвила Таппенс. — Если существует сыщик, на которого ты совсем не похож, так это Ано. Разве ты можешь молниеносно перевоплощаться? Можешь в течение пяти минут стать великим комиком, мальчишкой из трущоб и серьезным, преисполненным сочувствия другом?

— Знаю, — отмахнулся Томми и резко постучал по столу. — Но не забывай, Таппенс, что на этом корабле командую я. И сейчас я намерен принять ее.

Он нажал кнопку на столе. Появился Элберт, введя клиентку.

Девушка нерешительно остановилась в дверях. Томми шагнул вперед.

— Входите и садитесь, мадемуазель, — вежливо пригласил Томми.

Таппенс, не сдержавшись, прыснула в кулак, и Томми повернулся к ней. Его манеры сразу же изменились.

— Вы что-то сказали, мисс Робинсон? — осведомился он угрожающим тоном. — Нет? Так я и думал.

Томми снова обратился к девушке:

— Обойдемся без лишних формальностей. Просто расскажите мне все, и мы обсудим, как лучше всего вам помочь.

— Вы очень любезны, — сказала девушка. — Простите, вы иностранец?

Таппенс снова издала сдавленный звук. Томми свирепо глянул на нее краем глаза.

— Не совсем, — признался он. — Но в последние годы я много работал за границей и усвоил методы Сюрте[132].

— О! — Казалось, эти слова произвели впечатление на девушку.

Она и в самом деле была очаровательной — высокая, стройная, с золотистыми прядями волос, выбивающимися из-под коричневой шляпки, и большими серьезными глазами.

То, что девушка нервничает, было видно сразу. Ее пальцы то сплетались, то щелкали замком лакированной сумочки.

— Меня зовут Лоис Харгривс, мистер Блант. Я живу в большом ветхом старомодном доме под названием «Тернли-Грейндж». Дом находится в сельской глуши, рядом только маленькая деревушка Тернли. Но зимой там хорошая охота, а летом мы играем в теннис, так что мне никогда не было одиноко. Я предпочитаю деревенскую жизнь городской. Но вы должны понимать, что в деревнях, вроде нашей, все происходящее выглядит крайне важным. Примерно неделю назад я получила по почте коробку шоколадных конфет. Внутри не было никаких указаний на то, кто ее прислал. Я не слишком люблю шоколад, но мои домочадцы его обожают, так что с конфетами быстро расправились. В результате каждый, кто их ел, почувствовал себя плохо. Мы послали за доктором, и после ряда вопросов о том, что еще ели заболевшие, он забрал конфеты и отдал их на анализ. Мистер Блант, в них оказался мышьяк! Не смертельная доза, но достаточная для серьезного отравления.

— Удивительно, — заметил Томми.

— Доктор Бертон был очень встревожен. Оказалось, что это уже третий подобный случай в наших краях. В каждом случае дело происходило в большом доме, обитатели которого заболевали, попробовав таинственных конфет. Было похоже, что какой-то местный слабоумный решил таким образом пошутить.

— Действительно похоже, мисс Харгривс.

— Доктор Бертон приписывает это социалистической агитации, что, по-моему, нелепо. Но в Тернли есть один-два недовольных, и казалось возможным, что они имеют к этому отношение. Доктор Бертон настаивал, чтобы я обратилась в полицию.

— Вполне естественное предложение, — одобрил Томми. — Но, полагаю, вы этого не сделали, мисс Харгривс?

— Нет, — призналась девушка. — Я опасалась шума и огласки, а кроме того… понимаете, я хорошо знаю нашего инспектора и не верю, что он способен что-нибудь выяснить. Я часто видела ваши объявления и сказала доктору Бертону, что лучше обратиться к частному детективу.

— Понятно.

— В объявлении гарантируется конфиденциальность. Это означает, что… ну, что вы не будете ничего разглашать без моего согласия?

Томми с любопытством на нее посмотрел, но его опередила Таппенс.

— Думаю, — спокойно сказала она, — будет лучше, если мисс Харгривс расскажет нам все.

— А вы не… — Девушка заколебалась.

— Все, что вы скажете, останется строго между нами.

— Благодарю вас. Я знаю, что должна быть с вами откровенной. У меня есть причина не обращаться в полицию. Мистер Блант, коробку конфет прислал кто-то из нашего дома!

— Откуда вы знаете, мадемуазель?

— Это очень просто. У меня привычка, когда я держу в руке карандаш, рисовать трех рыбок, цепляющихся друг за друга. Не так давно из лондонского магазина прислали шелковые чулки. Мы сидели за завтраком, я отмечала что-то карандашом в газете и машинально начала рисовать рыбку на наклейке пакета с чулками, прежде чем разрезать тесемку и вскрыть его. Больше я об этом не думала, но когда я обследовала бумагу, в которой прислали конфеты, то заметила уголок старой наклейки — большая часть была оторвана — с моим рисунком.

Томми придвинул ближе свой стул:

— Это уже серьезно. Похоже на то, что конфеты в самом деле прислал кто-то из ваших домочадцев. Однако прошу прощения, но я не понимаю, почему этот факт мешает вам обратиться в полицию.

Лоис Харгривс посмотрела ему в глаза:

— Я объясню вам, мистер Блант. Возможно, я предпочту замять это дело.

Томми снова отодвинулся.

— В таком случае, — сказал он, — нам все ясно. Вижу, мисс Харгривс, что вы не расположены сообщить мне, кого вы подозреваете.

— Я никого не подозреваю, но все возможно…

— Разумеется. Опишите подробно ваших домочадцев.

— Слуги, за исключением горничной, пробыли с нами много лет. Должна объяснить вам, мистер Блант, что